Деррида

Это главным образом трудности со школой, прежде всего со школой детей. Пьер только что поступил в лицей, и Жан – в «большую школу», и в обеих нас предупреждают о последствиях трехмесячного пропуска занятий. Для меня психологически было бы очень болезненно расставаться с ними на столь долгое время. Теперь что касается моего преподавания: от меня не скрывали, что мои многократные отлучки (поездки на конференции или длительное преподавание) не нравятся руководству школы и студентам. Тем более что один из моих коллег – Альтюссер, который часто болеет, после тяжелого рецидива ушел из школы, чтобы лечь в больницу; пока неясно, сколько времени он будет отсутствовать[703].

Он заверяет своего американского визави, что это решение далось ему нелегко, учитывая, что от предыдущей работы в Университете Джонса Хопкинса у него остались самые теплые воспоминания и что у него там много друзей. Так как в последующие годы его отсутствие рискует затянуться, он рекомендует пригласить вместо себя Люсетт Фина, но это предложение не воодушевило американскую сторону. В действительности ситуация несколько сложнее, чем можно понять по его словам. В письме Полю де Ману Деррида высказывает желание встретиться и обсудить этот вопрос, так как его отношения с Университетом Джонса Хопкинса «с некоторых пор ставят его в неловкое положение»[704]. По-видимому, в этом университете нет человека, с которым он мог бы вести переговоры. Поль де Ман, пользуясь представившимся случаем, вместе с Хиллисом Миллером начинает готовить «перевод» Деррида в Йель с гораздо более короткими посещениями. К концу апреля 1974 года почти все готово: «Энтузиазм, который в Йеле испытывают по поводу ваших визитов, пусть даже нерегулярных, поможет наверняка преодолеть административные барьеры»[705].

Этот проект стал возможен потому, что в предшествующем году Деррида снова начал летать самолетами, поборов фобию, которой страдал с осени 1968 года. Это было обязательное условие для выступления раз в две недели в Берлине, куда его пригласил Сэмюэль Вебер. Поначалу он мог летать, лишь приняв таблетки, но постепенно спокойствие вернулось. Таким образом, у Деррида появилась возможность организовывать относительно короткие командировки в Соединенные Штаты. В этот переходный год Деррида приезжает туда на две недели в октябре 1974 года, одновременно в Университет Джонса Хопкинса и в Йель.

В январе 1975 года Поль де Ман официально подтверждает назначение Деррида на место приглашенного профессора в Йеле на три года. Условия оптимальные: он должен приезжать в сентябре, перед тем как начинается учебный год в Высшей нормальной школе, и оставаться примерно на три недели. Вести он должен будет семинар для аспирантов на тему по своему выбору и дать в общей сложности около 20 занятий: первые шесть или семь в Йеле, остальные – в Париже для аспирантов, получающих дополнительное образование. Оплата – 12 тысяч долларов в год (что сегодня составляет приблизительно 33 тысячи евро) – значительная сумма, даже учитывая, что Деррида сам оплачивает жилье и основную часть расходов на дорогу[706]. В связи с этой работой он расторгает контракт с Университетом Джонса Хопкинса, но студенты этого университета, как и студенты Корнелльского университета, могут по-прежнему принимать участие в его парижском семинаре.

Расположенный в Нью-Хейвене в Коннектикуте, приблизительно в 120 километрах к северо-востоку от Нью-Йорка, Йель – один из самых богатых и престижных университетов США. Что касается литературоведения, то он был колыбелью «Новой критики» – течения, господствовавшего в период с 1920-х и до начала 1960-х годов. Но решающее значение для Деррида имеет роль, которую в этом университете играет Поль де Ман. Начиная с первой встречи в 1966 году, когда они сошлись на общем интересе к Руссо, они продолжают постоянно общаться. Хотя де Ман и руководит отделением литературоведения, главное место он отдает философии: Гегель, Гуссерль и Хайдеггер становятся для него основными авторами. Глубокое уважение, которое Деррида и де Ман питают друг к другу, вскоре превращается в «опыт редкой дружбы». Вскоре после возвращения из первой поездки Деррида пишет:

Эти три недели в Йеле рядом с вами все больше принимают облик потерянного рая и кажутся уже немного нереальными, безжалостно отдаленными всем тем, что меня здесь терзает и мучает. Самым ценным для меня была, как я вам уже говорил, хотя, быть может, не слишком выразительно, ваша внимательная, искренняя близость. И помимо времени и сил, которые вы мне уделили… меня очень тронуло то незаметное внимание к «затруднению», исходя из которого и в котором я пытаюсь работать и работаю. Я чувствую, что вы его понимаете, что вы в состоянии его разглядеть за напускной самоуверенностью преподавателя или за играми письма. И сегодня это «затруднение» (другие термины мне претят) хуже, чем когда-либо[707].

Деррида пишет, что уже думает о своей будущей поездке и «об уроках, которые следует извлечь из этого первого опыта». Поль де Ман воодушевлен не меньше. Он тоже чувствует, что нашел единомышленника, который был ему нужен, чтобы отделение литературоведения наконец развернулось в полную мощь:

Не могу вам передать, насколько благотворным оказался ваш визит для всех нас, ваших здешних друзей, для всех тех, кто с увлечением вас слушал, и для меня в особенности. Результаты вашего преподавания уже дают о себе знать. Я видел несколько студентов, которые хотят продолжить с вами работать и приедут в следующем году во Францию, кроме того, собралась по собственному почину группа молодых преподавателей, которые еженедельно встречаются, чтобы читать и обсуждать ваши старые тексты. В буквальном смысле впервые за многие годы группа людей самых разных специальностей собирается в Йеле вокруг интеллектуального предмета. Мы очень скучаем после вашего отъезда, в ваше отсутствие все кажется таким серым и монотонным[708].

Во Франции главное сражение 1974–1976 годов ведется вокруг GREPH – Группы исследований преподавания философии. Для Деррида речь идет не просто об активистской деятельности, не совпадающей с его личной работой. Как он объяснит в одном из интервью, в этот период ему казалось, что работа по философской деконструкции, которая была бы направлена лишь на содержание текстов и понятия, в значительной мере упускает свой предмет: «Она остается чисто теоретическим предприятием, если не покушается на сам институт философии». Рассмотрев вопрос полей и рамок философского текста, Деррида считает, что нужно как можно скорее заняться «институциональными границами», которыми выступают практики преподавания, отношения учителя и ученика, формы взаимодействия философов и включение философии в политическую сферу. Он организует небольшую группу из близких ему исследователей, чтобы заняться «практикой деконструкции институтов»[709].

Нельзя не учитывать и текущие события. Более шести лет прошло с мая 1968 года, и повсюду чувствуется, что университетский аппарат снова попал в руки консерваторов. Сигналом к организации того, что вскоре получит название GREPH, послужил протест против весьма реакционного доклада, опубликованного Комиссией по выдаче свидетельств о специализированной профессиональной подготовке в области философии (CAPES) в марте 1974 «прикрываясь нуждами педагогики», комиссия осудила в нем проявления новых философских тенденций в работах кандидатов, выступая за возвращение к сугубо академическим нормам. Несколько недель спустя около 30 преподавателей и студентов принимают Проект образования группы по исследованиям преподавания философии. И если некоторые из поставленных проблем носят исторический или теоретический характер, другие представляют собой вполне конкретные и порой животрепещущие вопросы о программах экзаменов и конкурсов, форме экзаменов, комиссиях и нормах оценки, найме преподавателей и их профессиональной иерархии, месте, которое отводится научным исследованиям, и т. д[710].

703

Письмо Деррида Элиасу Л. Риверсу, 8 октября 1973 г.

704

Письмо Деррида Полю де Ману, 22 января 1974 г.

705

Письмо Поля де Мана Деррида, q8 апреля 1974 г.

706

Письмо Поля де Мана Деррида, 7 января 1975 г.

707

Письмо Деррида Полю де Ману, 12 октября 1975 г.

708

Письмо Поля де Мана Деррида, 17 октября 1975 г.

709

Derrida J. La langue de l’autre, entretien avec Tetsuya Takahashi. Архивы IMЕС.

710

Этот документ был опубликован в коллективном сборнике «Кто боится философии?»: Qui a peur de la philosophie? P.: Champs-Flammarion, 1977. P. 433–437. В дальнейшем он был переиздан в: Derrida J. Du droit à la philosophie. 1990. P. 146–152.