Заговор против Афин

Адрик, все еще поддерживавший старуху, с тревогой посмотрел на воительницу; та зловеще улыбнулась. Дверь соседнего дома с грохотом захлопнулась, злодеи вернулись в свою замызганную комнату.

— Я помогу, слушай внимательно: наши планы изменились. Уведи оставшихся заложников, возьми двоих помощников и отыщи всех лошадей шайки. Привяжи их к повозкам. Если злодеи решат отравиться в Афины, пусть пройдутся пешком, — она еще крепче сжала руку, лежавшую на плече паренька, тот вздрогнул. — Выполняй, — прошептала она, развернулась на пятках и выскользнула во двор.

В просвет меж облаками выглянула луна, помогая Зене бесшумно спуститься по ветхому крыльцу и подкрасться к двери соседнего дома. Засов не был задвинут, наверное, Философ решил, что кому, кроме Миккели, входить в эту дверь? Воительница чуть заметно улыбнулась, приоткрыла дверь и прислушалась. Адрик дважды прошагал туда-обратно, выводя последних заложников, ему помогали два крепких мужчины, не так измученных тяготами жизни в плену. Наконец пекарский сын указал на хижину и широко развел руками, сигнализируя: «Никого не осталось». Товарищи Адрика склонились к нему и, минуту проговорив, все трое скрылись из виду, обойдя полуразрушенную хибару и направившись в сторону моря. Зена понадеялась, что они не забудут про лошадей.

Внутри дома не происходило ровным счетом ничего важного: стучали кружки, кто-то спьяну рыдал. «Кнолио», — предположила воительница, и память услужливо подсказала, как выглядит этот человек. Он был одним из воинов Драконта — или ее собственным? — пока история одной из деревень не стала для него мучительным кошмаром и не сделала его горьким пропойцей. Вдруг Зена вспомнила все: это был ее солдат, любивший убивать, но не выдержавший бойни. Тогда она подослала к нему Манниуса, и тот навсегда выгнал его из лагеря. Говорят, с тех пор Кнолио отчаянно пил, пытаясь утопить в вине свое прошлое.

Воительница покачала головой. Судьба Кнолио ее не касается: он сам нажил себе проблем и превратил свою жизнь в царство Аида. Все, что сейчас заботило Зену, — это люди, которых он держал в заточении. Подумав об этом, она мрачно улыбнулась: «Кнолио выбрал проигравшую сторону. Не повезло».

Кто-то тихо заговорил, глотая слова. Все, что она уловила, было имя Миккели и хриплый смех, заглушивший коней фразы. Зена прищурилась и пальцами левой руки поправила ножны.

Со стороны моря послышался шорох, и в неверном лунном свете возник Адрик, указывая на опустевшую хижину. Несколько раз кивнув, он снова растворился во мраке. Зена возвела глаза к небу: «О боги! Ничего не понятно; делал бы, как люди. Вроде сообщил, что нашел лошадей и бежит их отвязывать».

«Лучше б это было так», — поняла она мгновением позже. Ее внимание привлек голос Философа:

— Эй, чем это он занят? — смешки, пронзительный свист, улюлюканье в ответ. — Заткнись! Вы все поняли. Говорил же, допью — пойду за ним, и смотрите, как я великодушен! Выпил кружку, другую, неторопливо и с чувством, а его еще нет! Думаю, нам… Надо бы лучше…

Зена выпрямилась, расправила плечи и сделала шаг в сторону двери, оказавшись прямо перед нею. Сильным ударом воительница распахнула дверь так, что она стукнулась о стену, и встала в проем прежде, чем створка успела захлопнуться.

— Не волнуйтесь, — с опасной улыбкой произнесла она, — всем хватит.

Шестеро мужчин поднялись или попытались подняться и пустыми, бессмысленными глазами уставились на нее. Седьмой — Кнолио, которого она с трудом узнала в этом опустившемся пьянчуге, — жалко всхлипывал и пытался поставить кувшин с вином. Сосуд выскользнул из его рук и, прокатившись по столу, упал на грязный пол. Застонав, мужчина тяжело опустился на колени и принялся ползать в пыли, ища черепки.

Вперед выбрался высокий узкоглазый человек, неприятно напомнивший Зене египтянина, которого она встречала на Итаке. Рядом с ним появился седовласый мужчина, одетый в запачканную вином, когда-то белую тунику. Ростом он был еще выше первого.

— Клопатерос, предоставь это мне, — прошептал он.

Клопатерос нащупал среди своих изодранных доспехов рукоять меча, наверняка плохо заточенного, а то и ржавого, и, едва держась на ногах, указал на воительницу:

— Я тебя знаю! — заревел он. — Бризус расска… рассказал все!

Философ в изумлении уставился на товарища.

— Это Зена! Бризус сказал, если она явится и начнет убеждать, что хочет присоединиться, не слушайте ее. Ничему не верьте, что она говорит. Она не из наших, она за тех парней! — вещал Клопатерос, размахивая руками в сторону хибары пленников. Его локоть врезался в живот товарища, бедняга отлетел к стене и медленно осел.

— За тех парней? О нет, не только, — промурлыкала Зена. — Я и за их женщин и детей.

Пораженные злодеи замолчали. Выдержав паузу, воительница продолжила:

— От имени афинян я дам вам один совет. Бегите от Бризуса и его мыслей о выгоде, пока не стало хуже. Иначе потеряете многое. Жизнь, например.

— Всех нас убьешь? — издевательски спросил старик, опираясь о стену. Философ жестом приказал замолчать.

— Нелос, если перед нами правда Зена, хотя я этому ни на грош не верю, она выполнит свои угрозы, — тут он обратился к воительнице: — Если ты Зена, не связывайся с Бризусом, он опасный враг.

— Ты думаешь, он переживет свою идею? — равнодушно спросила она.

— Все знают, что ты больше не убиваешь людей, — заявил Философ, самодовольно усмехаясь и глядя на нее масляным взглядом.

— Неправда. Я просто не убиваю без необходимости, — воительница недобро улыбнулась и напрягла руки. Трое тут же ретировались, по пути наступив на ползавшего под ногами Кнолио. — К тому же решать афинянам. Я здесь не живу.

— Думаешь, царь прогонит Бризуса? — расхохотался Нелос. — Кажется, ты мало знаешь об афинских новостях.

— Достаточно, — ответила она. — Моим друзьям известно гораздо больше. Люди, которых я вытащила из вашего свинарника, тоже многое скажут. И двуногая мразь, которая там валяется, знает немало. Сдается мне, вы заложникам многим обязаны.

— Да уж, — сплюнул Нелос, вытаскивая нож и наступая на воительницу. — Кто заставит нас платить? Ты?

Зена шагнула вперед, резким движением клинка отвела нож Нелоса в сторону, схватила его за сальные лохмотья, трижды ударила по лицу и отбросила прочь. Два свалившихся раньше злодея только было поднялись, как туша Нелоса снова сбила их с ног. Философ что-то прокричал, пригнулся и выхватил из ножен клинок, а двое его товарищей попытались обойти Зену с боков.

Маневр не удался. Зена лениво смотрела, как они подходили, но опытному воину было бы ясно, что она напряжена, как натянутая тетива лука. Каждую секунду она готова была отразить нападение окружавших ее негодяев: слышала их шаги, мерзкий запах пота, ощущала их страх. Вдруг один прыгнул на нее, отвлекая внимание, другой подскочил сбоку протягивая руки к ее горлу.

Зена нырнула вбок, схватила противника за запястье, заломив руку ему за спину до громкого хруста. Мужчина заорал. Его товарищ метнулся вперед, скорее желая убежать, чем помочь, но Зена поймала его за плечо, развернула к себе и пнула коленом в живот. Глаза его выкатились наружу, бандюга хватал ртом воздух, как рыба на суше.

У каменного очага выпрямились трое мужчин, в том числе и Нелос, но Философ уже ринулся в атаку, низко держа короткий тяжелый меч. В его движениях воительница даже заметила некоторый опыт. Она подождала, пока он подойдет ближе, и перекувырнулась, зажав меч между ногами, потом легко вскочила и выбила из рук противника клинок. Нагнувшись за оружием, она протянула его ошеломленному Философу, рукояткой вперед.

— Ты кое-что уронил.

Стоило ему схватиться за меч, как Зена, подпрыгнув, выбросила перед собой ноги, и мощным ударом уложила противника на пол.

Повернувшись к Нелосу и двум его товарищам, воительница увидела, как один прилаживает к тетиве стрелу, а другой пытается достать клинок и одновременно подняться. Нелос оказался удачливее остальных: он успел выхватить меч и теперь вдоль стены подкрадывался к Зене. Она испустила леденящий душу воинственный клич — оглушительный в такой комнатушке — и ринулась на противников.