Деррида

Деррида, глубоко уязвленный этой едва ли не мстительной эксплуатацией личного разговора, не будет поддерживать никаких личных отношений с Лаканом. Но он не откажется от весьма внимательного прочтения его «Текстов».

Глава 4

Удачный год. 1967

Письмо, отправленное Деррида Габриэлю Бунуру 12 января 1967 года, показывает, насколько важным для него даже после всех недавних успехов остается мнение старого писателя. Тон письма лиричен, местами загадочен и в любом случае весьма далек от того, что Деррида использует в письмах другим корреспондентам.

Я никогда не смогу высказать вам всю свою признательность… Нет ничего столь же ценного – в этой растущей пустыне, – как участие, подобное вашему. И часто я боюсь того, что недостоин его. Тогда, чтобы успокоиться, я вдохновляюсь своей верой и восхищением: об интересе к тому, что я пишу, я сужу только по интересу, который вы, по вашим словам, к нему испытываете. И мне нужно в это верить, тем более что я шагаю по земле, которая вечно уходит из-под ног…

Здесь заметны одновременно возбуждение, смятение и глубокое молчание. Мы живем в странную эпоху очень сильного беспокойства и равного ему бесплодия. Возгласы со всех сторон в ответ на происходящее крушение, безумные крики и треск, но также глубокое смертельное молчание – для того, кто сумеет его услышать. И во всем этом я вопреки отчаянию пытаюсь сохранить определенное спокойствие, которое не будет, по крайней мере не чрезмерно, спокойствием ослепления и глухоты, пытаюсь приспособить ремесленный труд (преподавание, написание статей) к самой эпохе, чтобы не потерять окончательно голову. В этом Маргерит и Пьер, очень тронутые вашей искренней и верной мыслью, – мои надежные помощники, без которых мне не жить[404].

По возвращении из США Деррида, по его собственным словам, много работает, «но в основном проходит по одним и тем же пунктам, перестраивая их». Что касается Габриэля Бунура, он окончательно устроился в Лекониле, на юге Финистера. Деррида сожалеет о том, что встречаются они слишком редко, и надеется, что их идея о совместном путешествии в Марокко – страну, очень хорошо знакомую Бунуру, – сможет в ближайшее время осуществиться. Чуть позже Деррида снова скажет Бунуру, что их отношения по-прежнему служат ему важной постоянной опорой. Ему кажется, что без этой «ужасной близости», связывающей их, ничто бы не могло удержаться, «даже эта игра с ничто и бессмыслицей, даже эта отчаянная строгость, которая все еще должна руководить игрой и отношением к смерти». Деррида мечтает об «очень длинных, долгих, нескончаемых встречах, прерываемых чтением, общими размышлениями, немногословными фразами, которые отмечают собой великое сообщничество»[405].

Один из неожиданных поворотов начала 1967 года – возобновление отношений с Жераром Гранелем. Соотношение сил между ними вскоре изменится на противоположное. Тот, кто производил сильное впечатление на Деррида во время учебы в лицее Людовика Великого, «принц философии», по сравнению с которым он себя чувствовал никем, слышал множество хвалебных отзывов на недавние статьи Деррида и горит желанием с ними познакомиться. Деррида спешит отправить ему подборку оттисков, в частности «Письма до письма» (статьи, вышедшей в двух номерах Critiqué) и «Фрейда и сцены письма». Гранель не пытается скрыть своего воодушевления:

Прочтение двух твоих больших текстов за один день (и половину ночи) сразу после того, как я получил их, – это было нечто вроде непрерывного откровения и ликования. Раз так и было, почему бы не сказать это прямо?.. У меня такое чувство, что через тебя родилась какая-то абсолютно важная речь – прости, «письмо»[406].

Хотя Жерар Гранель знает, что Деррида вскоре займется редактурой этих статей и их переработкой для других изданий, он говорит, что очень рад познакомиться с ними «в этом необработанном виде, в котором мысль еще только рождается и проклевывается. Здесь заметны разрывы и неровности, порой видна пророческая полутень, но они говорят больше, чем сможет сказать любой причесанный текст». Вскоре между ними завязывается оживленная переписка. Гранель, преподающий уже несколько лет в Университете Тулузы, дописывает диссертацию о Гуссерле. Он должен приехать в Париж в начале мая, и его главное желание – «порассуждать» с Деррида, настолько он поражен схожестью их идей[407].

Жан Пьель, который все больше ценит Деррида, регулярно справляется у него о той или иной статье, которую предлагают ему для Critique. Когда у Деррида спросили мнение по поводу одной из первых статей Алена Бадью, которая была посвящена Альтюссеру, Деррида отвечает честно и открыто:

Только что прочитал текст Бадью. Как сами вы и как Барт, я нахожу его по меньшей мере неприятным из-за тона, важничанья, «отметок», которые он ставит каждому, словно бы в день инспекторской проверки или Страшного суда. Но он все равно кажется мне важным… Не думаю, что в этом можно сомневаться, и я тем охотнее признаю за ним эту важность, что сам в «философском» смысле далек от того, чтобы последовать за ним в его ходах и выводах[408].

Вполне естественно, что Пьель вскоре предлагает Деррида вступить в редколлегию журнала, заняв место рядом с Деги, Бартом и Фуко. Решения принимаются неформально: собрания часто проходят у Пьеля в Нёйи, за обедом или ужином. И хотя Critique не хочет заявлять о той или иной официальной линии, журнал, во всяком случае в эти годы, получается удивительно живым, идет в ногу со временем. Книжная серия, которая в 1967 году начинает выходить как его приложение, еще больше увеличивает его престиж и известность.

Хотя перепечатка текста на машинке занимает больше времени и оказывается более сложной, чем ожидалось, Деррида и Пьель все еще надеются выпустить работу «О грамматологии» до лета, одновременно с «Письмом и различием», которое Соллерс готовит к публикации в издательстве Seuil в коллекции Tel Quel. С изданием книги «О грамматологии» есть определенные календарные сложности: она должна быть напечатана в промежуток с текущего момента до начала мая, чтобы ее можно было официально передать трем членам комиссии, но в книжные магазины она ни в коем случае не должна поступить до защиты, назначенной на июнь.

Деррида вскоре извещает Соллерса о том, что «О грамматологии» сможет выйти в итоге лишь в сентябре. Он задается вопросом, не стоит ли задержать также и «Письмо и различие», чтобы две работы вышли вместе. Он боится некоторого распыления и того, что многочисленные отсылки от одной работы к другой затеряются. С его точки зрения, лучше было бы даже опубликовать их одновременно с «маленьким Гуссерлем», верстку которого он как раз ждет: «Я все больше склоняюсь к мысли, что все были бы заинтересованы в том, чтобы все вышло в сентябре»[409]. Соллерс с этим не согласен: он предпочитает не менять договоренностей и опубликовать «Письмо и различие» уже весной.

Эта книга, остающаяся одной из наиболее известных книг Деррида, представляет собой большую работу на 436 страницах, в которой собраны тексты, публиковавшиеся в журналах с 1963 года (некоторые с небольшими изменениями) – в хронологическом порядке и с «пунктирной» привязкой одних текстов к другим. Том открывается статьей о Жане Руссе «Сила и значение». Затем идут «Когито и история безумия», «Эдмон Жабес и вопрос книги», «Насилие и метафизика. Очерк мысли Эммануэля Левинаса», «„Генезис и структура“ и феноменология»[410], «Навеянная речь», «Фрейд и сцена письма», «Театр жестокости и закрытие представления» (второй текст Деррида об Арто), «От экономии ограниченной к всеобщей экономии. Гегельянство без утайки» (статья о Жорже Батайе, вышедшая в L’Arc), «Структура, знак и игра в дискурсе гуманитарных наук» (выступление в Балтиморе). Книга завершается «Эллипсом» – не издававшимся ранее текстом о Жабесе, посвященным Габриэлю Бунуру.

404

Письмо Деррида Габриэлю Бунуру, 12 января 1967 г. Следует напомнить о том, что в этот период Пьеру только четыре с половиной года.

405

Письмо Деррида Габриэлю Бунуру, 9 июля 1967 г.

406

Письмо Жерара Гранеля Деррида, 6 января 1967 г.

407

Письмо Жерара Гранеля Деррида, 11 апреля 1967 г.

408

Письмо Деррида Жану Пьелю, об января 1967 г. Статья Бадью под названием «(Новое) начало диалектического материализма» («Le (re)commencement du matérialisme dialectique») выйдет в итоге в № 240 Critique (май 1967 г.).

409

Письмо Деррида Филиппу Соллерсу, 21 марта 1967 г.

410

Это самый старый текст в этой книге, поскольку он был прочитан в Серизи в 1959 г., однако материалы конференции были опубликованы в издательстве Mouton только в 1965 г.