Страница 35 из 70
— И зачем мне тогда идти? — проворчал Матео. — Возьми вместо меня сумочку. Она больше подойдет к твоему платью!
— Условие второе! — резко замерев на месте, Бьянка повернулась в его сторону. — Ты делаешь то, что я тебе приказываю!
Больше равновесия не существовало: оба были раздражены и сердиты. В гостиной, как и вчера вечером, повисла напряженная тишина. И, как и вчера вечером, нарушила ее Мария, которая спокойно пила кофе, будто вокруг никто не повышал голос и не спорил:
— Смокинг ждет вас на софе, сеньор Матео.
Матео непроизвольно повернулся к софе. Действительно, там среди мягких подушек лежал смокинг, которого он не заметил раньше.
— Я не ношу смокинг!
— А мой парень, — возразила Бьянка, яростно комкая грязную салфетку, — которого ты, к несчастью для меня, изображаешь, его должен носить!
— К несчастью для меня! — буркнул он, ожидая, что салфетка вот-вот полетит в его сторону.
— Ты и так уже проиграл! — сказала Бьянка, возвращаясь на свое место за столом. — Смирись! — отбросив салфетку, она снова взялась за кофе.
Битву, но не войну, мысленно добавил он и раздраженно приступил к остывшему завтраку.
Прием был назначен на вечер. И вечером он, недовольно поправляющий бабочку на шее, и Бьянка, старающаяся не попасть каблуками в трещины на полу, направились к машине, оставив спокойно смотрящую им вслед Марию в гостиной. Приятный сюрприз, решил Матео. Вместо двух чокнутых этим вечером он будет терпеть всего одну, и в глубине души он был даже рад, что ею оказалась Бьянка в вечернем платье, а не ее горничная в уродливом фартуке.
— Мария не любит цветы. Мария не хочет на прием. И в конце концов, меня сопровождаешь ты! — пояснила Бьянка, как-то по своему растолковав его сосредоточенное молчание. — И еще: я машину не поведу, — добавила она и, слегка подвернув длинный подол, села на соседнее с водительским сидение.
— А если бы я не умел водить? — спросил Матео, забирая у нее ключи. — Оставила быменя дома?
— Тогда повела бы Мария, а ты бы поехал в багажнике, — отрезала она и отвернулась к окну. Такой вредной она была с самого завтрака.
Матео впервые покидал территорию особняка на машине. И это было не только быстрее, но и гораздо приятнее, чем пешком. Миновав буйные заросли двора и покосившийся проем ржавых ворот, они выехали на пыльную проселочную дорогу, где он несколько дней назад отчаянно пытался поймать машину. С учетом всего, что случилось с тех пор, эти воспоминания были далекими и даже немного нереальными, словно пришли из другой, прошлой жизни.
Деревья вокруг стали редеть, и через пару минут, обогнув холм со стоящим на нем старым замком, машина свернула на трассу, ведущую в Севилью. Внезапно Матео посетила странная мысль, что он бы с большим удовольствием провел вечер в мрачном особняке, чем на непонятном светском приеме, куда они ехали. Куча незнакомых людей в смокингах и вечерних платьях. Светские беседы, светский этикет. Высшее общество, за шанс попасть в которое его агент мог бы и убить. А он… А он не хотел туда ехать.
Отвернувшаяся Бьянка нервно постукивала пальцами по стеклу и смотрела на мелькающие за окном кусты с такой тоской, словно хотела в них потеряться. Это заметно подняло ему настроение. Сама мысль о том, что и ей туда не хочется, заставила его посильнее нажать на педаль газа. В конце концов, прием был ее идеей.
— Куда ты так спешишь? — проворчала Бьянка, сжимая ремень безопасности.
— Чего ты так волнуешься?
Хотя и без ее слов Матео догадался из-за чего. Прием проводила мать ее бывшего жениха, и Бьянка собиралась заявиться туда с новым парнем, да притом еще и непонятно откуда взявшимся. Вряд ли она захочет рассказать про бар, похищение, шантаж. Она скорее будет нести какую-нибудь чушь про безумную любовь, ради которой бросают женихов.
— И как далеко ты готова зайти? — спросил он, поглядывая на тонкую бретельку платья, которая то и дело пыталась соскользнуть с ее плеча.
Перестав стучать по стеклу, Бьянка с недоумением посмотрела на него.
— Ну, — пояснил Матео, — чтобы убедить всех, что я твой парень?.. Как тогда в клубе? Или еще дальше?..
— Веди себя прилично, — процедила она и снова отвернулась к окну.
Усмехнувшись, он уставился в лобовое стекло. Однако время от времени взгляд соскальзывал на Бьянку, с каждым разом становясь все более долгим и любопытным. Молчаливая и задумчивая, она ему кого-то сильно напоминала. Более того, он не мог отделаться от ощущения, что уже однажды видел ее. До всей этой катастрофы с баром, клубом, ее особняком. Может, в детстве? Или в юности?..
— Слушай, Бьянка, а мы нигде раньше не встречались?
— Вряд ли, — отозвалась она, и ее губы расплылись в легкой ухмылке, явно собираясь выдать какую-то колкость, — я никогда не заказывала своих портретов на улице…
— Очень смешно, — проворчал Матео, — я тоже могу пошутить. Знаешь, что может быть хуже, чем изображать твоего парня? — он сделал небольшую паузу.
— Ну? — не выдержала Бьянка.
— Быть им!
— Тебе незачем этого бояться, — отрезала она.
— А я и так ничего не боюсь, — хмыкнул он и снова нажал на газ.
Остаток пути они провели молча.
Особняк, где проводился прием, был построен совсем недавно. И такого дома Матео еще никогда не видел. Фасад украшала мозаика из плитки, по углам взлетали вверх витые башенки, из-под золотистой крыши выглядывал цветочный барельеф, а балкончики напоминали вазы, случайно забытые у окон. Устав любоваться необычными деталями, каждая из которых поражала оригинальностью и роскошью, Матео с удивлением подумал, что все вместе они смотрелись очень странно, даже нелепо. Словно кто-то пытался совместить в облике одного здания несколько тысяч лет развития архитектуры. В итоге получилось слишком неестественно, слишком вычурно, слишком…
— Просто слишком, — прервала его мысли Бьянка, вылезая из машины, и с серьезным видом повернулась к нему. — Мы не обсудили самое главное!
Он с любопытством поднял на нее глаза.
— Никакого алкоголя!
— Боишься, что я стану неуправляемым и начну приставать?
— Как ты пьяным меня домой повезешь? — проворчала она и направилась к крыльцу, украшенному резными цветами.
Внутри дом оказался таким же богатым и вычурным, как и снаружи. Чего только стоила одна гостиная — огромное помещение, по всему периметру которого шли широкие мраморные колонны. В углах стояли бархатные диванчики на пузатых ножках, на стенах в несколько рядов висели картины в толстых позолоченных рамах, а среди гостей в смокингах и ярких вечерних платьях стыдливо прятались статуи греческих богов. Повсюду шныряли официанты со сверкающими подносами, предлагая напитки в изящных бокалах и какие-то причудливые, незнакомые Матео закуски.
— И что на каждом приеме так? — удивленно спросил он, так и не взяв ничего с подноса.
— Только когда у хозяйки слишком много денег, — проворчала Бьянка. — Ее муж разбогател лет десять назад: своя сеть закусочных, которые она называет ресторанами… Вот она теперь и пытается изо всех сил попасть в светское общество.
Матео осторожно заложил руки за спину, стараясь не задеть яркую напольную вазу, которая по виду стоила больше, чем все его имущество. Далось ей это светское общество…
— А я думал, у тебя жених был герцог какой или принц, раз ты так из-за него стараешься, — хмыкнув, он перевел взгляд с вазы на позолоченный камин вдалеке. — А он всего лишь богач…
— Заткнись, а? Я стараюсь за себя!
С досадой отвернувшись от него, Бьянка медленно побрела вдоль стены, стараясь стучать каблуками по мраморному полу как можно тише. Не зная, чем тут еще заниматься, Матео молча последовал за ней.
Как он скоро понял, просто понаблюдав за гостями, светское общество мало чем отличалось от любого другого. И если ты никого не знаешь и сам ни к кому не подходишь, то и с тобой никто не заговорит. Так что переживать ему было не о чем. Главное — не потерять здесь Бьянку, двигавшуюся так осторожно, что ее и без того тихие шаги тонули в восторженных отголосках светских бесед, в которые она сама вступать не спешила и старательно изучала картины на стене всякий раз, когда кто-то проходил мимо. Благо, это смотрелось естественно. Стены были не столько украшены, сколько завешаны ими. Чего там только не было: портреты, батальные сцены, городские пейзажи и даже несколько примитивных натюрмортов. Скоро у Матео возникло ощущение, что он в музее, где выставлены все стили, жанры и художники мира одновременно. И среди всего этого разнообразия он неожиданно узнал свою картину.