Страница 28 из 40
— И что ты понял из увиденного? — спросил я тоном учителя литературы.
— Что ты настоящий крайм, а не понты колотишь, как Пупер. Завалил кланового бойца с одного выстрела сквозь дверь, выбил движок у их лайбы, вытащил детей и всё тебе норм. Я бы неделю в обмороке лежал. Права Дженадин, я ссыкло.
Я не стал говорить, что в водителя попал случайно, и вовсе не собирался никого убивать.
— Кстати, о Дженадин…
— Понял, понял, она твоя, я отвалил, всё такое… — уныло сказал Кери. — Да мне теперь ей в глаза смотреть стыдно после того, как я так на рынке слился.
— Стыдно, а придётся, — сказал я твёрдо. — Мне нужна твоя отмычка. И ты вместе с ней, потому что учиться пользоваться мне некогда.
— Откуда ты знаешь…
— Что у тебя есть отмычка? Сложил два и два. На рынке ты пасёшься регулярно, тебя там знают, ты знаешь ассортимент и цены, в твоём чулане полно хлама. На одной дышке так не поднимешься. Я сразу предположил, что ты краймишь по мелочи, а когда посмотрел на цены, то убедился окончательно. Для дилера ты мелковат, для грабежей трусоват, в хакинг не умеешь, значит, работаешь по железу. Обносишь кондоминиумы?
— Только нежилые! — признался Кери. — Те, которые закрыты. На окраинах рулят кланы, там все кварталы поделены, и чужаку сразу башку отшибут. Но в центре тоже хватает пустующего жилья. Как правило, там ничего интересного, но иногда мне везёт.
— Хватай отмычку и погнали, форточник хулев.
— Кто?
— Неважно. Бегом марш!
***
— Вообще не проблема, — сказал Кери гордо. — Моя приблуда может вскрыть двери даже… Неважно где. А тут вообще ниочём.
Он ткнул плоской коробочкой в косяк сдвижной двери. Коробочка пискнула, дверь щёлкнула. Я нетерпеливо открыл и вошёл.
Игрушки. Огромное количество мягких игрушек. Они самодельные — сшитые из одноразового постельного белья, бесплатных маек, набитые наполнителем из подушек. Вот откуда у Дженадин навыки шитья! Большие и маленькие, симпатичные и корявые, удачные и не очень, они заполнили все свободные поверхности маленького жилого отсека, и я не сразу разглядел среди них саму девушку. А когда разглядел…
— Так, бегом все отсюда, — рявкнул я на заглядывающих в дверь ребят. — Нашли, блин, зрелище.
Они отпрянули, но, конечно, тайное хобби Колбочки перестало быть тайным. То-то она меня пускать не хотела. Стесняется.
— Шоня! — крикнул я вдогонку.
— Да, прем? — красно-рыжая причёска снова засунулась в дверь.
— Сбегай за моей сестрой, пожалуйста. Скажи, надо порисовать.
— Порисовать?
— Не спрашивай, просто сделай.
— Есть, мой прем! Слушаюсь, мой прем! Уже бегу, мой прем! Уже убежала, мой прем!
Вот язва.
Дженадин без сознания, дышит еле-еле, но пульс колотит и температура фебрильная. Приложил ухо к груди — крепитация и влажные мелкопузырчатые хрипы. Незалеченная простуда переросла в пневмонию. Кожные покровы гиперемированы, носогубный треугольник цианозный, дыхание поверхностное, учащённое. Скорее всего, сильно снижено давление, но померить мне нечем.
— Всё плохо, Док? — спросил заглянувший в дверь Кери.
— Паршиво, — признал я.
— Она может умереть?
— Если не лечить, да. Где там Нагма?
— Я тут, братик!
— Заходи. И закрой дверь.
Через час мы были вынуждены признать, что Аллах не хочет смотреть нашими глазами. Ни вместе, ни по отдельности мы не ловим референс. Только бумагу извели.
— У меня без тебя ничего не выходит, — признаёт Нагма. — Мне кажется, что пока ты не можешь, не смогу и я. Ты слишком важная часть меня, братец.
— Почему мне так плохо? — почти неслышно спросила Дженадин.
— Ты сильно заболела. Выпей вот это.
— Что это?
— Просто горячая сладкая вода. Тебе нужна жидкость и энергия. Нагма, проследи, чтобы она регулярно пила. Если сможет есть — принеси ей чего-нибудь горячего и жидкого, обратись к Шоньке, она поможет. Побудешь с ней, сестричка?
— Она не умрёт, братик? Я испугаюсь, если умрёт.
— Не умрёт. Немного времени у нас есть, я постараюсь успеть.
Дженадин глухо тяжело закашляла, сплюнула ржавую мокроту в подставленный стакан.
***
Пойти одному мне не дали — Шоня решительно заявила, что, раз мы корпа, то и действовать должны, как корпа. То есть вместе. Я не нашёл, что возразить. Одному мне проще, но раз уж я это затеял, придётся соответствовать.
За Шоней немедленно прилип Лендик, а Зоник пошёл уже за компанию. Кери, что характерно, не вызвался, только потупился и глазки отвёл. Я и не ожидал. Да оно, пожалуй, и к лучшему — его знакомства на рынке не стоит связывать с нами.
Рынок встретил полупустыми рядами — ещё слишком рано для полноценной торговли, продавцы соберутся ближе к вечеру. Однако нужный мне ларёчек не закрыт, продавец — пожилой татуированный дядька с оптическими имплантами — перебирает свой товар, не ожидая покупателей.
— Приветствую, уважаемый…
— Зовите меня просто Фарма.
— Раз знакомству, Фарма.
— Какой вежливый юноша! — улыбнулся он идеальными, слишком белыми для настоящих зубами. — Но, боюсь, буду вынужден вас разочаровать, я не торгую препаратами наркотического ряда, даже дышкой. За ними обращайтесь к химдилерам.
— Мне они и не требуются, — заверил я.
— А что же вы ищете?
— Мне нужны антибиотики. Любые из ряда бета-лактамных: пенициллины, цефалоспорины. Респираторные фторхинолоны. Желательно парентерального введения, плюс шприцы к ним. Возможно, потребуются глюкокортикоиды. Очень нужны жаропонижающие и муколитики, отхаркивающие препараты. Не помешает тонометр. Чёрт, даже элементарный термометр меня бы здорово поправил.
— Юноша, вы меня ошарашили, — после долгой паузы признался Фарма. — Обычно ко мне приходят попросить «таблетки от башки» или с диагнозом «что-то брюхо крутит».
— У вас есть то, что мне нужно?
— Некоторые термины мне незнакомы, но я понял о препаратах какого рода идёт речь. Предположу, что дело в воспалении лёгких. И, судя по всему, не у вас — вы слишком бодро выглядите для такого сильного набора лекарств.
— Вы правильно поняли, — кивнул я.
— К сожалению, как вам наверняка известно, медицина общей практики в городе не приветствуется. Жители, имеющие проблемы со здоровьем, должны обращаться в клиники для установки коррекционных имплантов. Поэтому фармакологические препараты в свободном обороте отсутствуют…
— Я не в «свободный оборот» пришёл, а к вам, уважаемый Фарма, — нетерпеливо сказал я.
— Они поставляются из мест… Весьма далёких, весьма. И сейчас, как назло, имеется проблемы с поставками…
— Послушайте, — ответил я. — Если бы у вас их не было, вы бы так и сказали, верно? Я уже понял, что будет дорого. Назовите цену.
Аптекарь нервно оглянулся, наклонился ко мне и тихо сказал:
— Есть препараты из Альтериона. Эффективность — ураган. Но очень, очень дорогие. Даже когда были эти, ну, вы знаете, о ком я…
— Проводники? Контрабандисты?
— Тихо! Тихо! Не надо вслух. Так вот, даже тогда я почти не брал эти лекарства. За них мало кто готов платить, потому что люди не разбираются. Здесь вообще дешевле сдохнуть, знаете ли. Но вы, я вижу, несмотря на свою юность, знаток медицины. Только поэтому предлагаю вам…
— Давайте не будем торговаться слишком долго, Фарма, — сказал я устало. — Мой пациент не может ждать.
Фарма объяснил мне, что из инъекционных инжекторов является антибиотиком, что иммуностимулятором, что обезболивающим, а что антиреспираторными препаратами. В результате я выкупил всю аптечку — прочный модерновый кейс, плотно набитый лекарствами и снабжённый диагностическим модулем. Поверх содержимого в него засунута стопка листов — бледная распечатка кустарного перевода инструкций.
Вышло действительно дорого. По меркам низов — сумасшедше, несообразно дорого. Сдаваясь в аренду всю жизнь, Колбочка заработала бы меньше. Но я слышал про Альтерион. Это мир, из которого Змеямба, и он действительно славится своей медициной. Судя по довольному лицу продавца, он себя на этой сделке не обидел.