Темные сестры

А впрочем, куклой я ему и была. Красивой богатой куклой, с которой он поиграл и которая отправилась на чердак, едва надоела.

— Кайли… — начал было Райан.

Даже в полумраке этого дальнего уголка библиотеки я увидела, как его глаза потемнели. Мужчина склонился к моему лицу, обогрел дыханием губы. Сердце снова вышло из привычного ритма. Знакомое тепло разливалось по телу, и я знала: еще немного — и я снова окажусь семнадцатилетней девчонкой, влюбившейся в простого обаятельного парня.

Мое терпение лопнуло, а страх от неожиданности встречи испарился. Теперь все внутри заполнило чувство недоверия к Райану. Что он делает ночью в библиотеке?

Пусть увидел меня на улице и зашел следом, но… видел ли он иллюзию? А если да, уж не его ли это рук дело, иначе почему Райан ни словом не обмолвился о процессии?

Я сжала кулак и ударила по стеллажу, с которого на пол с грохотом посыпались книги. А потом вскрикнула и быстрым движением высвободила пару прядей из прически.

— Ты что делаешь?! — прошипел Райан.

Я снова глухо ударила по полке.

— Отпусти меня! — оттолкнула растерявшегося мужчину.

— Миледи?

Я быстро прижала руку к щеке и на пару секунд сама поверила в наспех состряпанную историю. На глазах даже выступили слезы.

— Отойдите от девушки!

На помощь мне пришел тот самый старик, которого я видела у входа. Внешне он выглядел довольно хрупко, но смотрел на Райана грозно и, кажется, был настроен воинственно.

— Я ничего ей не делал! — Райан растерялся.

— Вы знаете его, миледи? — обратился старик ко мне.

Я быстро замотала головой.

— Мне кажется, он пьян, — испуганно проговорила я, — наверное, позову стражу…

— Да-да, — кивнул старик. — Ступайте, внизу дежурит стражник.

Райан дернулся было в мою сторону, но старик пригрозил магией огня, вспыхнувшей в руке, и он остался на месте.

Простите, добрый дедушка, что вот так убегаю, и спасибо, что защитили. Надеюсь, у вас не будет проблем. У входа я все же, поколебавшись, подошла к стражнику.

— Извините, на втором этаже, похоже, пьяный. Я не видела, что там происходит, но, кажется, какая-то потасовка.

Тот кивнул, скупо поблагодарив, и тут же устремился к лестнице. А я вышла на свежий ночной воздух. От призрачных похорон не осталось и следа. Свободный экипаж нашелся тут же, и спустя десять минут я уже ехала по залитой светом фонарей улице.

— Остановите! — вдруг попросила я, увидев яркую вывеску с бокалом на эмблеме.

Вряд ли я бы смогла провести эту ночь дома. Точно не после встречи с Райаном Хефнером. Уж лучше в бар.

Ненавижу одиночество. Ненавижу прошлое. Ненавижу отца.

— Я бы тоже ненавидела, — хмыкнула барменша, наливая мне второй бокал сидра. — Тирания — вот как это называется, а вовсе не строгое воспитание.

— Наверное, ты права, Эм, — вздохнула я. — Ну, у нас иначе не выходило. Папа во всем был прав, папе не перечили. Я думала, он обрадуется, когда узнает, что мы с Райаном любим друг друга. Райан ведь работал у него. Ну а потом он, прихватив крупную сумму, сбежал. Отец узнал о нас, мне тогда крепко влетело. Райана искали наши юристы, но, увы, он как сквозь землю провалился.

— И ты обнаружила, что беременна.

Эм уже работала здесь, когда я переехала. Я нечасто пила в барах, но, бывало, заходила на завтрак или вечером — насладиться отличным яблочным сидром. Эм всегда была мне рада — ну, или очень хорошо изображала энтузиазм ради щедрых чаевых. И развлекала разговорами.

С чужими людьми проще общаться. И я откровенничала, вывалив сначала все, что случилось со мной этим вечером, а потом и рассказав предысторию наших с Райаном отношений.

— Да, папа был жутко зол. Он меня чуть не убил. — Я усмехнулась. — В прямом смысле. Мачеха чудом спасла. И уговорила его дать мне родить. Я уехала якобы на учебу в Даркфелл, а на самом деле в один из загородных домов. Рожать вот так, дома, почти без поддержки, было опасно — и, будь уверена, если бы все пошло не по плану, папа просто дал бы нам с ребенком умереть. Девочку отдали приемным родителям, я подписала контракт. Отец специально отдал ее в семью, живущую рядом с нами. Чтобы я видела. Он меня так наказывал. Иногда мне кажется, что он до сих пор жив. И видит меня, и злится. И вот-вот вернется.

— Не вернется, — отрезала Эм. — Сволочь уже не поднимется из могилы. А тебе надо начать жить без оглядки на прошлое.

— Думаешь? А я рассказывала, что моя младшая сестра — убийца? Что это она отравила отца, мачеху и пыталась убить нас с сестрой? Что она убила мою лучшую подругу? И собственную мать? И еще неизвестно сколько человек?

— Ну у вас и семейка.

— Не то слово. — Сидр был настолько холодный, что я зажмурилась.

В бар вошли несколько запоздалых любителей выпить. Прежде чем отправиться принимать у них заказ, Эм бросила:

— Знаешь, иди-ка ты домой. И как следует выспись. А утром все обдумаешь. Быть может, все проще, чем кажется. И мимолетная встреча окажется всего лишь встречей.

— Возможно… — с сомнением пробормотала я.

«Иди домой»…

Все дело в том, что у меня больше нет дома. А может, никогда и не было.

Не стоило мне пить. Не стоило идти пешком.

Я шла медленно, стараясь не выдавать опьянения, чтобы ненароком не попасться страже. Но как же вращалось все вокруг! Под конец, преодолевая последние ступени, я уже держалась за стену. А ключ вошел в замок далеко не сразу. Я с нетерпением ждала момента, когда смогу лечь в постель, закрыть глаза и забыться до утра. А там мне станет жутко плохо. Не забыть поставить у кровати воды…

В доме было темно, а сил заставить светильники или хотя бы свечи загореться не было. За год я изучила все три комнаты так, что могла двигаться с закрытыми глазами. И не стала утруждать себя светом.

Когда я вошла в спальню, вздрогнула, увидев у окна мужской силуэт. Его освещал слабый лунный свет.

— Разлагаешься? — Низкий бархатистый голос оказался знакомым.

— Развлекаюсь, — холодно ответила я.

От испуга хмель сошел на нет, и теперь я хмуро рассматривала визитера.

— Что ты здесь делаешь, Герберт?

— Приехал посмотреть, как у тебя дела. На письма ты не отвечаешь.

Ах да… их было несколько. Я даже не вскрывала, бросая в камин. Так красиво горели…

Вспыхнул свет, и я зажмурилась, мысленно прокляв и мужчину, и цель его приезда, и вообще весь мир.

— Кортни хочет, чтобы ты вернулась.

— А что, тебя она больше не хочет? — язвительно поинтересовалась я.

— Кайла, прекрати. У тебя был год, мы тебя не трогали. Достаточно, чтобы оправиться и понять, чего ты хочешь от жизни. Но ты, судя по всему, ничего, кроме вечеринок, за этот год не видела. Как часто ты напиваешься до такого состояния?