Страница 182 из 191
Единственным военно-стратегическим достижением Голицына осталась рассматривавшаяся им самим как вспомогательная линия на строительство в районе нижнего течения Днепра укрепленных пунктов. К возникшему в 1688 г. Новобогородицку на следующий год добавился построенный чуть выше на р. Самаре Новосергиевск. Их сооружение было продолжением многолетней, вполне оправданной и давно апробированной политики России по постепенному продвижению на юг. Это, однако, не могло принести столь быстрые и ошеломляющие результаты в виде подчинения Крыма, о котором мечтал В. В. Голицын.
Борьба за власть в Кремле привела к возникновению паузы в боевых действиях на многих направлениях. Период 1690–1694 гг. характеризуется переходом к оборонительной тактике вкупе с робкими наступательными попытками в отношении Казы-Кермена. Оборонительный период войны показал значение таких театров военных действий, которые традиционно считаются второстепенными и боевые действия на которых выходят за рамки классических представлений о войне эпохи Нового времени с маневрированием крупных армий, взятиями и осадами крепостей. Речь прежде всего идет о Северном Кавказе и Северном Прикаспии, где ход русско-крымско-османского противостояния следует рассматривать через призму «малой» войны, тесно переплетенной с политической борьбой за сферы влияния в буферных областях. Российские и крымско-турецкие власти старались при помощи различных средств переманить на свою сторону местные народы и автономные политические образования — кумыков, черкесов, чеченцев, калмыков, джунгар, ногайцев, башкир, донских и запорожских казаков и др. Зачастую представители одного народа оказывались в составе войск обоих противников. Если в мирное время крупные державы играли стабилизирующую роль на контролируемой ими периферии, то теперь активность центров влияния, таких как Москва, Бахчисарай и Стамбул, интенсифицировала внутриполитическую борьбу и обостряла тлевшие конфликты. Начав войну в 1686 г., Россия спровоцировала активизацию в указанных регионах военно-политической активности, но обеспечить там рост своего вооруженного присутствия не смогла (или не захотела). В результате в оборонительный период 1690–1694 гг., когда московские власти в том числе стремились выйти из войны на приемлемых для себя условиях, на Кавказе такая политика чуть не закончилась чувствительными потерями — российским войскам с трудом удалось удержать Терки. Лишь экстренные меры позволили предотвратить развитие событий по самому негативному сценарию.
В «крымский» (1686–1689) и завершающий — «османский» (1695–1700) периоды Русско-турецкой войны на Северо-Кавказский регион оказывали влияние события на главных театрах военных действий. Особенно это проявилось после побед под Азовом, инерция которых обеспечила выправление баланса сил на Кавказе в пользу России, когда отдельные местные политические силы сами искали сотрудничества с русской стороной. Петр I попытался укрепить влияние России в регионе, создав на Каспийском море флот для борьбы с действовавшими на морских коммуникациях судами противника. Однако строившиеся в Казани с 1694 г. яхты «на морской ход» прибыли в Астрахань только к самому концу войны и впоследствии были уничтожены в результате Астраханского восстания.
Война, таким образом, не сводилась лишь к отдельным, пусть и масштабным «походам»: сложные военно-политические процессы охватывали огромные территории от Буджака до Северного Кавказа и Каспийского моря, в том числе «буферные» зоны, не имевшие четких линейных границ. В итоге события 1686–1700 гг. существенно ослабили влияние Крымского ханства на Северном Кавказе, а борьба горцев за независимость от ханской власти продолжилась и после ее окончания без участия России.
Приход к власти Петра I привел не только к активизации боевых действий, но и окончательному смещению их основного фокуса с Крыма на турецкие крепости в Северном Причерноморье. После провалов крымских походов новая стратегия была очевидной. На правильность именно такого подхода к ведению войны еще в конце 1686 — начале 1687 г. справедливо указывал русскому правительству его союзник польский король Ян Собеский. Успехи не заставили себя ждать. Российские войска продвигались вдоль Дона и Днепра, захватывая османские крепости и строя новые укрепления.
В 1695 г. опытный военачальник и хороший организатор Б. П. Шереметев совместно с украинским гетманом И. С. Мазепой захватили Казы-Кермен и остальные турецкие крепости, плотно блокировавшие выход в Черное море по Днепру как минимум с 1679 г. Вместе с тем в том же году тактические и военно-организационные ошибки помешали Петру I взять Азов.
В 1696 г. Петр смог обеспечить своей армии под Азовом подавляющее преимущество, что привело к капитуляции гарнизона. Огромные усилия и средства были затрачены на строительство морского флота. В литературе новому флоту традиционно отводится важная роль во взятии Азова. Стоит, однако, подчеркнуть, что в сражениях он не участвовал, а пришедшие под Азов турецкие корабли разгромили донские казаки. Подошедшие было к устью Дона корабли петровского «морского каравана» отступили к Сергиеву, не решившись атаковать турецкий флот. Вопрос о том, стало ли наличие «морского каравана» решающим фактором для блокады города, требует дальнейшего изучения. Возможно, что роль флота в осаде Азова преувеличивалась царем и его окружением по идеологическим мотивам, поскольку флот являлся личным детищем Петра.
Принципиальным новшеством в стратегии Петра стало намерение, возникшее не ранее середины 1695 г., перенести боевые действия в акваторию Черного моря, создав для внутренних районов Османской империи угрозу, несопоставимую по своему масштабу с морскими походами казаков. Суда новых типов появились не только в Азовском море, но и на Днепре. Царь планировал организовать поход «морского каравана» к Очакову. Это могло бы стать следующим, четвертым этапом войны. Однако, как показало дальнейшее развитие событий, расчеты царя не оправдались. Усилия и ресурсы, потребовавшиеся для создания морского флота, затормозили ход наземных операций.
Сезоны боевых действий 1697 и 1698 гг. не принесли ожидаемых российскими властями успехов. Этому способствовало несколько факторов. Во-первых, османские власти, потеряв в 1696 г. Азов, позволили Крымскому ханству сосредоточить основные силы против России. Во-вторых, впервые с начала войны в Северное Причерноморье были переброшены значительные турецкие воинские контингенты с других театров военных действий. В-третьих, отъезд Петра в Великое посольство самым негативным образом сказался на организации военных кампаний. В его отсутствие полководцы стремились не добиться успеха, а минимизировать собственные усилия и избежать трудностей. Кроме того, большим просчетом царя стала замена Б. П. Шереметева, стоявшего во главе Белгородского полка, на Я. Ф. Долгорукова, показавшего себя посредственным полководцем. В результате лишь благодаря героизму русских солдат и стрельцов, а также украинских казаков удалось избежать захвата днепровских крепостей противником. Управленческие ошибки привели к восстанию стрельцов, что самым негативным образом сказалось на ходе подготовки кампании 1698 г. Потери от этих просчетов можно было бы компенсировать позднее, но к тому времени, когда царь вернулся в Москву, а российский флот стал значимой военной силой, европейские союзники России склонились к заключению мира.
В историографии часто ставился, но до сих пор полностью не решен вопрос о том, насколько вообще участие России в войне на стороне Священной лиги было заметным именно в военном плане. Как было отмечено во введении, советская историография его всячески преувеличивала, тогда как после 1991 г. получил распространение тезис, что, например, Крымские походы антиосманской коалиции практически никак не помогли. Если конкретизировать, то суть дискуссии заключается в том, насколько России удалось снизить активность Крымского ханства на других театрах военных действий, парализовав «правую руку» османского султана. Чтобы дать более-менее определенный ответ на данный вопрос, необходимо выйти за рамки исследованной в книге проблематики и изученных источников, сопоставив военную активность России с активностью Крымского ханства на балканском и польском театрах военных действий. Подобная работа, подразумевающая кропотливый сбор и анализ информации о всех известных действиях татар против войск Речи Посполитой, а также Габсбургов и их союзников на Балканах, не входила в число поставленных авторами данной книги исследовательских задач. Однако некоторые предварительные наблюдения на эту тему можно сделать, основываясь на российском материале.