Страница 23 из 70
— А если я не соглашусь? Ты же не можешь меня насильно заставить!
— Не могу, — согласилась Бьянка.
— Но мы можем оставить вас здесь, пока не передумаете, — спокойно сказала Мария.
— И что вы будете делать, если я тут умру? — проворчал он, чувствуя затылком каждый камень и трещинку старой стены.
— В этой комнате будет два скелета, — не раздумывая, ответила Бьянка.
— И полковнику, — Мария повернула свечу к белеющему в темноте черепу, — будет не так одиноко.
Мрачно отвернувшись от скелета, Матео вновь посмотрел на Бьянку.
— Ему ты тоже предлагала стать твоим парнем?
— Я — нет, — качнула она головой.
— Она, что ли, предлагала? — он резко кивнул на Марию.
— Мы тут ни при чем! — быстро ответила Бьянка. — Он здесь давно.
Застонав, Матео с силой зажмурился, мечтая, чтобы разом исчезли и скелет, и белый фартук, и Бьянка вместе со своим странным, нелепым, дурацким предложением! С самого знакомства с ней его жизнь превратилась в один сплошной нескончаемый абсурд, и то, что в конце он оказался скованным и запертым в темном подвале со скелетом, было даже логичным. Невольно вспомнились слова матери про опасности больших городов, в которых она сама никогда нежила. Едва услышав про его желание уехать после школы в Севилью, она долго перечисляла все, что может с ним случиться, но вот такое… Глаза его неохотно открылись. Такое даже она придумать не смогла.
— Так что ты составишь компанию либо мне, либо ему, — продолжила Бьянка, размахивая свечой в воздухе. — Выбирай! И не обольщайся: он мне нравится намного больше. Но, сам видишь, изображать моего парня он уже не может…
Воск медленно стекал по ее свече, и одна из горячих капель упала на пол. Матео обреченно уставился на маленький расплавленный комок, который наверняка останется в этом подвале навечно. Что же делать? Ведь эти психопатки — а другого слова он даже не пытался подобрать — могут оставить здесь и его. Да и вообще, сколько времени он уже здесь провел? Час, два, день? Или — Матео похолодел от одной только мысли — неделю?..
— Согласен, — быстро сказал он, решив, что сбежит при первой же возможности и сразу обратится в полицию. — Но только на два месяца!
— Большего от тебя и не требуется, — довольно отозвалась Бьянка. — Но это еще не все. В нашей сделке будет несколько условий! — поймав его хмурый взгляд, она добавила: — Позже узнаешь. А с этого момента считай, что наш договор в силе.
— По рукам, — проворчал Матео. — А теперь сними это! — он тряхнул цепями.
— Не так быстро, — ответила она, отступая к двери, — посиди немного и подумай о всей важности принятых на себя обязательств. Мы скоро вернемся!
Ее ответ поразил его настолько, что когда у него нашлись слова, говорить их уже было некому. Стараясь не смотреть на скелет и не обращать внимания на гремящие цепи, Матео устало подтянул колени к груди и положил на них гудящую голову. Мысли путались, а во всем теле была противная слабость, будто он целый день проработал на ферме отца. Чем они вообще его напоили? И сколько еще здесь сидеть?..
Сидеть, к счастью, пришлось недолго: они вернулись, едва он успел досчитать до ста, правда, сбившись несколько раз и начиная сначала. В руках Марии сверкнул ключ, и цепи со звоном упали на пол. Однако едва Матео привстал, как ноги его подкосились, и спина проскользила по стене, пересчитав каждый выступающий камень. С глухим шлепком он приземлился на твердый пол и болезненно поморщился. Бьянка молча протянула ему руку, проигнорировав которую, он оперся на стену и, кряхтя, медленно поднялся вновь. Ноги были словно два баллона с водой, затекшие и неповоротливые, готовые подогнуться в любой момент. Матео сделал несколько неуверенных шагов, держась за стену.
— Ты понимаешь, что могла меня отравить? — проворчал он, обращаясь к с беспокойством наблюдающей за ним Бьянке.
— Но ты же в порядке, — невозмутимо ответила она, глядя, как он вцепился в стену, — и даже снова можешь ходить…
Мария широко распахнула дверь, и, сопровождаемый Бьянкой, он вышел в узкий коридор, сырой, темный и холодный, точь-в-точь как та комната, где остался несчастный скелет. За этим коридором последовал еще один, а потом — еще один.
Шли они в полном молчании. Бьянка, видимо, сказала все, что хотела сказать, а ему с ней говорить вообще не хотелось. Сначала Матео пытался запоминать путь, намереваясь потом показать его полиции, но совсем скоро сбился, запутался и решил сосредоточиться на более важных вещах. Косясь на задумчивую Бьянку рядом с ним, он незаметно опустил руки в карманы брюк и тут же раздраженно выдохнул. Вот стервы, обо всем позаботились! Смартфона, который он всегда носил с собой, теперь не было, а значит, позвать помощь будет не так просто, как он рассчитывал.
Постепенно вокруг становилось все теплее и уютнее, а коридоры — все шире. Отрешенно ведя пальцами по шершавой стене, Матео лихорадочно размышлял. Может, сбежать прямо сейчас? Вырубить их обеих, ведь он же сильнее, и выскочить отсюда?.. Вот только бить их не хотелось, даже беспокойно поглядывающую в его сторону Бьянку. Хоть они, конечно, заслужили. Да и вдруг в этом месте еще кто-то есть? С двумя сумасшедшими он может справиться, а если их здесь больше? Все-таки выбраться хотелось живым и желательно с тем же количеством зубов и костей, с которым он сюда прибыл.
Наконец, когда его ноги начали снова устало подгибаться, а свечи в руках девушек почти догорели, они добрались до небольших ступенек. Держась за стену, Матео аккуратно поднялся и оказался в длинном коридоре, самом широком и теплом из всех. Это уже был не подвал, а часть дома, вот только очень и очень странного. По обе стороны коридора располагались обшарпанные массивные двери, заколоченные крест-накрест.
— И что это? — спросил Матео, разглядывая ржавые гвозди и старые доски. — Какая-то заброшенная тюрьма? Или аварийный сквот?
— Мойособняк, — немного дрогнувшим голосом пояснила Бьянка и задула свечу.
Вскоре коридор закончился, и они вышли в просторную комнату, освещенную сквозь большие окна мягким лунным светом. Значит, уже ночь, решил Матео.
— Этой ночью, — сообщила Бьянка, включая свет, — ты поспишь в гостиной. Твоя комната еще не готова. Ведь твоего присутствия здесь никто не планировал.
Да, и больше всех такого не планировал я сам, мрачно подумал Матео, прикидывая, что же ему делать дальше. Первой мыслью было просто кинуться к двери, на ходу отбиваясь от возможной погони, но потом он решил действовать осторожнее. У них могут быть ружья, шокеры или такое же снотворное, что ему дали вечером. Он с подозрением покосился на ее горничную, расстилающую простыню на небольшой софе у стены. Вдруг он потом вообще не проснется?
Все это время Бьянка пристально его рассматривала, время от времени озадаченно кусая губу. Словно он был не парнем, которого она притащила к себе силой, а купленным на распродаже шкафом, который явно не вписывался в окружающую обстановку, и теперь она решала, у какой стены он будет смотреться менее паршиво. Лучше бы и правда новый шкаф купила, подумал Матео, оглядываясь по сторонам.
Гостиная, куда его привели, была такой же странной, как и коридор в ее особняке, и выглядела так, что гостей в нее приводить вообще-то не стоило. Мебели почти не было, а та, которая все-таки была, могла развалиться в любой момент. Длинный овальный стол с несколькими стульями вокруг него, небольшая софа, на которую ее горничная небрежно бросила одеяло и подушку, и два потертых кресла в разных углах, — вот и все, что там было.
— Тут уныло и пусто, — проворчал Матео, вспоминая, что Бьянка однажды сказала про его квартиру. — А у самой-то!..
Даже стены вокруг были пустыми: ни полок с книгами и изящными безделушками, ни висящих часов, ни семейных фотографий. Монотонную однообразность глубоких трещин нарушала одна-единственная картина, висящая прямо над софой: портрет молодой женщины, бледной, красивой и очень похожей на Бьянку. Ее родственница, предположил Матео, разглядывая четыре слова, разбросанные по разным углам картины: “моя”, “любовь”, “твоя”, “беда”. Надпись сложилась автоматически “Моя любовь — твоя беда”, и Матео криво усмехнулся. Точно родственница, никакихсомнений! Похоже, женщины в их роду вообще любят издеваться над мужчинами…