Страница 36 из 70
— Смотри! — он самодовольно показал ее Бьянке.
Она перевела взгляд с картины на него и вздохнула так, будто его жалела.
— Матео, твоя картина в этом доме — это не достижение. У хозяйки совсем нет вкуса, если ты еще не понял.
— А где комната твоего жениха? — прищурился он.
— Где-то сверху, — отозвалась она, рассеянно разглядывая гостей, а потом, осмыслив вопрос, с подозрением спросила: — А тебе зачем?
— Просто интересно посмотреть на комнату человека, который с тобой был добровольно.
— Ее даже я… — начало было Бьянка и осеклась.
— Что даже ты? — не понял он, удивляясь ее внезапной бледности.
— Бьянка, дорогая!..
Любезно здороваясь со всеми вокруг, к ним уверенно приближалась уже немолодая, но заметно молодящаяся женщина в ярком дизайнерском платье, которое очевидно было очень дорогим, но все же ей не шло. То же можно было сказать и о ее прическе, и об украшениях, и даже об улыбке, которая старалась быть радушной, но не была такой и выглядела скорее как акулий оскал, если бы морской хищнице по какой-то причине захотелось казаться приветливее. Дополняла образ пара холодных злобных глаз, под прицелом которых Бьянка сжалась и растерянно посмотрела на него, словно ожидая помощи.
— Добрый вечер, донья Анхела, — пробормотала она.
Заметив ее взгляд, женщина с легким удивлением повернулась к Матео.
— Добрый вечер, — сказал он, вспоминая, говорила ли Бьянка что-нибудь про приветствия.
— А вы… — начала донья Анхела.
— Какая у вас изящная картина! — быстро меняя тему, Бьянка показала на его картину на стене. — Кто нарисовал?
Донья Анхела перевела озадаченный взгляд с Матео на картину.
— Какой-то современный художник. Его агент сказал, что со временем будет стоить как Пикассо, — ее взгляд соскочил с картины и вновь замер на Матео. — А кто…
Заглушив ее слова звоном бокалов, подошел официант и, почтительно наклонившись к донье Анхеле, что-то тихо произнес.
— Сейчас приду! — грубо бросила она, а затем, моментально сменив интонацию на учтивую, повернулась к Бьянке: — Еще поговорим, дорогая!..
Стоило ей отойти, как Бьянка со вздохом прислонилась к колонне и закрыла глаза.
— Это ведь была она? — догадался Матео, находя бледную Бьянку удивительно похожей на мраморные статуи в зале. — Мать твоего жениха?
— У меня больше нет жениха…
— А она в курсе? — уточнил он, глядя, как нервно покачивается поднос в руках официанта, идущего рядом с доньей Анхелой.
— Не знаю, — мрачно отозвалась Бьянка. — Наверное, нет… Пойдем в сад!
Она оттолкнулась от колонны и, торопливо дойдя до ближайшей двери, вышла в просторное патио, где, как показалось Матео, людей было не меньше, чем в гостиной. Это и был сад, который хозяйка приема с гордостью демонстрировала гостям. Воздух был наполнен сладкими ароматами, от которых скоро начинала кружиться голова. Множество выложенных камнями дорожек затейливо петляли среди аккуратно постриженных кустов, апельсиновых деревьев и цветов всех форм и оттенков: розовых, красных, желтых, фиолетовых — словно здесь была собрана вся растительность мира. Но, как и везде в доме, это многообразие не столько радовало глаз, сколько его утомляло.
Повсюду торчали нелепые садовые статуи в виде экзотических птиц и зверей и даже маленьких пухлых купидонов, при одном взгляде на которые Бьянка скривилась, а Матео хмыкнул. Ветер во все стороны разносил воду из роскошного фонтана, и, когда они ушли в другой конец сада, крупные капли сверкали на ее открытых плечах и рукавах его смокинга. В довершение ко всему вдоль всего патио были развешаны разноцветные китайские фонарики и раздражающе ярко освещали его.
— Определенно, самый дорогой прием года, — раздались голоса других гостей из-за кустов, — двадцать тысяч евро на одни только украшения!
Пока Бьянка, стряхивая капли с плеч, скептически рассматривала китайские фонарики, Матео медленно осмыслял потраченную на один вечер сумму и прикидывал, сколько картин ему надо продать, чтобы заработать столько же. Оказалось, что много.
— И все равно тут некрасиво, хоть столько и потрачено, — резюмировал он, разглядывая небольшую клумбу в форме раскрытой раковины.
— Какая разница, сколько потрачено? — отозвалась Бьянка. — Главное внимание на приеме должно уделяться саду, а не украшениям!
— Вообще-то все цветы одинаковые…
— Что ты-то понимаешь в садоводстве? — фыркнула она. — Да я бы с нулевым бюджетом сделала лучше, чем тут! Она даже себя превзошла в своем безвкусии! Да еще и…
Бьянка оборвалась на полуслове, заметив неподалеку пожилую женщину, с интересом склонившуюся над розовым кустом. В тот момент, когда женщина неспешно подняла голову, Бьянка свою опустила, а ее пальцы сжали запястье Матео и решительно потащили куда-то вперед.
— Еще одна несостоявшаяся свекровь? — уточнил он, уворачиваясь от раскидистого куста.
— Председательница садового клуба, — ответила Бьянка, сворачивая на самую заросшую дорожку.
— Она-то что тебе сделала?
— Она хочет, чтобы я устроила дома прием.
Матео живо представил женщин в роскошных платьях и мужчин в смокингах в обшарпанной гостиной, потом вообразил, как они пойдут осматривать кладбище и разрушенную башню, и, не выдержав, рассмеялся:
— Она, видимо, у тебя в гостях ни разу небыла!
Вместо ответа Бьянка еще сильнее впилась в его запястье. Настроения шутить у нее не было совсем — весь прием шел как-то наперекосяк, и вести себя уверенно и непринужденно у нее, как всегда, не получалось. А что-то в поведении Матео подсказывало, что он в любой момент может выкинуть нечто, к чему она окажется не готовой. Вот ему точно хватало и самоуверенности, и нахальства.
Остановилась она только в дальней части сада, тихой и темной, где не было ни ярких цветов, ни безвкусных статуй и, что самое главное, ни одного гостя. Прекрасное место, чтобы немного подумать и успокоиться.
— Здесь нас никто не найдет, — облегченно выдохнула Бьянка, выпуская его руку.
За ее спиной была глухая стена, из оставленной ими части сада не доносилось ни звука, а единственный фонарь светил так тускло, что Матео почти ничего не видел, кроме ее обнаженных плеч и рук. Более укромного места, похоже, найти было невозможно.
— Что, так сильно хотела остаться со мной наедине?
— Что ты опять себе вообразил? — проворчала она.
Внезапно — словно вторгаясь в их уединение — на дорожке, по которой они только что пришли, раздались отчетливые шаги. Бьянка с тревогой вцепилась в его ладонь, когда в тусклом свете фонаря появилась грузная тень и направилась к ним.
— Здравствуй, Бьянка. Как твои дела?
Голос был мужским, но разглядеть его обладателя Матео смог только, когда тот подошел к ним почти вплотную. Он был уже немолод и из-за черного костюма почти сливался с темнотой, полностью раствориться в которой ему мешали белоснежный воротник и немного грустная улыбка.
— Хорошо, дон Марсело, — тихо сказала Бьянка и, кивнув на Матео, произнесла: — а это Матео, — и, слегка поколебавшись, добавила: — Мой парень.
— А Габриэль? — немного удивленно спросил мужчина.
Бьянка молча пожала плечами.
— Может, оно и к лучшему, — задумчиво сказал дон Марсело, окинув Матео быстрым взглядом.
Повисло неловкое молчание.
— А как ваша жена? — наконец спросила Бьянка.
— Хорошо, — с легким смущением ответил дон Марсело, а затем неожиданно повернулся к Матео: — Как вам сад? Я вот в этом совсем ничего не понимаю…
— Чудесно! — оживленно отозвался тот, чувствуя, как Бьянка напряглась. — Видно, что хозяйка очень старалась. Настолько, что даже себя превзошла в своем, — ее ногти впились в его ладонь, — безвкусии, — болезненно поморщившись, закончил он.
Не заметив, как скривилось лицо Матео, дон Марсело одобрительно хмыкнул, словно и сам думал точно так же.
— Ладно, я пойду, — сказал он. — Передавай привет отцу. Хорошо, Бьянка?
Она быстро кивнула, и мужчина скрылся среди зелени, вновь превратившись в черную тень. Бьянка перевела дыхание, ощущая, как волной накатывает раздражение. Матео, чью ладонь она все еще с силой сжимала, словно специально начал оправдывать ее самые пугающие ожидания. Даже в тихом уединенном уголке он умудрялся наглеть, выставляя ее в глупом свете.