Повелитель Ифритов

Глава 32. Встреча с Семьей

Ифрит Сильного Желания Чужой Неудачи, чинно пульсировал внутри воздушки. Он переливался медленно, словно бы был преисполнен собственного достоинства. Эта была очень опасная тварь. Если пулька коснется меня, или вещи, связанной со мной, или моего ифрита, мне обеспечены неудачи в любом начинании. А это значит, что Пожиратель победит. Откуда он мог взяться? Скорее всего это игрушка Пружина. Выглядит воздушка довольно древней.

— Ладно, — я сжал зубы, — сейчас придумаем, как с тобой, заразой быть…

И это все объясняет. Вот почему чистильщики не могли с ним справится. Они просто терпели неудачу каждый раз, когда пытались. И что самое печальное, теперь неудачливость будет преследовать каждого из них до конца их жизни.

Внезапно, я услышал странный шум где-то в глубине дома. Где-то там, где, по всей видимости, был задний вход, разбилось стекло.

Одержимость, при этом насторожилась. Я видел отражение воздушки в стекле фасадного окна. Оно расположилось прямо сверху напротив моего укрытия. В мутном, пыльноватом стекле, было видно, как расплывчатое, нечеткое изображение воздушики нервно вздрогнуло. Она заводила стволом туда-сюда, и мгновенно куда-то юркнула.

Затопотали многочисленные лапы. Одержимость унеслась примерно туда, откуда донесся звук. Я медленно встал. Стиснул в руках складной меч в ифритной форме.

Широкий холл дома расходился тремя путями: большая лестница вверх, и два коридора, справа и слева от холла.

Оба они вели, через жилые комнаты в широкую гостиную-столовую первого этажа к кухне, что находилась сзади. Там же была котельная и выход на задний двор. Оттуда и шел звук.

По всей видимости, тут постарался Пружин, он же связался с "плохими людьми". А самое ироничное, обратился он к ребятам из Семьи. Наверняка обещал им денег с продажи поместья. Вопрос только в том, кто именно придет? И будут ли это люди кого-то из непокорной троицы?

Ирония ситуации была еще и в том, что никто из семьи, кроме Саши, не знает, что Роман Селихов и Ифритор, это один и тот же человек. Мне даже стало интересно, посмотреть в их удивленные лица, когда все выяснится. И еще один забавный момент. Если они полезли в дом, значит пройдоха Пружин не сказал им ничего про одержимость. Что ж. Мне их даже немного жаль.

Я медленно прошел по холлу в правый коридор, направился назад, чтобы посмотреть, что же происходит на кухне и в котельной. Притаившись у входа на широкую и довольно просторную кухню, я аккуратно заглянул внутрь, ухмыльнулся.

Там было двое парней. Высокие и крепкие, одетые в маски-балаклавы и неприметную черную одежду, они крались по кухне. Видимо, думали незаметно проникнуть в дом. Найти "этого Селихова", и хорошенько припугнуть его. А может это похищение? И ребята из Семьи думают пытать Селихова, чтобы заставить продать дом Пружину? Ведь для них Роман Селихов так и остался слабаком. Эти мысли заставили меня иронично улыбнуться.

Оба бандита были вооружены. Первый пробирался по кухне с коротким дробовиком в руках. Второй крался следом с черным длинноствольным пистолетом. Они пришли ко мне в дом без спроса, да еще и с оружием. Им конец. Но неужели их всего двое? Ответ на этот вопрос не заставил себя долго ждать. Боковым зрением я увидел в окне, мелькающие снаружи тени. Их было три. Но могло оказаться и больше.

Внезапно, тихое шуршание привлекло мое внимание. Я медленно поднял голову. На потолке, прямо надо мной, сидела одержимость. Она целилась в мужиков. Беззвучно вела дулом вслед за первым.

Мне стало так интересно, что я решил не вмешиваться. Щелкнул спусковой крючок. Хлопнул пневматический выстрел.

Первый, тот, что с дробовиком ойкнул, вздрогнул, напрягся. Оба повернулись в сторону твари, вскинули оружие. Парень с дробовиком оказался быстрее. Он нажал спуск. Хлопнуло. Я видел, как дробовик просто взорвался в его руках. Левую руку оторвало по локоть. На правой — только кисть. Его дружка ранило осколками. Оба грохнулись на пол. Заорали.

— Там стрельба! Стрельба внутри! — Крикнули снаружи, — это что? Федя орет! Мать его! В дом быстро!

— Аа-а-а! Мля-я-я-я-я! — посекло! — орал раненный. Мужик, что остался без рук, лежал, не подавая признаков жизни.

Переломка перезарядилась. Ловко прыгнула с потолка на соседнюю стену, с нее на стол. Она шмякнулась о скользкую железную столешницу поварского стола, встала, заскользила по ней многочисленными лапками. Смешно заплясала, стараясь держать равновесие.

— Сука! — забежал третий бандит, — да тут одержимость! — заорал он. С ним было двое, все в масках. Но я узнал голос третьего. Это был Павел Лавров. Тот самый молодой парень с залысинами из Семьи.

Спустя мгновение, одержимость хлопнула в него свинцовой елочкой. Она шлепнула по одежде.

— Ах ты тварь! — крикнул он, — вскинул пистолет… и тут же провалился на месте под деревянный пол. Застрял там по пояс. Одновременно выстрелил. Пуля щелкнула о металлический тяжелый стол, отрикошетила от полукруглой поверхности массивного стального вока, что висел на стене. Я видел, как Лавров дернулся. Пуля прилетела ему в висок. Коротко хлюпнула и осталась в голове. Тот вздрогнул еще раз и завалился вперед.

— Мля! Уходим! — крикнул один из его людей и бросился к заднему входу. Второй кинулся следом. Воздушка-одержимость проводила их тремя точными выстрелами. Она быстро хлопала и перезаряжалась. С улицы доносились маты и громкая ругань ее целей.

Ифрит был примитивен. Единственное, чего он хотел, это сделать неудачливыми как можно больше людей, но не чувствовала никого, кроме вошедших в дом. Поместье расположилось на отшибе. Но реагировал она на количество человек в одном месте. Где больше, туда и бежит. Что ж, это было мне на руку.

Пока ифрит отвлекся на этих гопников, я просто сделал шаг к нему. Мгновенно шаг обернулся рывком. Одновременно складной меч щелкнул в моих руках. Я взмахнул.

Лезвие легко прошло через ифритный материал. Руки, с зажатыми в них пачками пулек, посыпались на пол. Они дрожали и жамкали пальцами воздух. Спустя мгновение затихли.

Ловким, обратным ударом, я подрубил те руки, на которых стоял ифрит. Он тут же упал на столешницу. Иступлено забарабанил оставшимися конечностями.

Ифритный плащ, по моему приказу, выпустил щупальца. Полы скрутились в тугие веревки, прижали руки твари к столу.

Ифрит неудачи иступлено открывал и закрывал казённую часть. Щелкал спусковым механизмом.

— Попалась, — засмеялся я, прижал воздушку еще и руками, — ты посмотри, какая злобная падла!