Страница 50 из 74
— Согласен, — я кивнул, радуясь, что сполохи зарева скрывают мою бледную морду. — Действительно, очень похоже. Но сейчас нам пора подумать о будущем. Как вы смотрите на то, чтобы остаться гарнизоном в городе? Да, Сигизмунд обязательно попробует его отбить, но вы можете послать за подкреплением — думаю, за пару недель они прибудут. Таким образом, Орден создаст здесь опорную точку, которая будет оттягивать на себя вражеские силы. А затем... — я сделал паузу. — Затем, когда мы победим, занятый вами Велькомир и окрестные земли будут весомой заявкой на постоянное ими обладание.
— Заманчивое предложение, — тевтонец внимательно на меня посмотрел. — Но, сами понимаете, найдется много противников такого решения среди ваших...
— Раздел неминуем, — я пожал плечами. — И я отдам свой голос за вас. Но, только в случае полного понимания между нами. Намекаю: да, по сути, мы не друзья, но у нас есть и общий враг — это Польша. Я сейчас говорю не только от себя, но и от великого князя Московского Василия, моего крестового брата и близкого родственника. Вместе, мы сможем решать самые трудные задачи.
Говорили мы очень долго, но все-таки пришли к пониманию. Великое княжество Литовское уже анахронизм: ему давно предопределено раствориться в зарождающейся Великой Русской Империи. А на часть его земель, особенно населенную католиками, вполне может претендовать Тевтонский Орден. Сейчас все круто замешано на вопросах веры. Удержать за собой католические земли нам будет очень трудно. Пусть с ними возится Орден. Если, конечно, будет вести выгодную для нас политику. К примеру, хотя бы для начала, откроет для нас выход к морю. Без моря нам придется очень трудно, ни о каком величии и экономическом росте даже речи не может идти. Пробивать силой выход мы пока не потянем, а вот так, путем дипломатии, почему нет? Конечно, создавать на своих границах сильное государство не особо разумно, но однозначных решений своих проблем у нас нет и не будет. И еще гребанная Польша — столкновение с ней неминуемо. Самим воевать с пшеками будет очень трудно, а вместе с тевтонцами вполне по силам.
В итоге, комтур со своими остался в Вилькомире, а я со своей ратью ушел в сторону Вильно, чтобы пройти огнем и мечом до самого Витебска.
А вот молодого тевтонца Питера Гейделя оставил при себе как офицера связи с Орденом. Чему тот неимоверно обрадовался, видимо строгий устав ему надоел до чертиков. Но взял его с собой не только из симпатии. Самым важным достоинством Питера было то, что он обладал очень влиятельными и богатыми родственниками. В том числе в руководстве Ордена. Так что, сами понимаете...
На одном из привалов Зарина долго молча смотрела на меня.
— Что?
— Ничего, — смутилась она. — Просто люб ты мне... — и через несколько секунд все-таки добавила. — Боюсь за тебя. Ярко горишь, очень ярко...
— Я сам боюсь, — честно признался я. — Но уже поздно становиться прежним. Одна дорога — вперед...