Темные сестры

Но стражник без вопросов стащил с руки перчатку. Немного, но я успокоилась. Правосудие в королевстве — сложное явление, но оно безжалостно ко всем сторонам. Сразу Стеллу никому не отдадут, а уж после моих показаний тем более. Отправиться в приют при управлении стражи, конечно, мало приятного, но там хотя бы есть охрана. Хорошая охрана.

— Откуда вы узнали, что я здесь?

— Портретами Стеллы Белами увешан весь город. Одна из посетительниц узнала вас и сообщила страже.

Я дернулась, когда поняла, что нас со Стеллой собираются усадить в разные экипажи. Ее в гражданский, меня — в бронированный, с решетками на окнах и с вооруженным конвоем.

— Погодите! Девочку нужно защитить! Ее семью убили, я сбежала не потому, что хотела ее похитить, а чтобы защитить! Вероника Лавреско напала на нас, она убила хозяина гостиницы, где мы остановились, вы можете проверить! Нельзя оставлять Стеллу без защиты! Она не разговаривает, она напугана!

Нехотя — он явно мне не верил — стражник кивнул товарищам, и двое из них направились к экипажу для Стеллы.

— Если Вероника Лавреско…

— Я услышал вас, леди Кордеро, девочке будет предоставлена дополнительная охрана. Теперь вы, наконец, перестанете позорить память вашего отца и поедете в управление?

Я скривилась, но послушалась. На миг вдруг показалось, что папа дотянулся до меня из могилы.

Рассматривая через зарешеченное окно темные улицы Рейвенвуда, я мрачно думала о том, что от охраны нет никакого толка, пока Вероника находится внутри системы. В понимании стражи злодей — это некто извне, коварный убийца, высматривающий жертв в темных переулках. Вероника же не вызывающая ровным счетом никаких подозрений сотрудница управления по надзору за детьми.

Чушь какая-то. Зачем вообще Вероника и ее дружки убили семью Стеллы? Что искали в их доме или за что мстили? Зачем так раскрывать себя, охотясь за нами, если можно просто подождать, когда все уляжется, и тихонько всех устранить? Они наверняка уже выяснили, что Стелла не свидетель.

Или их цель не только Стелла?

Если принять, что Райан недалеко ушел от своей супруги, то что он забыл в библиотеке Даркфелла? Как с этим связаны записки «К»?

Ощущение, что кто-то продал мне пазл, в котором заботливо заранее потерял кучу деталек. И вместо полной картины у меня криво собранные куски.

Солгу, если скажу, что не ждала увидеть в управлении Веронику, но, на удивление, ее там не оказалось.

В кабинете начальника стражи, куда меня привезли, не было магического света. Это первое, что бросилось мне в глаза, и то, о чем я не могла перестать думать. В Рейвенвуде что, совсем нет денег? Мерцание свечи убаюкивало. Сколько я просидела здесь, прежде чем у меня начали брать показания, — не знаю, но от неудобного стула страшно ныла шея, а от антимагических браслетов — запястья.

— В них нет никакого смысла. У меня нет активной магии. Поэтому я и ношу с собой револьвер.

— Да, мы нашли его в ваших вещах. Сейчас детективы проверяют ваше оружие.

— А когда ваши детективы проверят мои показания? Стелле грозит опасность! Вероника Лавреско охотится за ней и, вероятнее всего, была среди тех, кто убил родителей девочки. Я пыталась ее спасти, и если бы за нами по всей стране не бегали менталисты, то мне бы не пришлось скрываться!

Я замолчала, чувствуя, что вот-вот взорвусь.

— Вы меня вообще слушаете?!

Начальник стражи словно очнулся и вяло кивнул. Готова поспорить, он не уловил ни единого слова из всего, что я сказала. Допрос оказался какой-то фикцией. И чем дольше она длилась, тем стремительнее я выходила из себя. Взгляд этого грузного мужчины был направлен куда-то в кипу бумаг на столе.

— У вас там что, портреты голых баб?! — От негодования у меня даже дрожал голос.

— Что, простите?

— Вы так увлечены своими бумагами, что не слышите ни слова. Вы вообще собираетесь хоть что-то делать?

— Леди Кордеро, — он вздохнул и откинулся на спинку кресла, — вы умная девушка. Вы должны понимать, что ваше положение… мягко говоря, незавидное. И чем больше вы врете, тем хуже делаете себе.

— Вру? Я вру? И в чем же, позвольте поинтересоваться?

— Ну, — начальник стражи задумчиво пожевал верхнюю губу, — вы утверждаете, что некоторая леди Лаваресто…

— Лавреско.

— Неважно. Так вот, эта самая леди виновна в гибели родителей девочки и сейчас охотится за самой девочкой. Подумайте сами, зачем леди Лаваресто отдавать вам в таком случае ребенка?

— Я не знаю. Я не понимаю, что происходит, и лишь рассказываю о том, что видела собственными глазами. По-моему, разобраться в мотивах и планах Лавреско — ваша задача, а не моя.

— Да нет, милая девушка, моя задача — привлечь к ответственности преступника. То есть вас. Вы обвиняетесь в похищении Стеллы Белами. Учитывая эпизод годичной давности… с братом Стеллы Белами, я не удивлен.

— Это была моя сестра. Она похитила ребенка, чтобы досадить мне. И тогда все решилось без обвинений. А сейчас…

— А сейчас, — отрезал начальник стражи, — вы отправитесь в камеру, где проведете несколько дней. Потом вас переправят в Хейзенвилль и будут судить. Говорят, леди Кордеро, в вашем родном городе не очень любят тех, кто нарушает права детей.

— Что ж, — холодно произнесла я, — свяжитесь с моим адвокатом Гербертом Уолдером. И будьте уверены, жалоба на вас как на лицо, представляющее закон, будет незамедлительно передана верховному судье.

Я ожидала чего угодно, но только не смеха. Мужчина расхохотался, причем так искренне и с удовольствием, словно я рассказала смешной анекдот, а не пригрозила разрушить его карьеру.

— Адвокат, милочка, у вас будет, когда окажетесь в родной тюрьме. Непривычно, когда вам не целуют туфельки, лишь услышав знаменитую фамилию, да? Будете сидеть тихо и радоваться, что я всего лишь закрыл вас в камере, а не пригласил на допрос пару крепких ребят, которые очень любят допрашивать таких стерв, как вы. Ясно выражаюсь?

— Вы можете пригласить на допрос кого угодно, хоть самого короля, — усмехнулась я, поднявшись. — Но у моей семьи длинные руки.

— Что-то эти руки, вместо того чтобы защитить вас, как полагается по закону, сделали преступницей и отправили в бега. Может, вы не так уж и нужны своей семье, Кайла?

Он махнул рукой, и двое стражников осторожно, но настойчиво повели меня к выходу.

Казалось, что в этой тюрьме я была единственной заключенной — такая стояла в коридорах тишина. За мной захлопнулась массивная дверь камеры и громко щелкнул замок. Хватило нескольких секунд, чтобы осмотреться.

— Да, это определенно наказание богов за насмешки над дешевыми отелями.