Страница 26 из 100
Напарники меняются, не выдерживая темпа. Я не панчер, но достаточно техничен, быстр, отменно вынослив и умею думать в бою, что редкость в любые времена. Была бы голова покрепче, и хоть в профессионалы иди…
— ... вольный спарринг! — слышу голос тренера, — По правилам английского бокса, работаем на касание!
Бокс так бокс… тоже хорошо. Ссутулившись, вжимаю голову в приподнятые плечи и выставляю вперёд левое плечо, прикрывая голову руками и затанцевав на носках.
Напротив встал плотный, кряжистый светловолосый здоровяк с длинными руками. Ага… а как тебе джеб? Не успеваешь? Хар-ра-шо! То есть мне — хорошо, а ему ровно наоборот… Ну да ничего, научится со временем!
Танцую вокруг, умело выдерживая дистанцию… и тайминг, тайминг, тайминг[ii]!
Не нравится? Не успеваешь среагировать? Ну, учись… Приходит в голову мысль, что тренер свёл его со мной именно для того, чтобы показать перспективному, но заносчивому новичку, что есть боксёры много лучше и техничней, и что вес, он решает далеко не всегда!
Порой такая оплеуха ох как нужна… Главное, вовремя врезать, чтобы сознание прояснить.
Медленно бьёт, с плеча… Собственно, здесь почти все так бьют, иначе просто не умеют. Даже профессионалы, за редким исключением, лупят с плеча! Отсюда все эти матчи по сорок и пятьдесят раундов, окровавленные вурдалачьи морды и десятки попаданий, от которых не нокауты, а только рассечения! Великие боксёры прошлого, ага…
А я умею… за мной Школа! Подныриваю под руку, и связка — в печень, в челюсть снизу, и на отходе — джеб, остановить качнувшегося было за много парня. Э нет, родной… хрена с два ты бы смог шагнуть вперед, если бы удары я не обозначал, а бил! Не нокаут разом, но лёгкую растерянность я бы тебе обеспечил! А потом, при желании, и нокаут… пусть не сразу.
Танцую вокруг и бью, бью… Иногда прилетает в плечо, затянутый в перчатку кулак задевает макушку или лоб, но вскользь. Я — умею…
… и как же давно я не стоял в нормальных спаррингах! Полгода, никак не меньше.
С силой начал бить? Ну-ну… только проваливаешься сильнее! Жду окрика тренера, но нет… наверное, для этого его со мной и поставили, чтобы получил чувствительную оплеуху, и начал слушать тренера и не зазнаваться.
Ладно, в эту игру можно играть вдвоём! Я уже размялся как следует, а уж противник прочитан и просчитан до последней страницы!
Показываю всё, на что я способен, раздёргивая противника и не давая ему работать, показать себя. Дистанция, дистанция… и жалящие, беспокоящие удары в лицо. Раз за разом…
Привык? Ну что же… качнувшись под руку, всаживаю кулак в незащищённую печень, да с проворотом корпуса — н-на! А это вдогоночку — снизу в челюсть, сбоку… и на отходе — прямой. Нокаут!
— Нокаут, — задумчиво констатировал владелец заведения, стоя над моим соперником, пытающимся подняться на разъезжающихся ногах, — неплохо. Чемпион Парижа, надо же…
— Москвы, — поправляю его на автомате, не сразу соображая, что он говорит о поверженном противнике. Н-да…
… выходит, это меня поставили в пару с чемпионом, чтобы охладить и показать разницу в классе? Чтобы тренера слушал… Неудобно вышло. Непедагогично.
Не дождавшись помощи, зубами тяну за шнурок на перчатке и сбрасываю её с потной руки, потом скидываю вторую и начинаю разматывать бинты. В голове звенящая пустота, мысли ворочаются вяло, устало, лениво. Никаких тревог, сомнений… всё это выплескивается в тяжёлых тренировках, в спаррингах, в противостоянии с сильным противником.
Это, разумеется, не полноценная замена хорошему психологу, но всё же, всё…
— … ватку, — доносится до меня сквозь гул голосов. Стараюсь не коситься на поверженного чемпиона, рядом с которым озабоченно суетится один из тренеров с молоденьким прыщавым помощником на подхвате «за всё», — Ну, пришёл в себя? Не вставай, не вставай сам! Давай, на плечо опирайся…
Шарль Шарлемань неопределённо хмыкает, качнувшись на носках, и едва заметно склонив голову набок, обращает на меня свой взгляд. Вид у него, как у энтомолога, нашедшего интересную насекомую тварь и пытающегося классифицировать оную.
Потом выражение лица и поза чуть меняются, и я уже не насекомая тварь, а ресурс, который он, Шарль Шарлемань, хочет использовать для своей пользы. Так, по крайней мере, он думает…
« — Наверное, придётся менять зал» — вяло думаю я, довольно-таки отчётливо представляя дальнейшие действия владельца Академии. Всегда одно и тоже… во всех временах и странах. Отличаются только нюансы, а так…
— Н-да… Алекс, — медленно цедит сквозь зубы Шарль и делает театральную паузу, выдыхая через нос, — Что ж ты так?
Он укоризненно качает головой и поджимает губы. Не сомневаюсь, что подобные мизансцены разыгрываются в Академии регулярно, десятилетиями! Не нужно быть хоть сколько-нибудь хорошим актёром, чтобы отрепетировать свои реплики наилучшим образом.
Начни я виновато пожимать плечами и мяться, или напротив, наскакивать с обвинениями, что дескать, а где были вы, когда чемпион Парижа в не самом лёгком весе начал размахивать кулаками так, будто желал убить, Шарль Шарлемань нашёл бы, что ответить. Не сомневаюсь!
Вещи такого рода отрепетированы многократными повторениями, вплоть до градуса поворота стопы в нужный момент, вздёргивания вверх уголка рта и тому подобных мелочах. К тому же, это его зал, его Академия… его Место Силы.
— Даниэль, я в душ, — поворачиваюсь к адвокату, — ты со мной, или хочешь ещё сам немного поработать?
— В душ, — без колебаний ответил тот, перекидывая связанный шнурками перчатки через плечо. Судя по нарочито бесстрастным глазам, он оценил мой ответ.
— … сильный ход! — негромко, но очень эмоционально говорит Даниэль, вертясь под струями воды под соседней лейкой, — В суде такая миниатюра дорогого стоит! Хм… но стоит ли она того?
— Хотя… — он даже не дал мне ответить, — наверное, стоит! Шарль Шарлемань — человек многих достоинств и прекрасный тренер, но если бы ты поддался на давление, то опомнится не успел бы, как внезапно оказался бы должен! Интересно, что…
— А-а! — озарило его, — Турнир! Он хоть и любительский, но в букмекерских конторах ставки делают на всё. А тут — тёмная лошадка! Да-а…
Намыливаясь, угукая машинально, слушая приятеля вполуха. Не факт, что турнир… сильно не факт. Меня можно припахать как спарринг-партнёра, помощника тренера или как-то ещё. Хороший администратор всегда найдёт применение подвернувшемуся ресурсу.
А я…
… не ресурс. Ничей! Ни Государства, ни тем более частного лица...
« — А не преувеличиваю ли я?» — но вспомнив вид Шарля, решаю, что нет! Я не Бог весть какой психолог, но всё ж таки, когда учился лингвистике, пару семестров прослушал общую психологию. Сугубо для самообразования и общей эрудиции.
А перед этим были курсы по психологии бизнеса, где нас, с минимумом теории, учили массе полезных вещей. В том числе оценке потенциального делового партнёра и ведению переговоров. Не то чтобы я в полной мере пользуюсь этими знаниями…
Но и имеющихся хватает, чтобы понять — Шарль Шарлемань намеревался нагнуть меня жёстко!
— … кстати, начало диалога было на грани хамства, — продолжает приятель, задрав лицо под тугие струи воды, — так что ты всё верно сделал!
Верно… вздыхаю, не отвечая Даниэлю. Но пожалуй, придётся теперь искать теперь новый зал!
Не то чтобы в Париже недостаток оных, но не все удобны чисто географически. Да и в какой? Если только найти обычный боксёрский зал… Да, пожалуй! Кое-где практикуют ещё и сават, так что не всё так страшно.
Раздевалка почти пустая, но въевшиеся за годы запахи пота, несвежего белья, помады для волос, вежателя и одеколона, насквозь пропитавшие помещение, создают иллюзии переполненности. Стоит прикрыть глаза, вытирая голову полотенцем, как начинает казаться, что здесь всё переполнено волосатыми мужскими торсами, ляжками, задницами и прочими частями тела, а особенно — ногами! Вонючими…