Красавица для Чудовища

На шестой день моего ожидания к нам все-таки пожаловали гости. Это был Альберт Михайлович, недавно выписавшийся из больницы. Мой свекр и человек, который обманывал моего мужа, скрывая от него имя настоящего убийцы. Имя моей старшей сестры и его внебрачного сына. Нет, он не знал о том, что Алиса была причастна к убийству, но знал, его Евгений был организатором покушения, но, ведь это почти то же самое?

Алиса убила Ксюшу. Она призналась в этом сразу же, как ее вызвали на допрос по поводу моего избиения. Когда я узнала об этом, думала, что не выдержу и покончу с собой. С щемящей тоской в сердце, я подумала о том, что, наверное, Миша никогда не простил бы этого моей семье. Собственно, что и сделал Альберт Михайлович, подключив все свои связи, чтобы Алису посадили в тюрьму без суда и следствия, а не отправили в лечебницу. Это стало для него сильнейшим ударом, ведь он, как я поняла, всегда жалел Алису из-за ее недуга.

Увидев родственника на пороге, из моих глаз снова скатились слезы отчаяния, и я уткнулась в подушку, пряча от него свое лицо. Возможно, если бы я не была беременна, он бы выставил меня за дверь, чтобы навсегда разорвать связи с нашей семьей.

— Дочка, я умоляю тебя, прекрати убиваться! — молил господин Соколовский, хватая меня за хрупкие запястья.

Хоть я и питалась ради малыша, кажется, за эти дни, все равно скинула килограммов десять. Учитывая мое положение, это грозило угрозой потери ребенка, и от этого мне становилось еще хуже. Мой бедный ангелочек был достоин лучшей матери чем такой, как я, убивающейся по его пропавшему отцу.

— Ты носишь моего внука! — грозно протянул он. — Хватит так недостойно себя вести!

— Убирайтесь! — закричала я. — Вы должны были найти Мишу, из-под земли достать, а не читать нотации, держа меня взаперти.

— Дочка, — жалобно протянул Альберт Михайлович. — Тебе нужно отсюда уехать. В Москве пока опасно.

— Почему вы все раньше времени его хороните? — закричала еще громче, качая головой в знак отрицания. — Я никуда не поеду! — качалась головой вперед-назад, приводя сердечный ритм в нормальное состояние и держась за живот. — Не поеду без Миши.

Альберт Михайлович кашлянул, протирая лоб, на котором выступили капельки пота, носовым платком.

— Машина Миши, — начал он и за его спиной послышался нервный вздох. Мой отец облокотился о дверной косяк, качая головой. — Была вся в крови и изрешечена пулями, — мужчина зажмурился и схватился за сердце. — Ты хоть понимаешь это?

Я застыла в неверии, пытаясь отойти от шока. Обхватила сильнее обеими ладонями живот, словно пыталась спасти своего ребенка от целого мира.

— Мой сын, — подрагивающим голосом протянул Альберт. — Может быть, никогда не вернется.

— Я все равно буду его ждать, — рыдая, как мантру повторяла я, закрывая уши ладонями.

«Он вернётся, он обязательно вернется», — повторяла я, сидя на том злосчастном диване. Почему нам с Мишей приходилось расплачиваться за грехи наших родителей? Почему, когда в наших отношениях только появился просвет и мы полюбили друг друга — судьба так искусно насмехалась над нами, разлучая нас? Что натворили эти двое мужчин?

Он не вернулся и через два дня. Я перемещалась по дому как безликий призрак, который слился со стенами дома. Проглатывала пищу, которую мне готовила Тамара Васильевна только для того, чтобы мой ребенок рос здоровым и полноценным. Это было просто невыносимо. Смотрела на свое отражение в зеркале: с каждым днем мое лицо становилось все тусклее и бледнее, а круги под глазами больше.

Меня не выпускали из дома, собственно, сил противиться охране у меня не было. Да и куда мне было идти? Я бы прыгнула за ним в то озеро, если бы не была беременна. Папа собирался забрать меня домой, но я наотрез отказалась, потому что ни за что в жизни не оставила бы этот дом, в котором я была так счастлива с Мишей.

— Анастасия! — злобно процедил мой отец, наблюдающий за всей этой картиной со стороны. — Михаил не достоин того, чтобы ты гробила свое здоровье из-за него.

— Никогда так не говори! — злобно прошипела я. Прежде, мне бы ни за что не пришло в голову, что я смогу повысить голос на отца. Если бы мне кто-нибудь сказал о таком — я бы покрутила у виска. — Никогда, понятно!

— Твой отец прав, — гневно проговорил Альберт Михайлович, который наведался к нам с очередным визитом. Он выглядел еще хуже, чем двумя днями ранее, но, держался, похоже, только из-за сына. — Я поженил вас, чтобы отомстить вашей семье, — слова, как страшный приговор, прозвучали из его уст.

Комната вдруг стала такой тесной, воздух накаленным, а в легких так мало воздуха. Я посмотрела на папу, в ожидании иного ответа, но тот лишь отвернулся, пряча лицо в своих ладонях. Эти двое пытались сделать все, что угодно, лишь бы я покинула Москву из-за их врагов. Но я не могла. Так бы я предала Мишу.

— Мне все равно, — прошептала я. — Мы с ним любим друг друга, — качая головой, убеждая всех в этой комнате в правоте своих слов, протянула я, опуская голову. Мое лицо было мокрым от слез, а тело дрожало.

— Девочка моя, — взмолился отец, хватая меня за щеки. — Ты похудела! Ты носишь ребенка, одумайся! Поставь себя и малыша на первое место, как сделал это Миша, — проговорил папа, заставляя меня посмотреть ему в глаза. — Он ведь не остался с тобой, когда ты его просила! Он ведь думал только о себе и своей мести, дочка.

«Потому что его бывшая семья для него была важнее, чем я», — шальная мысль проскочила в моей голове, но я сразу же послала ее куда подальше.

— Это не так, — опустив голову, я покачала головой. — Он поклялся. Он должен был отомстить, — и я снова заплакала, подумав о том, как же глупо прозвучали мои слова.

Во дворе послышался шум автомобиля, и я, охнув, опрометью ринулась в коридор, игнорируя предупреждения отца. К нам постучался мужчина: с первого же взгляда его лицо мне показалось знакомым, и когда он, тактично кивнув, обратился ко мне, я сразу поняла, где видела его прежде.

Он был у нас дома в тот самый день, когда я обиделась на Мишу, за то, что он пригласил другого юриста к нам в дом. Я все пыталась понять, о чем говорили мужчины, прислушиваясь, но Миша сразу же выставил меня за дверь.

Волнение мелкой дрожью пробежало по позвоночнику, заставляя мое тело трястись от страха.

— Константин Григорьевич Лихоманов, — представился он.

— По какому вы вопросу? — спросил Альберт Михайлович. — Мы заняты. Если вы к Михаилу, то…

— Я к Анастасии Николаевне, — поразив своей речью, он прервал свекра на полуслове.

И когда я заперла за нами дверь кабинета Миши, игнорируя недовольных отца и свекра, юрист произнес:

— Я пришел к вам по поводу завещания и наследства, — проговорил он. — Которое составил Михаил Альбертович.

Глава 27

Анастасия

Ты легко поймешь, что нашла своего человека:

С ним ты будешь громче всех смеяться

и сильнее всего плакать.

— Я пришел к вам по поводу завещания, которое составил Михаил Альбертович.

— Я вас не понимаю, — голова кружилась от неразберихи.

О чем говорил этот мужчина? Причем здесь завещание? Разве сейчас было подходящее время, для того, чтобы обсуждать подобные вещи?

— Михаил Альбертович составил завещание, — заметив явное смятение на моем лице, уточнил он. — Незадолго до того, — прочистив горло, немного тише добавил мужчина. — Как с ним произошел несчастный случай.

— С ним ничего не произошло! — вскрикнула я, протестуя и всячески пытаясь обмануть саму себя. — Он скоро вернется.

Я устала повторять себе под нос одну и ту же фразу, а больше всего злилась от того, как все кругом сочувствовали мне и заживо хоронили Мишу. Он не умер и мое сердце осязаемо ощущало его присутствие.

— Анастасия Николаевна, — выдохнув, с досадой протянул мужчина. — Вам нужно подписать кое-какие документы.

— Я ничего подписывать не буду! — обняла себе за плечи, отрицательно мотая головой. — Не буду! Уходите из моего дома!