Обрученная с драконом

Впрочем, с Бериллом, то есть Эрисхаймом, все ясно. Он сам признался, что повлиял на нее эмпатически, просто внушив спокойствие. Ведь любой магический всплеск в ее случае это прежде всего выброс эмоций, а не желание разума.

Но как это связано с Маргеном?

Она прислушалась к себе.

Этот мужчина не внушал ей доверия. Да, она была благодарна ему за столь своевременное появление возле пекарни, но в то же время прекрасно осознавала, что это он виноват в том, что там случилось.

Даже если бы она не пошла с девушками в пекарню, Наиля все равно отравила бы их, чтобы избавиться от соперниц.

Только что рыжая имела в виду, когда сказала: “он перестал обращать на меня внимание”?

– Она в тебя влюблена?

Вопрос прозвучал неожиданно даже для самой Юны. Звуки еще не растаяли в воздухе, а она уже пожалела, что не сдержалась. Все-таки это было очень личное.

Марген медленно повернул голову. Прошелся взглядом по Юне, будто раздумывая, отвечать или нет.

Наконец, когда она уже отчаялась услышать ответ, он глухо произнес:

– Я ничего ей не обещал.

Юна резко выдохнула. Она даже не поняла, насколько сильно была напряжена все это время. Будто от ответа Маргена зависела ее дальнейшая жизнь.

– Боюсь, она считает иначе, – пробормотала, глядя на мужчину.

Тот снова отвернулся к окну.

– Пусть это тебя не тревожит. Она больше не помешает.

– Да, я помню, ты стер ей память. Не слишком ли жестоко?

– Все у нее в порядке с памятью, – проворчал Марген, бросая на Юну короткий взгляд. – Я просто зачистил часть воспоминаний о сегодняшнем вечере. Или хочешь, чтобы она всем разболтала твой маленький секрет?

– А как же то, что она предала тебя? И этот Родервик… Ты убил его?

Он покачал головой:

– Нет, убийство привлекло бы много ненужного внимания. Это все-таки столица драконьего княжества, а не какая-то забытая богами деревня.

– Тогда что ты с ним сделал?

– Имитировал нападение шайки грабителей. Думаю, твой офицер уже очнулся и потирает огромную шишку на затылке. А Наиля даже не вспомнит о нем. По крайней мере, я на это надеюсь.

Он помолчал, обдумывая дальнейшие слова, и нехотя добавил:

– У нас с ней ничего не было и не могло быть, как бы она ни хотела. Так что тебе не стоит об этом переживать.

Последняя фраза заставила Юну удивленно выпрямиться на сиденьи.

– Переживать? – переспросила она. – С чего бы мне переживать о таком?

Он наградил ее странным взглядом.

– Да, принцесса, лучше переживай о завтрашнем дне. Ты же еще не передумала бороться за место в постели Великого князя?

Юна закрыла глаза, ощущая жуткую усталость.

Марген явно хотел ее оскорбить. Но зачем? Что она опять не так сделала?

– Ты знаешь, ради чего я иду на это, – произнесла тихо, но твердо. – И разве ты сам не обещал мне помочь? Я ведь нужна тебе во дворце.

Перед внутренним взором возник образ отца. В представлении Юны, он сидел в темнице. Голодный, в лохмотьях. И лишь одинокий факел на влажной стене освещал его изможденное лицо.

– Да, ты мне нужна… – голос лунданца прозвучал словно издалека.

Глава 9

Юне почудился в этих словах тайный смысл. Открыв глаза, она удивленно взглянула на Маргена. Тот напряженно смотрел на нее. Его потемневший взгляд обескуражил девушку, заставил внутренности сжаться в комок и запульсировать сладким теплом.

Желая сменить тему, она быстро спросила:

– Что теперь будет с Наилей?

Вместо ответа Марген подался к ней. Столь внезапно и стремительно, что Юна не успела даже заметить, как он оказался рядом. Один момент – и руки лунданца обхватили ее, вжали в твердое тело.

Голова девушки оказалась запрокинутой, прижатой к мужскому плечу. Жесткие губы впились в нее ненасытно и яростно. От неожиданности Юна растерялась, ойкнула тихо, и язык лунданца дерзко проник в ее рот.

Это был совсем другой поцелуй. Агрессивный. Полный бесстыдства и скрытого отчаяния. В нем не ощущалось ни толики той нежности, которую она испытала, целуясь с Бериллом. Только животная похоть и желание обладать.

Но тело Юны ответило так откровенно, будто нуждалось в этом напоре. Налилось томной тяжестью, прильнуло к мужчине.

Дыхание сбилось. Сквозь дурман в голове она почувствовала, как Марген опрокинул ее на сиденье. А затем его горячие, шершавые ладони проникли под юбки и начали ласкать ее ноги, поднимаясь все выше и выше.

Не в силах оттолкнуть соблазнителя или разорвать бесстыдный поцелуй, она обвила его шею руками.

Разум подсказывал: надо остановиться! Но тело жило своей жизнью. Оно желало стать еще ближе с этим мужчиной, слиться с ним воедино, впустить его в себя, заполнить сосущую пустоту.

Ей казалось, что она вся горит. Но это особый огонь, не магический. И только Марген может его потушить.

Пальцы мужчины достигли края резинки чулок. Скользнули по нежной коже к сокровенному треугольнику, заставив девушку судорожно выдохнуть. И в тот же миг тяжесть его тела исчезла.

Юна не сразу поняла, что он отпустил ее. Отпрянул как от прокаженной. Все еще во власти накативших чувств, она машинально потянулась за ним. И наткнулась на пылающий взгляд.

В глазах Маргена бушевало настоящее пламя. Темное, безрассудное, необузданное. Но главное, его зрачки вытянулись и превратились в две алые щели.

Это были глаза дракона.

Миг – и он закрыл веки. Тяжело и рвано, дыша толкнул дверцу экипажа. В салон ворвался ночной ветерок, остудил пылающие щеки девушки.

– М… Марген? – пролепетала Юна.

– Отдыхайте, принцесса, – хрипло выдохнул он.

И, не оборачиваясь, исчез в темноте.

Кэб даже не притормозил. Юна только увидела, как захлопнулась дверца.

Ошеломленная, опустошенная, все еще во власти разбуженных чувств, она прильнула к окну. Но там была только пустая улица, дома с зажженными окнами и фонари.

Марген исчез. Снова бросил ее, взбудоражив и ничего не объяснив.

Юна коснулась пальцами зацелованных губ. И поняла, что если бы он не ушел, она не смогла бы его остановить. Потому что хотела, чтобы он продолжал. Потому что вопреки здравому смыслу, ей не было страшно или противно…

***

Вскоре кэб остановился возле дома. Ром помог Юне выйти, но ничего не сказал, ничего не спросил. Будто и так все понял по ее пылающим щекам и застывшему в глазах смятению.

Экипаж он завел под навес, чтобы его не было видно с улицы. Запер лошадь в сарае, предварительно почистив ее и наполнив кормушку овсом, а затем вернулся в дом. И нашел Юну на кухне.

Девушка сидела, уронив голову на сложенные на столе руки. Услышав шаги, она выпрямилась и посмотрела на Рома так, будто ждала от него осуждения. Но сказала совсем другое:

– Ты знаешь, что там произошло? Эта Наиля… Марген ничего мне толком не объяснил. На ней тоже был ошейник. Он что, всем ошейники надевает?

– Эх… – парень почесал затылок. – У Маргена везде свои люди, и в Дартсвааре тоже, как ты уже поняла. Но он не очень-то верит клятвам, а магический ошейник это просто страховка от предательства.

– Ага, хорошая страховка, – Юна передернула плечами, вспомнив ощущение петли на собственном горле. – Можно любого человека заставить говорить, что тебе нужно, и делать что нужно. И даже память стереть.

– Наиля сама виновата. Пять лет назад Марген спас ее семью от долговой ямы, а она отплатила предательством. За его спиной вышла на ризанцев и сдала им тебя.

Тихо охнув, Юна зажала руками рот. Ее глаза расширились от испуга.

– Ты… ты знаешь, зачем я ризанцам? – пробормотала чуть слышно.

Ром вздохнул, опустил голову и виновато взглянул на нее из-под упавших волос:

– Сложно не догадаться. Сегодня я видел того офицера и узнал его. Это же тот самый, который сопровождал принцессу Астерии в Дартсваар.

Помолчав, он с нажимом добавил:

– Липовую принцессу.