Страница 16 из 154
Сучка, наконец, отступает. Делает шаг обратно к двери, хотя на ее лице явно читается обещание продолжения. Иду ей навстречу и корчу рожу а-ля «всегда к твоим услугам, змея».
— Спасибо, что заранее все продумываете, - сквозь зубы цедит Елена, нарочно обращаясь к моему плечу, как будто все это время вела разговор с Ореховым, который так и не проронил ни звука. - Я обязательно сделаю все, чтобы получить нужные официальные документы на право подписи.
— Буду крайне признателен, - переключаюсь на фальшивое, но как всегда идеальное миролюбие. - Это самое важное, что нужно было сделать уже давно. Давайте будем заботиться о жизни и здоровье мальчика вместе.
«Да-да-да, сука, ты все правильно поняла, - мысленно отвечаю на ее крепко, до красноты на скулах сжатые челюсти, - этим парадом командуя я, и до тех пор, пока я оплачиваю банкет, вам придется с этим смириться».
Когда она выходит, я пинком захлопываю дверь и чувствую себя удивительным образом взбодрившимся.
— И так, доктор, возвращаясь к теме, которую мы обсуждали до того, как нас перебили. Надеюсь, вы слушаете внимательно? Мне бы не хотелось повторять все это снова - не люблю чувствовать себя долбодятлом. Ваша единственная задача - сделать так, чтобы мальчишка не загнулся. Делать это до тех пор, пока я не решу, что пришло время его лечит. Или… - делаю пространный жест, - переходить к какой-то другой стадии.
Лицо Орехова вытягивается, потому что мой намек он прекрасно понимает.
— Вероятность, что мы перейдем к таким радикальным мерам крайне мала, - успокаиваю его, чтобы этот кусок низкосортного человеческого мяса без костей не наделал дел в угаре сострадания или по воле внезапно проснувшейся совести. - Поэтому, пожалуйста, просто, блядь, сделай тот минимум, который я прошу. И мы будем продолжать наше взаимовыгодное сотрудничество.
Он снова комкает свой старый платок короткими толстыми пальцами, но в конце концов выдавливает из себя вполне себе приемлемое «да, конечно, Олег Владимирович». Я удовлетворенно улыбаюсь и, как в случае с любой дрессировкой, поощряю его парой долларовых купюр.
— Вот и хорошо, Сергей Петрович. Ничего так меня не успокаивает, как работа с неглупым профессионалом.
Когда выхожу из кабинета - ни сучки Елены, ни всего выводка Калашниковых в холле нет. На скамье у стены сидит только ссутулившийся отец Ники. До сих пор не понимаю, как он выживает в кошмаре из истеричек, которые обосновались в его квартире, но видимо это особенный вид мазохизма, который присущ всем любителям плодить вокруг себя голожопое потомство. У меня не возникало желания общаться с ним раньше, не возникает и теперь, так что обозначаю свое присутствие кивком и быстро покидаю больницу.
Через сорок минут у меня еще одна «приятная» встреча - с моим лучшим, сука, другом Максом.
Глава одиннадцатая: Юпитер
Глава одиннадцатая: Юпитер
На этот раз место для встречи выбирал Макс. И выбрал удобную ему территорию - позвал меня пострелять в частный тир, где работает его старый армейский приятель. Я сначала хотел послать его в жопу с такими «свиданиями», но потом вспомнил, что сам настоял на разговоре, и с его стороны это может быть банальная уловка, чтобы вынудить меня от него отказаться.
Согласился. Даже пообещал обставить его в стрельбе.
Мы громко над этим поржали: он сто процентов от души, я - скрепя сердце, потому что выиграть у этого засранца могу только если он ослепнет на оба глаза сразу.
Когда подъезжаю, рядом уже стоит чистенький внедорожник Макса. Он так любит свою машину, что моет ее чаще, чем я протираю обувь. На всякий случай обхожу тачку со всех сторон, безуспешно пытаясь рассмотреть салон через тонированные стекла.
— Прости, дружище, она не продается даже для тебя.
Я оглядываюсь на звук его голоса и удрученно корчу губы, как будто для полного счастья мне не хватало именно этой старой развалины. Макс стоит чуть в стороне от входа в большой ангар, переоборудованный под тир для серьезных мужиков, и не спешит идти навстречу. Делаю еще один круг возле его тачки и подхожу с рукопожатием.
— У тебя загар, - озвучиваю свое наблюдение. - Когда успел скататься на моря?
— Тебе показалось, - спокойно, не опуская взгляд, говорит он, твердо пожимая мою ладонь. - Я еще с прошлой «командировки» не все дерьмо смыл.
Почему раньше он никогда так сильно меня не раздражал? Всегда казался каким-то недалеким, быковатым и туповатым, как все солдафоны, парнем, от которого точно не стоит ждать каких-то очевидных подвохов. А сейчас я чувствую исходящую от него угрозу и ни хрена не понимаю - это плод моего воображения или Максу реально есть за что точить на меня зуб?
Впрочем, его резкую смену поведения хорошо объяснила бы их с Никой тайная связь, но ее я, увы, пока никак не могу доказать. А косвенные улики, если бы я стал тыкать ими в открытую, он может просто высмеять, и тогда в дураках останусь только я один. А дураком быть мне категорически не нравится.
— Признавайся - уже подговорил хозяина дать мне самый косой ствол? - пытаюсь поддеть его, пока заходим внутрь и идем глубь до стойки с оружием.
— Типа того, - хмыкает он, - поэтому на всякий случай не бери нечетные.
Мы останавливаемся перед разложенными на столешнице пистолетами. На мой взгляд все они выглядят как большой уродливый кусок железа, потому что я в этом ни хера не понимаю. Беру тот, что лежит ровно по середине, проверяю обойму, передергиваю затвор - на этом мои познания в обращении с оружием заканчиваются, но даже этому научил меня Макс. Он смотрит на меня, потом протягивает руку и, когда я передаю ему ствол, спокойно снимает с предохранителя.
— Черт, всегда об этом забываю, - пытаюсь корчить дружеское веселье, хотя чувствую себя буквально с ног до головы обосранным. Не нужно было соглашаться ехать сюда. Почему я просто не предложил встретиться завтра, блядь?!
— Многие забывают. - Макс отворачивается и уже идет к стойке для стрельбы. - И иногда это стоит им жизни. Кстати, ты взял ТТ - хороший выбор. Одного выстрела достаточно, чтобы уложить человека в гроб.
— А что выбрал ты?
Он поднимает руку с зажатым в ней абсолютно черным куском железа, который выглядит как сатана. Бля, я ведь мог взять что-то такое же. Почему выбрал какую-то мелкую пукалку?!
— А я выбрал то, что разорвет башку медведю.
Я перевожу взгляд с лежащего в моей руке боевого пистолета - на его спину, обтянутую простой черной «водолазкой». Как этому говнюку удается все время быть в такой отличной форме? Я тоже упахиваюсь в спортзале три раза в неделю, но чувствую себя титаном, который ворует от собственного тела каждый миллиметр мышц.
— У тебя спина растет даже когда просто смотришь на штангу? - бросаю ему вслед. И вдруг понимаю, что рука сама собой поднимается вверх.
Рука с пистолетом.
Дуло пристально «смотрит» прямо в центр его спины. Между лопатками. Воображаю нарисованную там мишень. Между нами десяток шагов. С такого расстояния попаду даже я. Может, чуть ниже, может - чуть выше, но в любом случае попаду. От одной мысли об этом по телу пробегает приятная возбуждающая дрожь.
Макс поворачивается так неожиданно, что я не успеваю замаскировать свои намерения. Но, может, это и к лучшему - будет приятно посмотреть на его выражение лица в тот момент, когда на него направлен пистолет.
Но его лицо абсолютно ничего не выражает. Ноль эмоций, ничего даже близко похожего на панику или страх. Он просто смотрит на меня и прикладывает ладонь к тому месту, куда я целюсь - теперь это центр груди. Я продолжаю нервно ждать хоть какую-то реакцию, но ее вообще нет.
Этот засранец выглядит так, будто у него в запасе еще миллион жизней.
Или… как будто он предполагал что-то подобное и именно поэтому привез меня сюда. Может, все это такой хитрый план? Я не удержусь, выстрелю, промахнусь, а он в качестве «необходимой самообороны» прострелит мне башку? И они с Никой будут жить долго и счастливо, пока мое тело в могиле будут жрать черви.