Страница 22 из 119
В этой связи обратим внимание на некоторые наиболее показательные и характерные примеры такого отношения современников к британскому присутствию в Горной Стране и смешению представлений об исторической географии и картографированию истории Британии в связи с именами генералов Уэйда и Роя. Когда было завершено строительство моста через реку Тэй в 1733 г., один из важных этапов строительства военных дорог в Хайленде, по приказу генерала Уэйда рядом установили памятный камень. На нем — две идентичные надписи на английском языке и латыни, прославляющие усилия короля Георга и генерала Уэйда по обеспечению «безопасности жизни и облегчению связи между Хайлендом и торговыми городами в Низинах»[181]. Вполне в духе попыток самого Рима цивилизовать варваров Британии, приучив их к новому образу и качеству жизни взаимной торговлей.
После кончины генерала в 1748 г. его друг и протеже Ральф Аллен воздвиг в имении Уэйда Прайор-Парк в Бате статую генерала в облачении древнеримского воина. Постамент украшали барельефы, изображающие британских солдат за строительством военной дороги в Горной Стране, форт и мост в Эберфилди, недвусмысленно отсылая к знаменитой колонне Траяна, прославлявшей военные подвиги этого римского императора[182].
Что касается генерала Роя, автора топографического шедевра «Военное обозрение Шотландии», то известно, что работа над ним позволила ему проявить антикварный интерес к римским древностям в полной мере, картографируя стоянки и лагеря римских легионов в Шотландии[183]. Не случайно и характерно, что «шотландские» карты римской Британии появлялись «из-под пера» генерала Роя одновременно с военными картами современной Шотландии, между 1747 и 1755 гг., позволяя наглядно запечатлеть процесс «цивилизации» Британии с римских времен и вплоть до современности, топографически точно отразив эту историю[184].
При этом в комментарии к «Военному обозрению Шотландии» Уильям Рой поясняет причины своего особого интереса к римским древностям в Шотландии: «Очевидно, что то, что, сообразуясь с ситуацией, представляло удобную стоянку [для военного лагеря], когда римляне осуществляли свои военные операции в Британии, должно, во всех существенных чертах, по-прежнему быть пригодным и посейчас»[185]. Связь времен и преемственность цивилизующей миссии в Хайленде от Древнего Рима к современному Лондону представали, таким образом, как на словах, так и на деле.
Хотя для Агриколы в I в. «варвары» Горной Страны были «бесполезны» и враждебны в той же мере, в какой британские короли в XVIII в. стремились приблизить к себе этот «дикий народ»[186]. Как замечает Дефо, «Наши географы столь же безуспешно пытались описать северную часть Шотландии, как римляне — ее покорить, однако они постарались наполнить ее холмами и горами, как поступают в отношении внутренних частей Африки с львами и слонами, не зная, что еще можно там поместить»[187].
Римлянам, видимо, не хватало власти/политической воли — да и как могло быть иначе, когда «лучшему из генералов», Агриколе, приходилось действовать «при худшем из императоров», Домициане? — и потому им не хватало знания о «Каледонии»[188]. И именно поэтому «варвары» этого «Дикого края» были для римлян «бесполезны». Следующей эпохе не хватало, как видим, знания, чтобы понять, как превратить «королевство Аргайл» в западный Хайленд «единой и неделимой» Шотландии, и потому отсутствовала политическая власть[189].
Во времена Дефо сам автор повествует о наконец свершившемся (на самом деле это было только начало) счастливом сочетании в руках британских королей и власти, и знания: «Там, где прошли маршем армии, безусловно могут следовать и частные путники»[190]. И они могут теперь описать свой маршрут, ибо география и картография зависимы от путешествий (путешественник находился в зависимости от доступных ему карт, картограф зависел от тех наблюдений, которые ему предоставляли путешественники). Впрочем, верно и обратное: «путешествие» генерала Уэйда по Хайленду в 1724 г. (инспекционная поездка с разведывательными целями) сделало возможным присутствие в крае в 1725 г. «красных мундиров» регулярных британских полков. В свою очередь, вслед за этими полками (на самом деле, как мы помним, намного раньше самого генерала Уэйда) в Горную Страну пожаловал Дефо.
Это своеобразное приглашение к завоеванию, или, если угодно, очередное приглашение знания к власти составить ему достойную пару, менее чем через 20 лет было услышано: подавив в 1746 г. очередной мятеж якобитов в Горной Шотландии, армия Георга II Ганновера осталась там навсегда. А уже в 1747–1755 гг. создана самая точная к тому времени карта Шотландии, составленная подполковником Дэвидом Уотсоном, генерал-квартирмейстером королевской армии в Северной Британии в 1740–1750-е гг. и военным инженером и картографом Уильямом Роем.
Начало этому большому и амбициозному картографическому проекту положил командовавший королевскими войсками в Шотландии принц Уильям Август, герцог Камберленд[191]. Собственно, так она и называется — «карта Шотландии герцога Камберленда» — как право на собственность. Любопытно, что этот уникальный картографический документ современники называли то «картой Камберленда», то «картой Уотсона», то «картой Роя», тем самым подчеркивая присваивающий характер географического воображения Хайленда, свойственный картографам и комментаторам Лондона[192].
Любопытным примером такой присваивающей перспективы военных инженеров, картографов и граверов Артиллерийской палаты в Горной Стране служат ростовые портреты генералов Уэйда и Уотсона, написанные Джоном ван Дьестом около 1731 г. и Андреа Солди, завершившим свою работу в 1762 г. (после кончины заказчика, который изображен в возрасте примерно сорока четырех лет, как полагает Йоланд Ходсон, то есть условно в 1757 г.)[193]. На портрете командующий королевскими войсками в Шотландии в 1725–1740 гг. предстает на фоне Корриярэкского прохода на пути от форта Август к казармам правительственного гарнизона в Развене и группы солдат, занятых строительством этой военной дороги (сцена, запечатленная позже и на одном из барельефов упоминавшегося выше памятника генералу Уэйду).
Задний план графикой, цветовой гаммой, манерой письма и взаимной перспективой изображенных объектов (мост через горную реку и петляющая в горах военная дорога) на портрете напоминает пока еще далекие от совершенства военные карты Хайленда первой четверти XVIII в., хотя в том же 1731 г. была создана едва ли не самая точная до появления «Военного обозрения Шотландии» карта Хайленда, составленная по заказу генерала Клементом Лемприером[194]. Впрочем, она скорее представляла собой визуальное отображение программы умиротворения Горной Страны, предложенной и реализуемой командующим с 1725 г.[195] Неудивительно, что для того, чтобы представить реальную географию Горного Края, Уэйду пока еще требуется подзорная труба, которую он и держит в левой руке, указывая направление военной дороги для строительной партии «красных мундиров».
Иначе организовано внутреннее пространство портрета генерала Уотсона. Инициатор, руководитель, соисполнитель, вынужденный спонсор топографической съемки Шотландии предстает в рабочем кабинете, сжимая в руке карту, призванную, вероятно, символизировать «Военное обозрение Шотландии» 1747–1755 гг. — Opus Magnum генерал-квартирмейстера. Двадцать шесть лет между 1731 и 1757 гг. предстают в этой мини-галерее временем решительной трансформации географического воображения Хайленда и географии «Хайлендской проблемы» — от эмпирического познания местных реалий к их научно выверенной фиксации на военной топографической карте. Хотя, как заметил один из авторов «Военного обозрения Шотландии» генерал Рой, созданный им под руководством генерала Уотсона картографический труд «следует рассматривать скорее как великолепный военный набросок, чем принимать за достоверную карту страны»[196].
181
Taylor W. The Military Roads in Scotland. Exeter, 1996. P. 23.
182
Chantrey D. George Wade, 1673–1748. Torrs Park; Ilfracombe; Devon, 2009. P. 132–133, 253.
183
Три года спустя после кончины Уильяма Роя Лондонское общество антиквариев, к которому с 1776 г. принадлежал и сам генерал, опубликовало плоды его топографических и археологических штудий: Roy W. Military Antiquities of the Romans in North Britain. London, 1793. Подробнее об антикварном наследии генерала Роя см.: Rankin D.R. Report of a recent examination of the Roman Camp at Cleghorn, Lanarkshire, styled «Agricola’s Camp», with notices of General Roy and his family // PSAS. 1. Part 2 (1853–1854). P. 145–148; Chkistison D. Account of the Excavation of the Roman Station of Camelon, near Falkirk, Stirlingshire, undertaken by the Society in 1900 // PSAS. 35 (1900). P. 332–334; Macdonald G. General William Roy and his «Military Antiquities of the Romans in North Britain» // Archaeologia. LXVIII (1917). P. 161–228; Gardiner R.A. William Roy, Surveyor and Antiquary // TGJ. Vol. 143. No. 3 (Nov., 1977). P. 439–450; Harley J.B., Walters G. William Roy’s Maps, Mathematical Instruments and Library: The Christie’s Sale of 1790 // IM. Vol. 29 (1977). P. 19–20; Breeze D.J. Agricola in the Highlands? // PSAS. 120 (1990). P. 58.
184
Напр.: Roy W. Plan of the Roman Post at Birrens near Middleby Kirk in A
185
Цит. no: Tabraham C. The Military Context of the Military Survey // The Great Map. The Military Survey of Scotland 1747–1755… P. 35.
186
«Устье Тэя было самым дальним рубежом Римской империи в Британии. Хотя Юлий Агрикола, лучший из генералов при худшем из императоров, Домициане, прорвался дальше и по суше проник в самое сердце Горной Страны, но, так и не увидев пределов варварской страны и никакой пользы от захвата нескольких варваров-горцев, отбыл обратно и утвердил Римские орлы… сделав Тэй своею границей… Теперь мы находим войска короля Георга марширующими в самые отдаленные уголки [Горного Края]… Однако сейчас он [король] не иностранец и захватчик, но суверен» (Defoe D. Letter XIII, containing a Description of the North of Scotland… P. 394, 425).
187
Defoe D. Letter XIII, containing a Description of the North of Scotland… P. 410–411. В том же веке и примерно в тех же терминах другой британец, Джозеф Маршалл, описывал земли другого «глухого» края Европы, Украину: «…наши географы, издающие свои работы каждый день, столь рабски повторяют друг друга, и факты, относящиеся к 1578 г., преподносятся как единственные сведения, доступные нам в 1769 г. Я встретил это в просмотренных мною работах по всеобщей географии» (Вульф Л. Указ. соч. С. 230). Впрочем, Дефо в обращении со знанием елизаветинских географов был не столь привередлив. Однако более примечательный факт состоит в том, что жалоба на пробелы в географическом знании о Хайленде фактически воспроизводит риторику другого известного географа Горного Края, Мартина Мартина, уроженца Горной Страны, сотрудничавшего с королевским географом Робертом Сиббалдом: «…многие из живущих на юге Шотландии знают о Западных островах не более, чем уроженцы Италии» (Martin A. A Description of the Western Isles of Scotland. London, 1716 [первое издание: Лондон, 1703 г.]. P. ii). Спустя почти двадцать лет после заключения унии Лондон не продвинулся за «Хайлендский рубеж» дальше, чем Эдинбург.
188
Римский полководец Юлий Агрикола совершил в 80-х гг. н. э. несколько успешных походов против британских племен, которым (вероятно, ввиду их бесполезности для империи) положил конец император Флавий Домициан (см.: Кнабе Г.С. Корнелий Тацит. Время. Жизнь. Книги. М., 1981. С. 123). Последний отнюдь не был «худшим» из императоров, хотя память о нем и подверглась осуждению со стороны сената после того, как он был убит в результате заговора приближенных.
189
В действительности даже после ликвидации Лордства Островов вакуум власти в этой части Горной Шотландии был заполнен местными вождями и магнатами, самыми деятельными и влиятельными среди которых оказались предводители многочисленного клана Кэмпбеллов. Эдинбург участвовал в перераспределении власти в крае настолько, насколько это позволяли ограниченные ресурсы шотландской монархии, а не недостаток информации об этой окраине.
190
Defoe D. Letter XIII, containing a Description of the North of Scotland… P. 395.
191
Black J. Culloden and the 45’. London, 1990. P. 189; Kanken D.R. Notices of Major-General William Roy, from the Parish Registers of Carluke and other sources // PSAS. 1870–1872. Vol. 9. P. 562–566.
192
Walters G. Op. cit. P. 126. Если верить брату Давида Уотсона Джону Уотсону, то первый, осуществляя общее руководство картографированием Шотландии в 1747–1755 гг., за восемь с половиной лет реализации проекта потратил около 5000 ф. ст., из собственного кармана покрывая ежедневные расходы, связанные с составлением «Военного обозрения Шотландии». И в этом финансовом смысле уместно вести речь именно о «карте Уотсона»: The Early Maps of Scotland… Vol. I. P. 105–106; Hodson Y. Op. cit. P. 10.
193
Diest J. van. Major-General George Wade [1731] // Scottish National Portrait Gallery. Accession No. PG 2416; Soldie A. General David Watson [17…-1762] Blaikie Collection. 9.15; Hodson Y. Op. cit. P. 16.
194
См., напр., для сравнения: Johnson R. Plan of Fort William with the country adjacent, 1710 // NLS. Ms 1646 Z.02/24a; Lemprière C. A Description of the Highlands of Scotland. The Situation of the several Clans and the Number of Men able to bear Arms, as also ye Forts lately Erected and Roads of Communication or Military Ways carried on by his Majesty’s command, with the Seats of the most considerable Nobility in the Low Country, 1731 // NLS. Acc.11104. Map Rol.a.42.
195
Само название карты Лемприера, обещавшее показать «расположение кланов и число людей, способных держать оружие, а также недавно построенные форты и дороги», вполне соответствовало основным положениям отчета генерала Уэйда от 1724 г. (Wade G. Report, &с., relating to the Highlands, December 10, 1724 // HPJP. Vol. I. P. 131–149).
196
Roy W. An Account of the Measurement of a Base on Hounslow-Heath… P. 386–387.