Страница 87 из 100
— Ты не сделаешь этого, — раздался твёрдый знакомый голос.
Она обернулась на толпу двуногих драконов, собравшихся поглазеть на казнь, и увидела одного, одетого так же, как страж. Он вышел вперёд, вооружённый длинным двуручным мечом.
— Кто посмел?! — рыкнул Адайн.
Мечник скинул капюшон. И Лика, как подкошенная, упала на снег.
71
Лика
— Ах… — сердце Лики благодарно дрогнуло, узнав дракона, и тут же сжалось от страха.
Зато побагровевший Адайн отчего-то вдруг обрадовался:
— А вот и убийца моей жены, — дружески раскинул он руки. — Это ведь ты её убил. Ты меня заставил пойти на всё это, — он обвёл рукой весь замковый двор.
— Льюэллин! — прокричала Лика, протягивая руку в сторону рыжего сумасброда. — Уходи! Спасайся, пожалуйста!!
— Погодите, ваше величество, у нас с вашим мужем очень важный разговор, — произнёс рыжий поигрывая мечом. — Адайн, перестань нести бред и искать повсюду виноватых. Предлагаю не пороть горячку, — рыжий перешёл на тихий, почти убаюкивающий тон: — Сейчас я заберу Ликарию, по пути подхвачу Брянку и обещаю, больше ты нас не увидишь. Ни сейчас, ни в будущем мы не будем бороться с тобой.
— Да, потому что вам нечем бороться, — осклабился Адайн. — Что касается твоего героического ухода в закат… нет уж, Лью, — лицо его потемнело, а в руке блеснул сотканный из магии меч. — За поступки, подобные твоему, рано или поздно приходится отвечать.
Стойка, выпад и мощный удар! Звякнула и заскрежетала сталь. Завязался ожесточённый поединок. И хотя Льюэллин отбил первую атаку, увернулся и пошёл в наступление, Адайн отбивал все его удары и не отступил ни на шаг.
Драконий король будто предугадывал действия рыжего и неизменно отражал любой удар. А если бил, то быстро и наотмашь, так, что порой Льюэллин вскрикивал и едва удерживался на ногах.
Двуногие драконы начали окружать мужчин, дерущихся на тяжелых мечах, порхающих в воздухе, будто лёгкие клинки или шпаги. Впрочем, в поединок они не влезали. И так было ясно, кто фаворит в этой схватке. Да, Льюэллин двигался быстрее и ловчее, но Адайн был сильнее и выше. И пока все без исключения драконы болели за его величество, Лика вздрагивала от каждого удара драконьего короля.
— А я знал, — усмехнулся Адайн, тесня рыжего к садовым кустам, — что ты вылезешь в самый последний момент. Даже искать тебя не стал.
Вместо ответа дракону Льюэллин вдруг крикнул Ликарии:
— Лика, прости меня! — виновато улыбнувшись, рыжий пропустил удар. Стиснул зубы, поднажал, возобновляя серию атак. Но вскоре снова сдал. — Не вышло у меня вытащить тебя из темницы. И унести отсюда вряд ли получится.
Внутри всё перевернулось.
— Адайн, остановись!!! — Лика бросилась к ненавистному бывшему.
Она сейчас была готова на всё! Валяться в его ногах, умолять, обещать… всё, что угодно обещать — только бы он прекратил поединок и отпустил Льюэллина к Брянке!
Но приблизиться ей не дали. Стражи скрутили и оттащили назад, к остаткам фонтана, приговаривая на ходу:
— Нельзя вам туда, госпожа Ликария. Его величество нам головы оторвёт, если с вами что-то случится до казни.
От абсурдности данного заявления у Лики началась истерика. А когда первый приступ глухого смеха сквозь слёзы прошёл, она глянула на дерущихся, и… из горла её вырвался крик — даже сквозь пелену густого снегопада можно было различить, что Льюэллин лежит, а Адайн навис над ним.
Но и этого драконьему королю показалось мало. Отбросив свой меч, он отступил назад и начал превращаться ящера. На месте стройной фигуры раздулся серый вихрь, взметнулись бурые крылья… нет, показалось, перепонки крыльев были огненно-красные… а когда оборот закончился, и Адайн принял свой истинный вид, над дворцовой площадью прокатился оглушающий рык.
Хвала Творцу, Льюэллин всё ещё был жив и, в отличие от некоторых, не стал красоваться. Не успел Адайн и крыльями взмахнуть, рыжий обернулся в терракотового дракона, более мелкого, да, но и более быстрого.
Не дожидаясь приглашения, Лью куснул красного прямо в шею. Ящеры сцепились. Покатились кувырком. Дрались они так быстро, а снег настолько сгустился, что Лика могла видеть только отдельные обрывки их битвы — по-гусиному выгнутые шеи, разверстые пасти, резкие броски мощными лапами и взмахи кожистых крыльев.
После очередного продолжительного кувырка всё остановилось.
Нет, прочие драконы по-прежнему стояли на площади или носились в небе. Впрочем, ящеры явно не испытывали удовольствия от полётов в снегу, поэтому массово приземлялись, переодевались и старались найти укрытие.
Но что ей было до других? Адайн и Льюэллин затихли и перестали шевелиться. Схватка закончилась.
Лика вглядывалась в снег, пригоршни которого летели по воздуху. Она не заметила, когда именно начался ветер. Но это было неважно.
Всё стало неважным.
Кроме того, что нечто красное приближалось к ней, преодолевая снежный вихрь.
Огненное-красное…
— Не-ет…
…оставляющее на снегу кроваво-красные следы.
Она стояла посреди площади, и не могла ни пошевелиться, ни закричать, ни заговорить. Даже осознать, как следует, не могла, что битва проиграна. И её битва тоже проиграна.
Меж тем гигантский огненно-красный ящер навис над ней. Мотнул башкой и что-то гаркнул в сторону. Завоняло гарью и пеплом.
Стражи бросились в рассыпную. Дракон сделал несколько шагов назад, выгибая шею и явно примериваясь…
А Лика молча, без слёз подняла глаза к небу…
Всё кончилось…
Льюэллин и Брянка…
Человеческая принцесса Ликария и драконий король Адайн…
Даже привычные всем Ардар, Риамонт и Мадхава…
«Как-то поставят себя новые короли? Договорятся ли?»
Кончался старый добрый мир… её мир, не успевший толком начаться…
Внезапно в небе потемнело. Над ней нависла тень. Столб пламени вырвался прямо над её головой, обдавая волной неожиданно горячего воздуха.
Вот только ударил не в неё, а в грудь стоявшего перед ней Адайна.
18 часов назад, Грайгцур
Адайн
— Без снятия второй печати разговор будет неполным. Я не смогу изложить все свои доводы. Очень жаль.
Жалость он испытывал вовсе не потому, что не получит поддержки и останется непонятым. А только потому, что задуманное всё равно будет исполнено. Вот только способ не понравятся ни Парламенту, ни законникам, ни Ковену.
«Ардару он тоже, к сожалению, придётся не по вкусу».
— Хорошо, — тихо проговорил Даэрон. Что-то заставило магов сменить свой настрой. Возможно, какая-то едва уловимая перемена в облике Адайна? — Мы готовы снять обе клятвы.
«Неужели?» — нет, он не верил магам, но должен был продолжать играть по их правилам.
— Действуйте, — вытянул руку, прекрасно зная, что ничего не произойдёт.
— В обмен на…
«А вот и торг».
— Что? — даже интересно стало, что предложат.
— …дополнительный ритуал.
«О как. С каких это пор маги разбрасываются дополнительными услугами? Да ещё и бесплатно».
— Во имя спокойствия в Грайгцуре, — произнёс Даэрон, будто его действительно больше всего волновал покой драконьего края. — И во имя вашей репутации…
«Ну, конечно. В основном».
— …вместе с клятвами мы снимем с вас пояс, свидетельствующий о браке.
Адайн сжал челюсть, на миг опустил глаза, и постарался как можно быстрее вернуть себе бесстрастное выражение лица. Получалось с трудом. Хотелось просто взять и всё разнести тут к хосовой матери.
Это желание усилилось, когда по залу прошёл гул разочарованного и осуждающего шёпота, членов Парламента и Законотворческого Собрания, часть из которых, видимо, до последнего не верила в слухи о его возмутительном браке.
Однако он выстоял под гнётом цинично выжидающих и осуждающих взглядов. Переждал, когда в груди хоть немного уляжется буря эмоций, и спокойно ответил:
— Столь щедрое предложение необходимо обдумать.
На удивление Форцерин даже не дёрнулся и не пикнул. Продолжая загадочно улыбаться, Архимаг очень медленно, смакуя, доедал очищенный апельсин.