Страница 3 из 10
– Я слышал, что День всех влюблённых – праздник, который проходит в феврале. – Джек задумчиво приподнимает надбровные дуги. – На него люди дарят друг другу конфеты, розы и плохо написанные любовные стихи.
– Зачем?
– Кто знает? – Джек улыбается, оглядывая город. – Но разве здесь не чудесно?
И правда, город Дня всех влюблённых очарователен, хоть для меня это всё очень непривычно. Небо здесь не нависает грозными свинцовыми тучами, а силуэты домов вдали совсем не похожи на скученные, покрытые чёрной копотью здания города Хеллоуина. Нигде нет гнилых черепов или тыкв-фонарей, зловеще светящихся в темноте, нет гогочущих упырей, демонов или мрачных жнецов с выпученными глазами, наблюдающих за нами из тёмных закоулков. На самом деле здесь вообще нет тёмных закоулков. Буквально всё вокруг блестит и сверкает на солнце, как сахарная пудра. Даже воздух наполнен розоватой дымкой с едва уловимым сладковатым ароматом только что распустившихся весенних роз или первой в году ложки тыквенного джема.
Всё здесь как будто вывернуто наизнанку, но, к своему удивлению, я не могу перестать любоваться. Каждый куст с пышными цветами заставляет моё сердце трепетать, а голову сладко кружиться.
Это место – нечто совершенно мне чуждое, но, несомненно, восхитительное.
Мы проходим через кованые городские ворота, украшенные замысловатым узором из сердечек, и я чувствую, как мои швы постепенно расслабляются, а в груди рассыпается комок из сухих листьев.
По розоватому небу над нами пролетает стая птиц, на время закрывая нас от лучей солнца, которые будто кистью разбрызгивают на всё вокруг золотистое сияние. Приглядевшись, я замечаю, что это вовсе не птицы.
Скорее эти маленькие существа напоминают детей.
Несколько из них порхают прямо над нашими головами: розовощёкие и пухленькие, с крошечными деревянными луками, стрелами с сердечками вместо наконечников, торчащими из колчанов на маленьких спинках, и белоснежными крылышками.
– Кто это? – спрашиваю я.
– Не представляю, – с усмешкой отвечает Джек.
Они не обращают на нас никакого внимания и спокойно летят дальше к мерцающим впереди зданиям.
Извилистая грунтовая дорожка вскоре превращается в булыжную мостовую, ведущую нас в глубь города Дня всех влюблённых. Я жадно оглядываюсь по сторонам и стараюсь даже не моргать, чтобы не упустить ни одной детали. Белоснежные домики из мелового камня, выстроившиеся вдоль улиц, выглядят почти съедобными. У них розовые черепичные крыши и обрамлённые сердечками окна с цветными витражами, напоминающими леденцы – кажется, лизнёшь их и наверняка почувствуешь сладость расплавленного сахара.
Постепенно моя улыбка становится такой же широкой, как и у Джека.
И вот мы наконец оказываемся на главной городской площади, где установлен большой фонтан с каменной скульптурой младенца в середине. Это точно такой же толстощёкий крылатый малыш как и те, что мы видели по дороге.
Я сажусь на край фонтана и гляжу в нежно-розовую воду – оттуда на меня удивлённо смотрит моё отражение.
– Как думаешь, отсюда можно пить? – спрашиваю я и осторожно тянусь к воде. Уверена, на вкус она как сахарная глазурь и лепестки календулы.
Но за мгновение до того, как кончик моего пальца разрушил бы безмятежность водной глади, позади нас раздаётся спокойный бархатистый голос:
– Радостно видеть в городе влюблённую пару.
Я поворачиваюсь и поднимаю глаза… поднимаю… и поднимаю… пока не встречаюсь взглядом с дамой ростом на голову выше Джека. Не женщина, а башня в длинном шифоновом платье с крошечными белыми сердечками, вышитыми на кремовой ткани юбки. Её волосы цвета клубники собраны в причёску, напоминающую пчелиный улей, которую украшает золотистая заколка в виде сердечка.
– Прибыли к нам издалека? – спрашивает она, с любопытством дотрагиваясь до розоватых губ длинным крашеным ноготком. Её кожа настолько розовая, что кажется, будто она много лет подряд ела исключительно розовые лепестки и это в итоге изменило цвет её лица.
– Я Джек Скеллингтон, – сообщает мой муж, протягивая руку незнакомке. – Тыквенный король из города Хеллоуина. А это моя жена Салли, Тыквенная королева.
– Да-да, чудесно, – рассеянно отвечает дама, не обращая никакого внимания на его повисшую в воздухе руку, словно ей совершенно безразлично, кто мы такие и зачем прибыли. Ей явно гораздо интереснее говорить о себе. – Я Руби Валентино, и это мой город.
Она изящно раскидывает в стороны свои длинные руки и приседает в изысканном реверансе. Я искренне восхищена тем, как уверенно она держится. Её манеры, наряд, даже черты лица с идеально расположенными веснушками, буквально всё – образец того, как, по моим представлениям, должна выглядеть и вести себя настоящая королева. А вот я рядом с ней чувствую себя совсем не по-королевски.
– Это наш первый визит в город Дня всех влюблённых, – приветливо отвечает Джек. Его плечи расслаблены, голос совершенно спокоен. Кажется, моего мужа встреча с такой благородной дамой совсем не смущает.
Правда, Руби уже не смотрит на нас.
– Ах! – восклицает она. – Кровоточащее сердце! Пауло! Пауло, я же просила вырывать их, как только начнут расти.
Из-за её спины выскакивает худой высокий мужчина. Вид у него такой, будто он стоял там, притаившись, и только и ждал, когда Руби отдаст ему приказ. На нём рабочий фартук, соломенная шляпа и светлые брюки, в перепачканной землёй руке он сжимает садовые ножницы.
– Прошу прощения, ваше королевское величество! Наверное, пропустил.
Руби грациозно склоняется к земле, несмотря на пышное платье и высокие каблуки, и срывает маленький цветок с кроваво-красной сердцевиной, пробившийся между каменной брусчаткой, окружающей фонтан. Поднявшись, она держит цветок так, чтобы мы смогли его рассмотреть.
– Нельзя, чтобы кровавые сердца росли так близко к фонтану, – произносит она с плохо скрываемой брезгливостью.
Я с удивлением гляжу на безобидный на вид цветок, зажатый в её пальцах, и пытаюсь сформулировать вопрос, как ребёнок, стесняющийся заговорить.
– Но почему? – наконец неуверенно спрашиваю я. Вряд ли мой тон под стать королеве.
Руби бросает на меня быстрый взгляд, черты её лица чуть смягчаются.
– Дело в том, что купидоны макают стрелы в фонтан, – произносит она таким тоном, будто я непременно должна была это знать. Я снова смотрю на спокойную водную гладь, искорки света розоватыми бриллиантами поблёскивают на её поверхности. – Любовный эликсир поступает в него из подземного источника. – Она приподнимает свои идеально выщипанные брови. – Если цветок кровоточащего сердца отравит фонтан, то все, кто в День святого Валентина будут поражены стрелой купидона, обретут не любовь, а разбитое сердце.
Она бросает бутон на землю и топчет его леденцово-красной туфлей на высоком каблуке. Когда она убирает ногу, Пауло, который стоит рядом и едва ли не дрожит, желая исполнить малейшую её прихоть, быстро выбегает вперёд и поднимает расплющенный цветок.
– Сейчас же сожгу его, – говорит он и исчезает.
С довольной улыбкой Руби вновь возвращается вниманием к нам с Джеком.
– Уже решили, где остановитесь на ночь?
Джек откашливается:
– Пока нет.
– Идите за мной, – торжественно произносит она. Её голос настолько мелодичен, что может показаться, будто прекрасная певчая птица свила гнездо у неё в горле. Руби уводит нас от фонтана.
Сначала мы проходим несколько кафе, рядом с которыми витает уютный аромат свежей выпечки, затем приёмную зубного врача – в окне висит рекламное объявление, обещающее «Лечение всего за полцены», а затем более мелким шрифтом «Бесплатный леденец за каждый удалённый зуб». Люди, которые проходят мимо, – все с большими глазами и пухлыми щёчками – держатся парами. Их пальцы переплетены, и они то и дело шепчут друг другу на ушко разные нежные глупости. Большинство столиков в кафе тоже заняты воркующими парочками, которые явно не в силах оторваться друг от друга. В петлицах у мужчин тюльпаны, а у дам в волосы вплетены полевые цветы.