Страница 47 из 99
Мне было омерзительно смотреть на всё это «действо», и в то же время я чувствовал облегчение. Мой план сработал — даже, пожалуй, слишком хорошо... Изначально, я собирался ударить некроманта булавой по спине; потом, однако, мне подумалось, что это было слишком опасно. Ведь если у меня ничего не получится, он может решить, что Сердюк просто «потерял надо мной контроль» и сам тут ни при чём.
Тогда я решил действовать хитростью.
Мне было известно, благодаря бестиарию, что «Мёртвый воин» — моё нынешнее обличие — не может использовать магию. Профессиональный некромант наверняка тоже знал эту особенность. Поэтому, как только в него полетело заклятие, причём с той стороны, в которой стоял его ученик, старик подумал, что последний хочет его убить.
Обман сработал...
Что теперь?
Некромант бросил взгляд на скелет, из глазницы которого свисало на алой ниточке глазное яблоко, затем посмотрел на пентаграмму, краешек которой накрыла красная лужа, и покачал головой.
— Пускай… — прошептал он хриплым голосом и скрипнул пальцами.
И тогда девочка, которая всё это время стояла на месте, словно кукла, подвешенная на ниточках, упала на четвереньки. Она не видела экзекуции, ибо не могла повернуться, но слышала крики Сердюка, а потому её смуглое личико было серым, как снег по весне. Как только ребёнок понял, что может пошевелиться, он немедленно бросился в сторону и забился в тёмный уголок...
Меж тем скелет Сердюка подобрал свою кожу и осторожно разместил её посредине пентаграммы.
— Принеси его сюда, — прокряхтел старик.
Я ощутил внутри себя чужеродную волю. Она была намного сильнее чем та, которая принадлежала Сердюку. Не успел я подумать о том, чтобы противиться приказу некроманта, как моё тело зашагало к саркофагу. Я приподнял из него скелет, окутанный в истлевшую мантию, и положил на другом конце пентаграммы.
После этого я и мой чумазый собрат отошли в сторону; старик наклонил голову, сложил руки домиком и зашевелил губами.
И тут случилось странное… Кровавая лужа стала стремительно наполнять тонкие линии пентаграммы, так, будто это были желоба. Не прошло и минуты, как между стариком и скелетом протянулись алые нити. Кровь устремилась в белые кости, не пачкая их, но как будто всасывалась внутрь. Вокруг мертвеца вспыхнуло тёмное свечение. В его глазницах стал стремительно сгущаться чёрный дымок…
Изумруд, инкрустированный в его лоб, заблистал призрачным сиянием. После этого завибрировала сама земля. Всё вокруг загрохотало. Казалась, вся пирамида теперь ходит ходуном. Девочка, жавшаяся в уголке, обхватила ножки и вдавила голову в коленки...
— Жизнь за жизнь… И смерть за смерть! — через грохот прорезался хриплый голос некроманта. Чёрный туман стремительно сгущался. Вдруг старик выхватил кинжал и порезал собственную руку. Капля его крови упала в алый ручеёк и вытянулась в тонкую серую линию.
— Восстань, о, Чёрный Император, и подчинись моей воле! — крикнул старец. Огоньки в глазницах белоснежного скелета дрогнули; его тело стало медленно, как будто рывками, приподниматься на ноги. Причём происходило это настолько неестественно, что казалось, будто его тянул незримые нити.
Скелет был ниже меря примерно на голову, и тем не менее, когда он вскинул череп, я ощутил неописуемое давление — будто на меня навалилась целая гора. Будь у меня лёгкие, у меня бы, верно, захватило дыхание; само присутствие этого создания рядом наполняло меня раболепием; его властный чёрный взгляд пронизывал меня, точно стальные верёвки.
Перед моими глазами показалась страница бестиария:
«…Чёрный император располагает безграничной властью над всеми типами нежити. Он может моментально воскрешать воинов вплоть до девятого ранга и волшебников до девятого круга включительно, делая их частью своей «Чёрной орды». В отличие от некроманта, который может подчинить только энное количество мёртвых, в зависимости от силы своей воли, армия Императора ничем не ограничена. Именно поэтому каждый некромант мечтает заполучить себе данное создание в качестве фамильяра. Сделать это, однако, непросто, ибо…»
…Ибо Чёрный император обладает своей собственной волей — промелькнуло в моей черепушке.
Придя в себя, скелет начал медленно осматриваться. Чёрное пламя в его глазницах отчасти угасло. Теперь он казался растерянным.
Вдруг раздался яростный крик:
— Как твой мастер и благодетель, я повелеваю тебе опуститься на колени!
Старик сделал сосредоточенное лицо и вытянул руку. Скелет вздрогнул, как будто его ударили молотом, но удержался на ногах. Он пристально уставился на некроманта и пошёл прямо на него.
Между ними было примерно три метра.
Старик стиснул руку.
После этого суставы белоснежного мертвеца стали скрипеть как дверные петли, когда им не хватает смазки. Его движения замедлились. Могло показаться, что скелет идёт навстречу сильному ветру или тащит на своих плечах непомерную ношу.
— На колени! — снова прокричал старик. Его голос пришёлся по Чёрному императору, как пощёчина. И тем не менее тот сделал ещё один шаг…
Два метра.
Между ними проявилась тонкая серая линия. Мне вспомнилось, как в последний момент некромант капнул в пентаграмму своей кровью. Теперь она служила своеобразной верёвкой, которая связывала Чёрного императора по рукам и ногам. Мертвец едва ли мог пошевелиться... И всё равно, проявляя титаническое напряжение воли, он потянул себя вперёд, грохнулся на пол и тем самым ещё немного сократил расстояние.
Один метр.
Оставалось совсем немного, скелет уже тянул руку к своей цели, как вдруг пришла в движение тень некроманта. В своё время она схватила сосульку, которую я запустил ему в спину — теперь же монстр набросился на скелет и придавил его к земле. Зазвучал стук. Белая черепушка императора пыталась приподняться, но каждый раз её прибивали к земле тёмные лапы. Чёрное пламя в его глазницах стремительно серело; его воля улетучивалась. Возможно мне просто показалось, но в глубоких глазницах мертвеца проявилось отчаяние…
Сухие, тонкие губы старика стали приподниматься в улыбке.
Пора!
Я стал медленно пробираться вперёд.