Ты моя одержимость

Тагир врывается внутрь, несется по просторным коридорам. Мелкий, а шустрый. Одуреть. Будто вертолет. Ракета. Молния. А то и быстрее. За ним трудно угнаться.

Ника держит нашу малышку на руках. Лиза улыбается. Глазки ее сияют. Ярко. Задорно. Полыхают круче всех на свете бриллиантов. Красавицей растет. Даже сложно вообразить, сколько мужиков мне придется грохнуть. Стараюсь не думать о том, как буду замуж ее отдавать. Страшно сказать: начинаю понимать Генерала. Только представлю, что левый ублюдок на мою дочку слюни пускает, так кровь и бурлит, убить охота. А левым ублюдком будет любой, вот абсолютно любой мужик, которого не одобрю.

- Тимур, ты же закрыл оружейную комнату? - спрашивает Ника и обеспокоенно оглядывается. - Тагир опять пропал. Тагир! Сынок! Вернись к нам!

Наш сын постоянно к опасным штукам тянется, но еще ни разу не поранился. Удача от природы дана, а еще умение владеть оружием. Только моей богине это не объяснить.

Она волнуется. Переживает. Ищет пацана взглядом.

Раздается жуткий грохот.

Мы мчимся на звук.

Даже я напрягаюсь и бегу, не чувствуя ног. Залетаю в оранжерею первым, бросаю взгляд вперед и заливаюсь хохотом.

- Тимур, - бормочет Ника, залетая следом. - Тимур, что там?

- Тагир решил сделать ремонт.

Звук не стихает. Наоборот нарастает. Бум, бум, бум. Оглохнуть можно. Барабанные перепонки реально лопаются.

Вероника столбенеет. Кусает губы, крепче прижимает Лизу к груди, прикрывает ей ушко ладонью, а потом улыбается, облегченно выдыхает.

Тагир дубасит мраморный пол молотком, потом отбрасывает орудие в сторону. Вид у него до жути довольный.

- Ма! - к Нике оборачивается. - Мама, смотли!

Разговорился. Пацаны обычно позже болтать начинают, но наш во всем стремится быть первым. Он собирает мелкие осколки плиты, подбегает к матери, протягивает их.

- Блестит, - от улыбки светится. - Сокловища!

- Спасибо, сынок, только больше не надо хвататься за молоток.

Ника передает нашу малышку няне, принимает подарки от Тагира.

- Там, там еще есть, - бормочет мальчик и снова бежит к расколоченным плитам.

- Тимур, - шипит моя богиня. - Забери тот чертов молоток.

- Не ругайся, - хмыкаю.

И выполняю ее требование прежде, чем пацан успевает захватить новую игрушку. Тагир хмурится, топает ногой, а потом опускается на колени и начинает молотить кулаком по мрамору.

- Сокловища, - повторяет упрямо. - Смотли!

Дьявол.

Я присаживаюсь рядом с ним. Отбрасываю обломки подальше. Отстраняю сына от занятия.

- Стоп, - говорю я.

Он издает недовольный звук, но подчиняется.

- Здесь и правда что-то есть, - бросаю задумчиво.

- В смысле?

Ника подходит ближе.

- Сама погляди.

Потемневшее железное кольцо выглядит будто ручка, открывающая потайной ход. Дергать за нее бесполезно. Сверху все выложено мрамором, надо сперва разобрать старинные плиты.

- Разве тут не меняли пол? - удивляется Ника.

- Нет, хорошо сохранился.

Я приказываю рабочим снять плиты. До последнего отказываюсь верить в безумную догадку, осознаю правду, лишь оказавшись посреди сокровищницы.

- Тимур, - пораженно шепчет Ника.

- Видишь, я реально дарил тебе полную херню, - усмехаюсь. - Изумруды и бриллианты выглядят жалкой мелочовкой. Вот, где всегда скрывалось реальное богатство.

- Это вообще настоящее?

- Я приглашу ювелира, пусть оценивает.

- Да тут месяц нужен, если не год, - бормочет она, оглядываясь по сторонам. - Я как будто попала в сцену из фильма, в котором авантюристы находят тайный клад.

- Не спорю, - говорю и заключаю ее в объятия. - Примерно так и есть. Но я бы предпочел кино погорячее.

- Тимур! - смеется она.

Кайф.

- Какого героя ты хочешь представить на моем месте? - иронично выгибаю бровь.

- Тебя, - заявляет, не думая. - Ты мой герой.

- А ты моя, - выдыхаю в ее губы. - Одержимость.

И дикость. И бешенство.

Любовь.

КОНЕЦ