Ты моя одержимость

Чувствую ее. Всю ее. Дурею окончательно. В момент ведет. Мир вокруг пульсирует и плывет. Тянет зажать мою девочку сильнее. Крепче. Затискать.

Кровь вскипает, взрывает жилы. Что вдох, что выдох. Все на грани, на пределе. Разрыв аорты. Только тронь - и мигом закоротит.

- Ве-ро-ни-ка, - вырывается из груди как очередь выстрелов.

Отрывисто. По слогам.

Рвано. Хрипло. Раскатисто.

Едва замечаю ступени под ногами. Мотаю башкой. Напрасно пытаюсь развеять дурман, марево расползается перед глазами. Безумие внутри разверзается. Кружит. Заставляет вжиматься то в стенку, то в лестницу. Шатает из одного угла в другой.

- Тут, - шепчет девчонка. - Сейчас.

Желание дамы - закон. Кто я такой, чтобы спорить? К чертям планы на кровать. Еще успеем там зажечь. Круто же правила нарушать.

Мы заваливаемся вниз. Растягиваемся на ступеньках, не разрывая объятия. Я удерживаю Нику сверху, не позволяю ей упасть, смягчаю резкое приземление собственным телом.

Она выгибается в моих руках дугой. Издает такой стон, от которого яйца обдает кипятком, а член становится тверже гранита.

- Тимур, - выдает нараспев. - Ти-мур...

Задыхается. Всхлипывает и закусывает нижнюю губу. Обожаю ее лицо в такие моменты.

Капризное. Обиженное. Такое впечатление, будто не может простить, что я опять ловко толкаю нас обоих в пучину разврата. А потом девчонку затапливает наслаждением, и она готова простить все мои грехи. Ненадолго. До следующего раза. Дьявол раздери, с ней я исправляться не намерен.

Готов вечно гореть в пекле и быть худшим из грешников.

Она двигает бедрами, подается рефлексу.

Мои ладони проходятся по ее талии, пальцы скользят по поясу для чулок, опускаются ниже, до полосок кружева.

Ника наклоняется вперед, упирается руками в ступени лестницы по обе стороны от меня. Содрогается. Изгибается. Капли пота проступают на белоснежной коже. Трепет владеет телом, охватывает как порыв пламени.

Я приподнимаюсь. Рывком. Жадным поцелуем впечатываюсь в ее горло, прижимаюсь туда, где мощнее всего ощущается пульс, вылизываю взмокшую плоть.

Балдею от вкуса. От запаха волос. От дрожи, которая сейчас передается и мне, отбивается глубоко в моем горле.

Я срываю все лишнее. Раздираю кружево внизу, срываю чулки. Подцепляю зубами ажурную полосу, прикрывающую грудь, разрываю нежную ткань в клочья.

Хочу ее голую. Без преград. Тело к телу. Хочу целиком и полностью. Абсолютно всю. Внутри. Снаружи. Языком изучить. Губами. Пальцами исследовать. Сорвать последние покровы. Потерять стыд и совесть. Хочу лететь. До звезд достать. Вместе с ней.

Я привлекаю Нику ближе, покрываю обнаженную грудь поцелуями, втягиваю в рот сосок, играючи прикусываю, вырываю стон за стоном. Чувствую, как девчонка увлажняется, как сокращаются тугие мышцы внутри, плотно обтягивая мой член. Сам завожусь и дурею.

Кайфово. От ее кайфа. Вкусно. Оторваться? Прекратить? Взять паузу? Нереально. Здесь слишком круто. Затягивает.

Я толкаюсь вглубь нее, продолжаю забавляться с напрягшимися сосками. Медленно веду ладонью по животу, опускаюсь все ниже, дохожу до самой чувствительной точки.

-Тимур! - вскрикивает девчонка.

Хватает единственного прикосновения. Она взрывается моментально. Горячая. Гремучая. Текучая. Отзывчивая. Моя девочка создана для того, чтобы получать удовольствие.

Я раскрою ее тело. Для нее самой. Пусть забудет про страх сгореть.

- Разминка удалась, - усмехаюсь.

Я поднимаюсь, не разжимая хватку ни на секунду. Ника продолжает мелко подрагивать. Вся влажная. Мокрая от пота. Расслабляется в моих руках, растекается.

До спальни мы добираемся не сразу.

Опять девчонка виновата. Целует меня так, что приходится тормознуть посреди коридора, вжать в стену и затрахать прямо там. Залюбить до судорог и стонов.

Глава 40

Моя Ника пытается ускользнуть. Наивная. Думает, я дрыхну. Медленно отодвигается, выворачивается из объятий, отползает в сторону. Действует осторожно. Крадучись. Боится меня разбудить. Ха. Забавная. Реально верит, я могу заснуть рядом с ней.

- Куда? - спрашиваю и за попу прихватываю, возвращаю девчонку обратно, притягиваю вплотную к себе.

- Хочу в душ.

- Вместе пойдем.

- Уверен, что это хорошая идея? - брови гнет.

- А почему нет?

- Ну если мы отправимся туда вдвоем, то вряд ли вообще дойдем до купания, - глазами сверкает, прищуривается: - Или это и есть твой план?

- У меня только один план - никуда тебя не отпускать.

Заваливаю ее на спину, подминаю под себя, сгребаю в кольце рук. Аж пальцы от нетерпения подрагивают. Губы печет. Так сильно тянет приложиться к гладкой разгоряченной коже. И я не отказываю себе в этом удовольствии.

Прижимаюсь ртом к ее щекам, прочерчиваю путь вниз, от скул до ключиц, по тонкой, напряженно выгнутой шее. Ловлю встрепенувшийся пульс. Ловлю каждый удар, малейшее биение. Жадно. Голодно. Еще, еще. До одури желаю пробовать.

Моя девочка. Женщина. Богиня. Нереально перестать ее трогать. Оторваться нельзя. Самое вкусное на свете лакомство. Вероника.

- Ай, щекотно! - восклицает она. - Ты колючий.

Смеется. Запускает пальцы в мои волосы, привлекает ближе. Вроде совсем простой жест, а пробивает электрическими разрядами.

Я трусь щетиной о ее шею. Ощущаю трепет. Слышу прерывистое дыхание. Впитываю жар кожи. Я, наконец, понимаю, что значит «счастье». Настоящее. Такое, от которого напрочь перехватывает дыхание.

Пью ее. Пью. Не могу остановиться. Не хочу. Да и зачем?

- Я тебя защекочу, - заговорщически подмигиваю.

Прохожусь губами по судорожно вздымающейся груди, втягиваю в рот соски, выписываю языком узоры. На ребрах и между ребрами. На животе. Двигаюсь ниже. По бедрам, по икрам. Оставляю печати под коленями. Выжигаю свои метки на щиколотках.

Я прижимаю ее стопы к свои щекам. Заставляю задергаться. Задрожать.

Девчонка вскрикивает. Вырывается.

-Тимур! - выпаливает. - Ну хватит. Хватит...

Такая она мне нравится еще сильнее. Свободная. Игривая. Как будто камень огранили. Теперь драгоценность сияет гораздо ярче. Ослепляет. Обесточивает.

А потом что-то меняется. Резко. Бесповоротно.

Я прямо чувствую, как Ника вдруг мрачнеет и напрягается. Глаза сияют, губы улыбаются, из горла по-прежнему вырывается смех, но прежнего задора нет. И вообще все становится иначе. Лицо накрывает тень. Черты прорезаются четче.

- Что такое?

Я перемещаюсь выше и нависаю над ней.

- Выкладывай.

- Ничего, - поджимает губы. - Ты о чем?

- Сама скажи, - хмурюсь. - Вижу напряг.

- Все нормально.

- Мурка, - ухмыляюсь. - Ты кого пытаешься наебать?

- Давай потом это обсудим, - уклоняется от ответа. - Не хочу портить момент. Я сама виновата. Накручиваю себя. Впервые за долгое время смогла расслабиться. Знаешь, я отпустила все. Я наверное и не представляла, как такое возможно. Быть счастливой.

- Знакомая тема.

Она целует меня. Решает отвлечь. А я даже в движении ее губ улавливаю горечь. Номер не проходит. Чую подвох безошибочно.

- Говори, - заявляю, разорвав контакт.

Пальцами веду по ее виску, поправляю спутанные пряди волос. Ощущаю, как дико пульсирует кровь.

- Ника.

Склоняюсь и втягиваю родной аромат, зарываюсь лицом в черные локоны. Мочку уха прикусываю, кожу на шее зубами прихватываю, продвигаюсь к острому плечу.

- Молчи, - выдаю я. - Только я и в твоем молчании все прочитаю. Я тебя чувствую, девочка. Забыла? Всегда разгадаю. Прятаться бесполезно.

- Ты так и не рассказал мне.

В ее глазах укор. Брови сходятся над переносицей. Губы сжимаются в тонкую линию. Моя девочка бледнеет. Вздергивает подбородок.

- Я должна знать, - бросает с нажимом. - Хотя бы имя.

Тут у нас явно конфликт. Не готов я вмешивать ее в это дерьмо. Проехали. Закрыли вопрос. На хрен подробности.

- Как его звали? - продолжает настаивать. - Что ты с ним сделал? А второй? Их же там двое оказалось. Организатор. Исполнитель. Неужели совсем ничего не объяснишь?