Темные сестры

В шкафу действительно обнаружились три платья и ночная рубашка. Все из легких тканей, простых фасонов, ни одного дорожного. Обуви не было, только открытые домашние туфли, сплетенные из ремешков. Моего размера, что навело на определенные мысли.

Помимо шкафа и кровати, в комнате стоял небольшой столик, весь заставленный флаконами с зельями. Если б не обилие дорогих тканей и дорогой мебели, я бы сказала, что комната Райана отличалась аскетизмом — в отличие от остального дома.

Хотя… пожалуй, это не его комната. Личных вещей нет, ящики столика пусты, за редким исключением, в шкафу совсем немного одежды. Значит, Мэнфорд велел положить Райана в гостевой спальне специально, чтобы засунуть сюда и меня.

Не особо на что-то надеясь, я подергала дверь. Заперто.

— А если пожар? — хмыкнула я. — Техника безопасности при пожаре: бегать по комнате и орать?

Сесть было некуда, а двигать Райана я побоялась. Он был укрыт простыней, рану я не видела, да и не собиралась рассматривать. Поэтому опустилась на ковер, прислонившись спиной к столику. Долго я так не протяну. Мы со Стеллой ночевали в разных гостиницах, но кровать была везде, и даже в тюремной камере койка была удобнее, чем пол Хефнеров. Похоже, Мэнфорд действительно на меня зол.

Вопреки здравому смыслу от этого предположения стало весело. Это ж как ему нужна моя помощь, что пришлось ограничиться такой местью?

— Что же такого тебе нужно в дневнике Конрада?

Папа действительно коллекционировал предметы искусства, связанные с нашим родом. И нередко покупал что-то нелегально, используя связи. Кристалл — наша мачеха — считала это милым увлечением, но порой и в ее речах проскальзывало раздражение. Ей не нравилось, что Кордеро-холл превращался в алтарь славного прошлого.

Я так и не смогла уснуть вплоть до прихода целителя, причем его шаги и голос Мэнфорда услышала издалека. Успела пригладить волосы, подняться и отступить к окну, делая вид, что просто рассматриваю залитый лунным светом парк. Такой прямой спины у меня не было, даже когда учитель этикета принимал у нас с Кортни экзамен в присутствии папы.

— Кайла, мы тебя не разбудили? — насмешливо поинтересовался Мэнфорд.

Я улыбнулась.

— Нет, что вы. У вас прекрасные лунные ночи. Какой тут сон? К тому же я так волнуюсь за вашего сына, что даже боюсь лишний раз пошевелиться. Вдруг что случится, а обвините вы в этом меня. Кстати, он еще жив? Я просто совсем не умею обращаться с больными. А в комнате даже нет зеркальца, чтобы проверить его дыхание… Признаться честно, сначала это меня беспокоило, ведь я даже не смогу понять, что что-то идет не так. Но потом я поняла: граф Хефнер, безусловно, не станет подвергать сына риску, а значит, вы, господин целитель, уверены, что Райан выживет. Ведь так?

Целитель явно чувствовал себя не в своей тарелке, а Мэнфорд, прищурившись, меня рассматривал. Но ничего не сказал, только тихо хмыкнул.

— Я не могу давать гарантий, — с сожалением покачал головой целитель. — Со своей стороны я сделал все, что мог. Остается лишь ждать, выкарабкается ли господин.

К собственному неудовольствию, я почувствовала, как екнуло сердце. Но Мэнфорд внимательно за мной наблюдал, поэтому я изо всех сил старалась сохранять бесстрастность.

— Покажите Кайле, как обрабатывать рану. Отныне вы будете приходить лишь для осмотра.

Если Мэнфорд думал, что зрелище меня впечатлит, то он плохо знал нашу семью. Кровь, раны, болезнь — этого я навидалась достаточно. Хотя и меньше, чем могла бы. Отец требовал, чтобы во время его болезни за ним ухаживали мы. Но Кристалл не разрешила. И мы ее защитили, сделав вид, что отказались сами. Тогда отец сказал много неприятного о том, какие мы неженки. Ему и в голову не приходило, что никто из нас не хочет за ним ухаживать не из-за отвращения к болезни, а из-за отвращения к нему.

К Райану я ничего подобного не испытывала. Злость, моральное удовлетворение от того, что сделала ему больно. Но не отвращение. Даже уколола жалость при виде раны — кстати, не такой ужасной на вид.

Почему он без сознания? Должно быть, усыпили, чтобы не чувствовал боли… Но все равно жутковато. Райан даже не реагировал на манипуляции целителя.

— Запомнили? — спросил тот.

— Да, — кивнула я. — Ничего сложного.

Во взгляде Мэнфорда читалось подозрение. Много подозрения. И я едва сдержала злорадную усмешку. Он пытается показать, кто здесь главный. Устанавливать свои правила, лишать свободы, заставлять выполнять приказы.

У отца получалось лучше. Хоть Хефнер-старший и пытался его копировать, выходило как-то смазанно.

— Тогда до завтра. Граф Мэнфорд, леди… — Целитель вопросительно на меня посмотрел.

— Хефнер, она леди Хефнер, — перебил меня Мэнфорд. — Это моя племянница, приехала погостить.

Ага, значит, он еще и боится, что о моем присутствии станет известно. Значит, меня ищут? Герберт поднял всех на уши? Лавреско не оставляет попыток добраться до Стеллы? Хорошо бы первый вариант.

— До свидания, граф и леди Хефнер, — поклонился целитель. — Райану скорейшего выздоровления. Уверен, ваша забота быстро поставит его на ноги.

— Это точно, — широко улыбнулась я, и Мэнфорд, кажется, вышел из себя окончательно.

Когда дверь за целителем закрылась, он повернулся ко мне. Во взгляде уже тускнеющих с возрастом глаз читалась ярость.

— Только попробуй, мерзавка, сделать что-то моему сыну…

— Мэнфорд, вы меня пугаете. Как человек с отсутствием логики смог добиться такого успеха? Или вы только проматываете накопленное вашими предками? Вы сами меня приставили к Райану и теперь ждете, что мое внимание будет всецело приковано к нему?

— Если он умрет, ты даже не представляешь, что я с тобой сделаю.

— Разве? А мне показалось, я вам очень нужна. Вряд ли дневник Конрада Кордеро нужен вам для Райана. А он, похоже, его разыскивал по вашему приказу. Вы не задумываясь отправили сына на такое опасное дело ради… Погодите, ради спасения другого ребенка, так? Как цинично… рискнуть жизнью приемного ребенка, чтобы помочь родному. Что такое? Вы удивлены? Райан о многом лгал мне, в том числе изображая бедного парня из простой семьи, но об усыновлении он не забыл упомянуть. Погодите-ка… так он не случайно попал на работу к отцу тогда, одиннадцать лет назад! Он искал дневник. И рассчитывал через меня подобраться ближе.

— Он не рисковал бы жизнью, не будь ты так глупа и стервозна.

— Вы удивлены тем, что я защищалась? То есть вы не знали, что за мной и Стеллой идет охота? Не знали о Лавреско? О жестоко убитой семье Эдмонда Белами? Да бросьте, Мэнфорд, скажите хоть мне правду.