Деррида

Пусть даже у Деррида действительно большая трудоспособность, своим корреспондентам он часто говорит о себе как о «загнанном звере, который мечется между преподаванием и семьей, не успевая перевести дыхание между лекциями, сочинениями, курсами и всевозможными обязательствами»[385]. Чуть ранее он думал, что у него случится инфаркт, и врачам пришлось немало потрудиться, чтобы его успокоить. Женевьева Боллем, с которой он недавно встречался в ее красивом доме в Кюно, близ Сомюр, советует ему больше беречь себя: «Ваша светская жизнь представляется мне следствием вашей зарождающейся славы. Они будут постоянно расти друг за счет друга, но вам нужно защищаться от одной, чтобы спасти другую»[386]. Последовать этому совету Деррида будет очень трудно.

Жан Ипполит, высоко оценивший статью «Письмо до письма», хотел бы издать ее расширенный вариант в своей серии «Эпиметей». Но Жан Пьель и Жером Линдон, хозяин Editions de Minuit, хотят запустить серию эссе, как дополнение к журналу Critique. И им очень хотелось бы, чтобы первой книгой в этой серии стала работа «О грамматологии», что, конечно, не может не польстить Деррида. У него есть весь необходимый для этого материал: от огромной статьи, вышедшей в Critique, до семинара «Природа, культура, письмо или насилие письменности, от К. Леви-Стросса до Ж.-Ж. Руссо», который он только что провел в Высшей нормальной школе. Но значительная его часть пока существует лишь в форме заметок – огромного числа карточек и записок на самых разных бумажках, в том числе на билетах на vaporetto[387].

В начале лета 1966 года Деррида ощущает себя разбитым и будто отрезанным от самого себя. Он ощущает огромную потребность в отпуске и покое, желая при этом посвятить месяцы, свободные от преподавания, работе над намеченными текстами. Но после нескольких недель работы в одиночестве, проведенных во Френе, а потом «удушливой» конференции о смерти и трагедии в Доломитовых Альпах он чувствует себя на грани срыва: «Я, должно быть, пережил период „нервного“ истощения, которому не чуждо „отчаяние“. Мне пришлось вопреки моим намерениям уехать из Парижа, чтобы отдохнуть здесь с Маргерит, Пьером и двумя племянниками моего больного свояка, нам доверенными»[388].

Деррида поддерживает дружба с Филиппом Соллерсом и близкие отношения с Tel Quel. Журнал дает ему благоприятные и полностью соответствующие его целям возможности, позволяющие заниматься философскими, антропологическими и литературными вопросами, столь важными для него. Он рад тому, что Соллерс знакомит его со своей работой, передавая ему до выхода в печать статьи «Де Сад в тексте» и «Литература и тотальность». Деррида находит их «великолепными», заверяя, что он «многому научился» благодаря статье о Малларме. Он совершенно уверен: с двумя этими текстами и текстом Плейне о Лотреамоне, тоже «сильном и точном», «следующий Tel Quel будет громким, заставит о себе пошуметь. Это будет настоящий happening осени. Единство всего этого не может не броситься в глаза и не ослепить»[389].

Энтузиазм Соллерса ничуть не меньше. В 1966 году он считает Деррида главным мыслителем, тем, кто позволяет заключить вопрос о «текстуальности» в философскую рамку. С его точки зрения, пора уже собрать эти статьи, ставшие для него источником «бесконечных размышлений», и подготовить отдельную книгу для серии Tel Quel. Он убежден в том, что только книга будет в состоянии заявить в полной мере о настолько новой мысли. Часто у Соллерса складывается впечатление, что Деррида говорит то, что никто на самом деле не понимает, «что никто не может понять» и что ему самому трудно «прояснить для другого». Эта неподатливость в какой-то мере определяет его собственное восхищение, поскольку недавно он увлекся трудной авантюрой – новым художественным текстом, который получит название «Числа». Он хотел бы, чтобы Деррида вообразил «текст, который нес бы то, что мы „мыслим“ на уровне мифа, который был бы его неощутимым следом… Я не скажу вам ничего нового, отметив (нисколько не жалуясь), что это странная мешанина»[390].

К концу лета Деррида все еще находится в «зоне депрессии» из-за сильной усталости, от которой ему не удается избавиться и которая пробуждает в нем склонность к ипохондрии. Пробуя работать, но без особого успеха, он с нетерпением ожидает нового рывка. Когда надо снова приступать к преподаванию в Высшей нормальной школе, он жалуется еще и на эти «бесконечные и часто натянутые „разговоры“ с молодыми людьми, которые выводят [его] из терпения»[391].

16 сентября Деррида объясняет Жану Пьелю, что он переоценил свои силы. Проект все время расширяется, однако письмо продвигается не так быстро, как он надеялся, тем более что какую-то часть времени летом ему пришлось посвятить тексту о Гуссерле, который выйдет впоследствии под названием «Голос и феномен». Поэтому обещанная книга будет готова с опозданием по меньшей мере на два месяца. Редактор Critique отвечает ему с пониманием, как друг: он совершенно не хочет его гнать, «поскольку речь идет о проработке важного текста», необходимо, чтобы проект созрел. Но при этом нельзя и слишком уж медлить: исключительный интерес, с которым была принята первая часть, объясняет то, почему Деррида должен сосредоточить свои усилия на завершении этой книги, которую все ждут[392].

30 октября 1966 года Деррида объявляет Пьелю, что начал перепечатывать «О грамматологии» на машинке. Несмотря на поездку в США, которая немного утомила его и задержала, он надеется, что сможет собрать книгу в единое целое к концу ноября. «Во всяком случае, дело, скажем так, сделано, и теперь начинается финальная стадия шлифовки»[393]. Но несколько дней спустя возникают новые обстоятельства: Жан Ипполит и Морис де Гандийак побуждают его представить «О грамматологии» в качестве диссертации третьего цикла, которую потом можно будет переделать в дополнительную диссертацию. Предложение очень выгодное, поскольку позволит ему освободиться от этой задачи, когда будет защищена основная диссертация. Деррида хочет принять в расчет эту особенность университетской жизни: он «и так уже слишком долго пренебрегает этой стороной дела»[394]. Лучше пойти на эту уступку, даже если она влечет за собой кое-какие издательские проблемы: в соответствии со строгими правилами тех времен книга должна быть напечатана за несколько недель до защиты диссертации, но в книжные магазины она может поступить только после этой защиты. Пьель, все понимающий, принимает эти новые условия и связанные с ними дополнительные задержки.

Поездка в США, которую Деррида считал еще одним осложнением, возникшим в период, и без того довольно тяжелый, окажет определяющее воздействие на его карьеру. Речь идет о знаменитой конференции в Балтиморе «Языки критики и наук о человеке» (The Languages of Criticism and the Sciences of Man), которую задумали два профессора из престижного Университета Джонса Хопкинса – Ричард Макси и Эудженио Донато, чтобы рассказать о недавнем развитии и подвижках во французской мысли. Хотя в этом году структурализм в Париже очень моден, он еще совершенно не известен в США, как в книжных магазинах, так и в кампусах. При поддержке Рене Жирара Макси и Донато составили список видных гостей, среди которых Жорж Пуле, Люсьен Гольдман, Жан Ипполит, Ролан Барт, Жан-Пьер Вернан и Жак Лакан.

385

Письмо Деррида Роже Лапорту, 29 декабря 1965 г.

386

Письмо Женевьевы Боллем Деррида, 16 июня 1966 г.

387

Vaporetto (итал.) – «пароходик», небольшое судно, курсирующее между материком и прибрежными островами или, как в данном случае, между островами Венецианской лагуны. – Примеч. пер.

388

Письмо Деррида Мишелю Деги, 20 августа 1966 г.

389

Письмо Деррида Филиппу Соллерсу, без даты (лето 1966 г.).

390

Письмо Филиппа Соллерса Деррида, 27 августа 1966 г.

391

Письмо Деррида Роже Лапорту, 24 сентября 1966 г.

392

Письмо Жана Пьеля Деррида, 28 сентября 1966 г.

393

Письмо Деррида Жану Пьелю, 30 октября 1966 г.

394

Письмо Деррида Жану Пьелю, 12 ноября 1966 г.