Страница 96 из 99
— Нравится, — улыбнулся я, — беру.
После этого мы отправились в филиал сословного министерства юстиции, которая занималась видением реестра прав собственности дворян на имущество. Именно там мы подписали договор, и право собственности перешло Роману Евгеньевичу Салихову. Теперь я стал обладателем собственного поместья.
Осенний день был бы привычно теплым, если бы не ветер, что тянул с реки, протекающей в нескольких сотнях метров от дома.
Само же поместье располагалось на окраине города. С одной стороны, начинался тихий спальный райончик. С другой же , через речку, что бежала к городскому водохранилищу, возвышался лиственный лес. Голые деревья стояли темно-серой стеной вдали.
Я вдохнул побольше воздуха, и вошел в не слишком ухоженный двор поместья. Большой особняк смотрел на меня широкими окнами мезанина. Круглая башенка на фасаде поблескивала железной крышей в свете полуденного солнца.
Первым делом, я высвободил из часов складной ифритный меч. Он немедленно раскрыл глаза. Змеиный зрачок хищно уставился на меня. Я щелкнул мечом, раскрыл лезвие. Потом поднялся на большое крыльцо, отомкнул дверь. Со скрипом отворил ее.
Скрип эхом прокатился по всему холлу первого этажа (всего же их было три). Когда я зашел внутрь, то сразу услышал быстрый-быстрый топот многочисленных ног.
Я тут же напрягся, сгорбился. Запустил ифритное зрение. Духов вокруг было огромное множество. Но я увидел ее. Одержимость. Крупным пауком она карабкалась по стене, у широкой лестницы.
Естественно, сому одержимую вещь я не видел. Она была скрыта от меня лестничным подъемом на второй этаж. Но ярко-красное пятно ифрита просвечивало прямо через дерево.
Я замер. Стал наблюдать, что тварь задумает в следующее мгновение. Пока определить ифрит было сложно.
Внезапно, спустя секунду, одержимость метнулась вниз. Застыла у самого края лестницы. Я увидел, как оттуда выглянул длинный черный ствол.
— Вот зараза, — нахмурился я, — какая ж ты опасная тварь!
Прозвучал хлопок. Я тут же отскочил, перекатился, приземлился на колено. Пулька щелкнула об металлическую дверь. С характерным звуком воздушка перезарядилась, дала еще выстрел. К этому моменту, я вскинул телекинетический щит. Пулька угодила в его. Свинцовый кусочек смялся, отлетел в сторону. Щит же не произвольно сдулся, словно неудачно закастованное заклинание.
— А! Зараза! — крикнул я и добавил матом.
В следующее мгновение, она показалась. Одержимость мгновенно выскочила на лестницу. Громко затоптала по ступеням вниз. На ходу переломила ружье, сунула пульку и щелкнула стволом. Вернула его на место. Выстрел заставил меня снова отпрыгнуть. Я упал, перекатился. Заполз за большой сервант с высоким зеркалом, что стоял у стены.
Через мгновение пулька щелкнула снова. Я опасливо выглянул.
Одержимость представляла собой детское пневматическое ружье. Воздушку-переломку. Вот только из цевья росло не меньше десятка длинных многосуставных рук. На одних она бегала. Другими перезаряжалась и стреляла. Третьими держало задорно шуршащие пульками коробочки с боезапасом.
Ифрит быстро юркнул на середину комнаты. Деловито поводил стволом из стороны в сторону. Переломился, и сунул в себя новый свинцовый кусочек. Хлопнуло. Я тут же убрал голову в укрытие. Пулька стукнулась о дерево.
— Проклятье, — я выдохнул, сжал зубы, — наверно эта самая опасная дрянь, что я встречал в этом мире, — прошипел я себе под нос, — попадет, всему конец. Риск велик. Думай, Ифритор, думай…