Ты моя одержимость

«Подарок» - вдруг он про флешку?

- Отличный автомобиль, - кивает Тимур. - Благодарю.

- Ты почувствуешь силу этого жеребца, - с усмешкой обещает Романо. - Мужчине нужна свобода. Выбор. Зачем себя ограничивать, если можешь получить все и сразу? Тебе рано остепеняться, мой мальчик. Гоняй. Завоевывай. Остальное потом приложится.

Интересно, о чем итальянец сейчас говорит? На что намекает? Речь про новые высоты или про измены? Слухи о бурной личной жизни Романо-старшего дошли даже до меня. Он и для Тимура такого расклада хочет?

- Главный выбор я уже сделал, - мускулистая рука обвивает мою талию. - А работа никуда не денется.

- Смотри, Тео, - мужчина подчеркнуто игнорирует мое присутствие. - Ставки высокие. Ответ придется держать не только перед родней.

- Я в курсе, - раздается спокойное заключение. - Никогда не беру на себя больше, чем сумею вытянуть. Ты за мной наблюдал с детства. Знаешь как никто другой.

- Знал, - хмыкает Романо. - Поглядим, как дальше.

- Дальше только успех, - широко усмехается Тимур.

А я опять гадаю насчет подарков. Кто же эту дрянь постоянно отправляет? Итальянец презентовал дорогущий автомобиль. Ради прикрытия. Но как там в реальности?

Я впадаю в паранойю. Надо успокоиться.

Но черт возьми, я же сразу не понравилась Романо. С первого взгляда. Он меня не выносит и явно хотел отговорить Тимура от брака со мной.

Вдруг мафиози знал моего отца? Вдруг Генерал успел подпортить ему какой-нибудь бизнес? Месть через меня. Самый логичный и простой вариант. Почему нет?

Я запрещаю себе развивать мысль. К горлу подкатывает тошнота, стоит представить, что мужчина, стоящий напротив, имеет отношение к пеклу, в котором я горела.

Тимур прав. Нельзя смотреть чертово видео. Даже от спутанных воспоминаний трясет и передергивает. Я беременна. Зачем лишний стресс?

Волнения мне пока хватит и без такого извращенного кино.

Я все вспомню. Потом. Обязательно. А сейчас нужно собраться и быть сильной. Ради малыша, который живет внутри меня.

Романо отходит в сторону, но легче не становится, ведь я натыкаюсь взглядом на другую, не менее отвратительную физиономию.

- А этот урод что здесь делает? - бормочу, не в силах скрывать истинные эмоции. - Кто его сюда пустил?

Тимур ловит мой взгляд и тоже замечает Артиста. Ублюдок прямо сияет, расплывается в лучезарной улыбке и направляется к нам, поправляя галстук.

- Приятная встреча, - заключает он и разводит руками. - Уверен, нам стоит забыть все старые недомолвки и начать с чистого листа.

- Тебе пора на выход, - холодно бросает Тимур.

- Почему? Веселье только начинается, - искреннее недоумение пронизывает тон этого наглого прихвостня. - Слушай, я накосячил с Шараевым. Признаю. Не стоило тогда браться за его дебильное поручение. Но теперь у меня новый патрон, вон он, возле фонтана. Миллиардер из Израиля. Сорит деньгами. Давай сведу вас?

Тимур дает распоряжение своим людям. Короткий кивок - и меня накрывает дежавю. Похожая сцена уже происходила в Италии, тогда Артиста депортировали по щелчку.

- Того типа прочь отсюда, - прибавляет супруг, указывая на мужчину, который нанял нашего старого знакомого. - А еще пробейте его по базе. Материал на почту отправьте. Хочу понять, почему миллиардер взял на работу такое отрепье.

- Стервятник, - невольно кривлюсь и нервно передергиваю плечами. - Как вижу его, сразу накрывает плохое предчувствие.

- Все будет хорошо, - горячие пальцы сжимают мою похолодевшую ладонь. - Клянусь.

- Босс, ваш выход, - сообщает помощник.

- Я вернусь, - бросает Тимур мне на ухо, опаляет нежную кожу горячим дыханием.

- Я знаю, - едва двигаю губами.

Высокая и темная фигура движется в центр зала. К возвышению. К стойке с микрофоном. Звучат аплодисменты. Мелькают вспышки фотоаппаратов.

- Ты успела по мне заскучать? - мужской голос ударяет сзади.

Я поворачиваюсь на долю секунды, лишь отмечаю, что Резник подходит вплотную и останавливается за моей спиной. Потом я снова перевожу взгляд на Тимура, не хочу пропустить его речь.

- Ты же все приготовил? - бормочу глухо.

- Скоро увидим.

- Дьявол, - сдавленно выдыхаю. - Это не смешно.

- А я и не смеюсь.

Он застывает так близко, что наша одежда почти соприкасается.

- Я никогда не обещаю того, что не могу, - продолжает Резник. - Но ради Тимура извернусь и вытворю невозможное. Мы давно друг другу спину прикрываем.

- Тогда почему ты не рядом с ним? - чуть не срываюсь на истерику.

- Я там, где должен быть, - в его голосе звучит усмешка. - Защищаю самый главный фронт. А с остальными атаками он и сам справится. Поверь. Не первый раз в деле.

- В таком?

- Всякое бывало.

Тимур берет микрофон и начинает говорить, а я понимаю, что все слова проносятся мимо. Тревога захлестывает, утягивает в ледяной водоворот. Не выходит отгородиться, унять кипучее волнение.

Такой огромный. Сильный. Мощный. Он выглядит несокрушимым, притягивает сотни заинтересованных взглядов. А я ощущаю себя песчинкой, которая ни на что не способна повлиять.

Опасаюсь моргнуть, прикрыть веки хоть на секунду. Кажется, любым неосторожным движением я могу все испортить, нарушить четкий план.

- Я благодарен моей супруге Веронике, - произносит Тимур, и эта фраза прорезает меня насквозь, прошивает ребра единственным толчком, а еще сильнее действует его взгляд, что направлен четко на меня, поддерживает и дает силу выстоять до конца: - Если бы не моя Ника, меня бы здесь никогда не было. Черт знает, был бы я вообще или нет. Но ради нее готов на все.

Люди одобряют такое отступление от официального тона и текста. Опять слышатся аплодисменты. Камеры мигом обращаются в мою сторону, а после снова переводят объективы на Тимура.

- Запомните этот вечер, господа, - широко усмехается он и обводит зал выразительным взглядом. - Однажды я стану вашим президентом.

Выстрел оглушает. Звучит как взрыв. Один. А после еще один. И еще. Гости кричат, бросаются в разные стороны. Вокруг царит безумная суматоха.

Я застываю. Цепенею от холода. Все будто не со мной происходит. Далеко. Очень далеко. В другом мире. В другом измерении. Сердце замирает. Судорога сводит горло.

Я вижу, как алые пятна расцветают на белоснежной рубашке Тимура, пропитывают ткань, расползаются уродливыми кляксами, темнеют, расплываются перед моими глазами.

Больно? Не знаю. Не чувствую. Ничего не могу понять. Точно завороженная наблюдаю за худшим на свете кошмаром.

Высокая фигура пошатывается. И впечатление такое, будто пошатывается нерушимая скала. Оседает вниз.

Моя реальность взрывается, распадается по фрагментам.

Кто-то кричит. Вопит особенно громко. Так бешено и дико, что у меня закладывает уши, а внутри мучительно саднит.

- Тише, - говорит Резник, и я чувствую болезненный укол ниже поясницы. - Это поможет тебе расслабиться.

Я пробую сказать что-то. Пробую хотя бы сглотнуть. Ни черта не выходит.

- Он там, - выдавливаю наконец. - Помоги ему... он... Тимур...

Выходит только хрипеть. До меня доходит, что я сорвала голос, теперь удается лишь глухо бормотать и шептать.

- Все хорошо, Ника, - спокойно заявляет Резник.

Нет. Нет! Столько крови. Столько выстрелов. Господи. Боже мой. Сколько их было? Мраморный пол залит красным. Мир вокруг подрагивает. Растекается.

Я ныряю в спасительную черноту.

Глава 34

Я с шумом втягиваю воздух, рефлекторно выгибаюсь, лихорадочно шарю ладонями вокруг себя, изучаю поверхность, на которой оказалась по воле случая. Резкий запах абсолютной стерильности ударяет в ноздри. Медицинская чистота. Специфическая. Ощущаю под собой ортопедический матрас. Открываю глаза и сразу наталкиваюсь взглядом на белоснежный потолок.

Я в больнице. Почему?

Горячие пальцы накрывают мое запястье, чуть сжимают, и даже этот легкий, практически незаметный жест отправляет разряд электрического тока под заледеневшую кожу.