Фараон (ЛП)

Насла схватил меня сзади за локоть и помешал сломать все кости в правой руке. Я недолго боролся с ним, а потом грациозно капитулировал.

- Спасибо, - сказал я ему. ‘Я тебе очень благодарен. Ты помешал мне нанести еще больший урон стене.’

‘Все в порядке, господин. Я к этому привык. У моего брата Батура тоже очень скверный характер.- Он сказал это таким дружелюбным и приятным тоном, что я был вынужден прижаться лбом к стене и закрыть глаза на несколько секунд, чтобы сдержать свою растущую ярость.

- Я думаю, тебе лучше больше ничего не говорить, добрый Насла. Но верни меня тем же путем, каким мы пришли. Мне нужен свежий воздух. Иначе один из нас может умереть здесь.’

Пусть никто не говорит вам, что я не могу контролировать свой характер. К следующему утру я почти полностью оправился и понял, что это была лишь временная неудача. Я решил, что мне пригодятся здравый смысл и рассудительность Рамзеса. Я нашел его на Западном берегу реки, где он помогал Гуротасу с осадными работами перед стенами крепости Аттерика. Я был рад узнать, что царица Серрена Клеопатра была рядом с ним, как я и ожидал.

Она была моим гидом и повела меня на длительную экскурсию по осадным работам. Я был поражен тем знанием, которое она продемонстрировала в этом методе. К тому времени подошло время полуденной трапезы. Мы ели ее вместе, сидя под ветвями раскидистого вяза, откуда открывался великолепный вид на крепость Аттерика и поле битвы. На заднем плане виднелась река и четыре острова, которые так много занимали меня. На таком расстоянии они казались незначительными, но служили для того, чтобы направить наш разговор в нужное русло. Рамзес и Серрена не знали о моей озабоченности островами. У меня был конфликт интересов между ними и Инаной. Они понятия не имели о моих особых отношениях с богиней, поэтому мне пришлось замять эту часть моей истории и приписать все свои знания старому лоцману корабля Ганорду, который дал мне первую керамическую плитку из туннелей и шахт под островами.

Поначалу царская чета лишь смутно заинтересовалась, когда я указал ей на четыре острова, но затем я применил все свои навыки рассказчика, и оба они быстро оказались полностью очарованы их тайной. Когда я приблизился к кульминации своего рассказа, Серрена заерзала на ягодицах, едва сдерживая нетерпение достичь развязки, и даже глаза Рамзеса загорелись предвкушением. Когда я наконец добрался до того места в моем рассказе, где мои поиски были прерваны камнепадом, ни один из них сначала не принял бы, что так все и закончилось.

‘Что случилось потом, Тата? Что же ты тогда сделал?- Потребовала ответа Серрена.

- Да, Тата. Расскажи нам, что ты нашел там, за каменной глыбой, - вмешался Рамзес. ‘Или все это выдумка? Ты просто немного развлекаешься с нами?’

Когда они наконец признали, что это был истинный отчет о том, что я обнаружил, они оба хотели, чтобы я немедленно отвез их на остров и в его туннель. Я с трудом убедил их, что лучше всего дождаться темноты, прежде чем мы отправимся в путь. Мы провели время, обсуждая подводный туннель, протянувшийся от четвертого острова до фундамента крепости Абу-Наскос.

‘Если вдуматься, то это была довольно бесплодная и непродуктивная работа древних, - предположил Рамсес.

Серрена тут же повернулась к нему. ‘Что ты имеешь в виду, мой дорогой муж? Это было великолепное предприятие!’

- Великолепное? Рамзес усмехнулся. - Построить туннель от искусственного острова посреди могучей реки до подземного пункта назначения? Я бы сказал, что это в высшей степени глупо.’

‘Вы совершенно упустили главное, - возразила она. - Туннель начинался на восточном берегу реки, где располагался наш первый лагерь. Он прошел под поверхностью Нила ко всем четырем искусственным островам подряд - рыбе, птице, выдре и лисе – прежде чем войти в фундамент крепости, предшествовавшей Абу-Наскосу.’

- Но почему?- Спросил Рамзес. - Зачем они построили четыре острова?’

- Потому что Нил слишком широк для меньшего. Воздух в одном туннеле стал бы спертым и ядовитым. Они должны были позволить туннелю дышать.’

Рамзес смутился. ‘А что случилось с туннелем между первыми тремя островами?’

‘Как только древние люди ушли, он развалился от старости и забвения, - сладко объяснила Серрена.

- О! - сказал он. - Я вижу! Я был доволен, что не ввязался в дискуссию и не лишился дара речи, как Рамзес.

Нас было шестеро, и мы добрались до Лисьего острова. Кроме нас троих, я решил простить Насле его недавнюю неосторожность и воспользоваться его знаниями о расположении крепости и островов. Кроме того, нам нужны были два обычных матроса, чтобы охранять лодку, когда мы сойдем на берег.

Мы прибыли на Лисий остров через два часа после наступления темноты и сразу же сошли на берег. Насла засыпал вход в шахту сухими ветками и прочим мусором, и за время нашего отсутствия его никто не потревожил. Теперь Насла убрал все это, и я повел остальных вниз по шахте, останавливаясь только для того, чтобы Рамсес и Серрена осмотрели керамические плитки и изображения пустынных лис, которые особенно радовали Серрену.

Когда мы достигли дна шахты и втиснулись в туннель, я объяснил парочке, что теперь мы находимся под рекой. Серрена с серьезным выражением лица посмотрела на крышу над головой, а затем придвинулась ближе к Рамзесу и взяла его за руку, чтобы успокоить. Ведя их дальше по туннелю, я сказал им, что это 310 шагов в длину, почти столько же, сколько ширина реки над нами. Затем, когда пол туннеля наклонился вверх, я объяснил причину этого: "Теперь мы достигли западного берега и поднимаемся к берегу.’

Рамзес улыбнулся, и Серрена, придя в себя, указала на текучие древние письмена, покрывавшие стены с этого момента. Затем, к моему удивлению, она начала бегло переводить их на египетский язык.

‘Да будет известно всем народам этого мира, что я, Зараранд, Царь Сенквата и Ментании, посвящаю эти труды вечной славе Ахура Мазды, Бога Добра и света ...

- Что это за язык, Серрена, и где ты научилась читать и говорить на нем?’

Серрена растерянно замолчала и посмотрела на Рамзеса. ‘Точно не помню.- Она вдруг заколебалась. ‘За эти годы у меня было так много разных наставников.’

Я тут же разозлился на самого себя. Я задал этот вопрос в спешке. Я должен был понять, что это часть ее врожденной Божественной памяти, остаточное эхо ее предыдущих существований, которое даже она не могла точно определить.

- Вероятно, вас научил муж.- Я пошутил, и Рамсес в ужасе посмотрел на меня. Я подмигнул ему, и он облегченно улыбнулся, а потом расхохотался.

‘Я должен признать себя виновным, Тата. Конечно, я ее учил.- Он ухмыльнулся. ‘Я научил ее всему, что она знает.- Серрена хлопнула его по плечу, и мы все рассмеялись. Неловкое мгновение прошло, и я повел их дальше по туннелю, пока внезапно мы не столкнулись с камнепадом, который преградил нам путь.

Я повернулся к ним троим и развел руками в знак покорности судьбе. ‘Дальше этого дело не пойдет!’