Третий

— Они не пострадают от такого взрыва?

— С ними будет всё в порядке. Сейчас их извлекут из помещения.

— Мы в расчёте?

— Да. Можете быть свободны.

— Тогда подтвердите транзакцию на оплату.

— Подтвержу, но не раньше, чем мы покинем эту систему.

— Тогда мне придётся провожать вас до границы системы.

— Хочется — провожай. Где местный искин?

В каюту заехал небольшой робот. Он поднял тело с пола и увёз из каюты.

— Мы его нашли, но он взорван.

— Жаль. Где его личные вещи?

— Не знаю. Я приказал его не трогать до вашего прилёта. Какие личные вещи?

— Он так и был одет?

— Да. Мы ничего не трогали.

— Сильно сомневаюсь. Вы кого-нибудь захватили живых?

— Всех, кроме него. Там почти все ваши.

— Где они?

— В холле под охранной.

— Пошли поговорим с ними.

— Не боишься засветиться перед ними?

— Это не твоя забота.

— Хотя это позже, сначала осмотрим искин.

— Как хочешь. Ты своих заберёшь?

— Заберу, мы же договорились.

— Вдруг ты передумал. Ты мне обещал богатую добычу, а здесь нет ничего. Мои парни недовольны. Они — их законная добыча.

— Получишь ты свои креды. Показывай искин.

Они вышли из каюты. Сейчас они выяснят, что он был одет в халат, который теперь на мне, и продолжат поиски. Здесь я обратил внимание на кусочек чего-то белого, торчащего из стола. Заглянув туда, я обнаружил что-то вроде домашних тапочек или чешек, которые там пылились давно и были на несколько размеров больше. Ассоциации у меня с ними были, прямо сказать, не очень, но хоть какая-то обувь и надел их на ноги. Нужно отсюда бежать. Вот только мне некуда деваться. Впереди они, сзади тупик. Что делать? Если нельзя, но очень нужно, значит можно, и я пошёл за этими двумя.

Без помех я дошёл до больших дверей, которые категорически отказались открываться. Хотя я видел, как они открылись и закрылись за этими двумя. Похоже, я в ловушке. Хотя кто это сказал? Обратил внимание на вытяжку у самого пола. Мои попытки выдернуть решётку ни к чему не привели. Здесь я вспомнил про скальпель в кармане. Оказалось, что мне досталась отличная вещь. Этот скальпель без проблем срезал защитную решётку. После чего я снял обувь и с большим трудом протиснулся в вытяжку. Когда полз по ней, радовало, что здесь не было влажности и грунта. Правда, пыли хватало, я бы даже сказал, что её в воздуховоде было в избытке. Полнейшая темнота дополняла картину.

Полз я долго и сильно устал. Воздуховод постоянно изгибался и разветвлялся. За то время, что полз, несколько раз попадал в тупики и приходилось задом ползти обратно. Наконец впереди показался свет. Честно говоря, я уже был готов оказаться где угодно, лишь бы выбраться из этого воздуховода. Однако всё оказалось не так просто. Решетка воздуховода находилась также у пола и что-то наполовину закрывало её. Когда я подполз совсем близко, понял, что это чья-то спина. Меня никто не обнаружил и через защитную решётку я выглянул наружу. Всё, что мне удалось разглядеть — спиной ко мне на полу сидят несколько людей. Попытался позвать сидящего ко мне, но понял, что не могу это сделать. Непонятно почему, но я не могу произнести ни слова. Тогда я осторожно ткнул пальцем в спину. Только на третий раз там кто-то оглянулся и спросил:

— Кто там?

— Что там? — спросил второй голос.

По тональности оба голоса были женскими.

— Не знаю, но меня кто-то в поясницу ткнул.

— Сейчас посмотрим, прикрой меня.

— Постараюсь.

Решетка передо мной слетела и две пары рук схватили меня. Я попытался сопротивляться и бороться с таким бесцеремонным обращением лупя по ним тапками, которые держал в руках. В ответ появились ещё две руки и железной хваткой схватили меня за руки и как упирающегося хомяка вытащили из вентиляции. После чего на меня навалились сверху и прижали к полу. Я пытался сопротивляться и отчаянно хотел вырваться. Даже попробовал укусить две солидные женские выпуклости, которые висели у меня над головой. Однако мне это не позволили сделать, схватив за шею и прижав голову к полу.

— Ты смотри какой молодой и наглый. Не успел появиться, а сразу к груди тянется, — услышал сбоку.

— А какой темпераментный, — произнесла девушка, которая меня прижала к полу.

Вторая девушка, сидевшая к нам спиной, снова обернулась, посмотрела на меня и спросила:

— Как он там оказался?

— Спрятался от этих. Вот только вентиляция — не самое хорошее место, чтобы прятаться. Автоматика отсечёт и там останешься навсегда.

Лишь сейчас, когда немного пришёл в себя и осмотрел девушку, которая держала меня, понял, что вариантов вырваться у меня совсем немного. Я бы даже сказал, что их нет. Всё потому, что у неё было не две руки, а четыре. Причём под комбинезоном, в который она была одета, чувствовалась совсем не девичья мускулатура. Не удивительно, что она легко справилась со мной, ведь я был всего лишь подростком. Ещё раз посмотрел на её расстёгнутый сверху комбинезон, немного прикрывающий солидного размера грудь, и ниже пояса у меня начался неконтролируемый прилив сил. Что, видимо, не стало тайной для неё, так как она восседала на мне. Чтобы успокоиться, поднял голову выше и встретился с ней взглядами. Вначале у неё взгляд был злым, но сейчас я увидел в нём искорки игривости и понял, что она со мной флиртует.

— Какой плохой мальчик, — сказала она игриво. — Ты как там оказался?

Очень интересно — сама подмяла под себя, а потом спрашивает. Попытался что-то ответить, но получилось подобие мычания.

— Ты смотри, какой племенной бычок мне достался. Ты не мычи, а отвечай, как ты оказался в вентиляции?

— Может, он тебя не понимает? — спросила вторая

— Всё он понимает, я даже чувствую, что он меня очень хорошо понимает, вот только думает не о том.

— Ты понимаешь нас? — спросила меня вторая девушка.

Я попытался кивнуть в знак согласия.

— Что я тебе говорила, — ответила ей моя наездница.

— Ты сказать не можешь?

Снова закивал в ответ.

— Он немой.

— И что с ним делать? — отпускать меня она явно не хотела.

— Ты шуметь не будешь? — спросила вторая.

Я отрицательно помотал головой.

— Отпусти его.

— А если орать начнёт?

— Он немой, не начнёт.

— А если притворяется?

— Ты разберёшься с ним.

Она явно нехотя отпустила меня.

— Ну вот испачкал меня, — и недовольно посмотрела на меня, но в то же время не со злостью.