Страница 50 из 53
«Поднимайся и помни, у тебя осталась только одна жизнь».
Лабардан приближался. Третий метнул нож ему навстречу. Вытянутая вперед верблюжья морда закрывала мягкое горло, и третий целил ниже. Нож ударился о ребро и отскочил. Лабардан остановился и плюнул третьему в лицо тягучей верблюжьей слюной. Третий проснулся.
160
Эф третий проснулся. Человек Ю, в женской сущности которого в эту, условно говоря, ночь он снова смог убедиться, тоже не спал. Сидел на полу, скрестив ноги.
— Ты кричал во сне, — сказал человек.
— Снился кошмар, — сказал третий. — А у тебя бывают кошмары?
Человек кивнул.
— Я имею в виду не всякие кошмары, — уточнил третий.
— Бывают, — сказал человек.
— Такие, где за тобой гонится лабардан с рогами?
— Бывают, я же сказал, — сказал человек.
— Мне кажется, что если кто-нибудь сейчас пройдется по дальним коридорам, он сможет там где-нибудь увидеть мой труп.
— Игра, значит, была не в твою пользу.
— Дюжина раз и все не в мою. Нож у меня короткий, а я его еще и оставил в нише.
— Я думал, что у тебя с ножом должно получиться лучше, чем у меня. Даже и во сне.
— Так ты, значит, тоже? — удивился третий и с подозрением добавил: — Скажи, в том твоем кошмаре ты был — ты была одна?
— В каком кошмаре? Снов снится много, и говорят, что не все сны мы помним, когда просыпаемся.
— Не уходи от ответа, я хочу знать, было ли там рядом с тобой это второе Му?
— Было, не было — какая разница. Каждому варианту есть место.
— Я разбил бы все варианты, будь моя воля. — Третий скрипнул зубами и взял чашку, которая стояла у изголовья кровати. Он уже размахнулся, чтоб разбить чашку об стену, но задержал руку.
«Интересно, — подумал он, — сколько раз до сих пор я разбивал эту чашку?»
Это была красивая чашка с синим ободком по краю и узором из рыб и грибов.
161
— Надо бы мне забрать свой нож, если он еще там, — сказал Эф третий, и человек Ю согласился.
Ниша была на месте, и нож тоже. Его лезвие даже стало длиннее за прошедшее время.
Третий протянул за ножом руку, но человек остановил его.
— Подожди, по сравнению с рогом лабардана он все равно слишком короткий.
Что ж, если здесь на кого-то надо точить нож, то только на лабардана.
— Тогда навернем пару кругов и посмотрим, — сказал третий.
Двое пошли по первому, главному кругу. Его коридоры переходили из света в тень и обратно. Стены были покрыты глянцевой плиткой и разнообразно украшены — мозаики, узорные накладные решетки, ковры, картины в рамах. На перекрестках время от времени встречалась статуя со светильником в руке, или фонтан, или искусственная пальма. Дверей по сторонам коридоров было больше, чем в прошлый раз. Двое открывали двери. Комнаты за ними были светлые и убранные. В каждой стоял диван, большой или маленький. Приходила мысль, что зачем столько диванов, если не предвидится появления людей, которые могли бы на них разлечься. Но если уж возникла на поляне возможностей некая идея дивана, или стеклянного шара с рыбой внутри, то размножить первоначальный образец до любого числа, наверное, уже не вопрос.
Проголодавшись, они вошли в комнату, из которой вкусно пахло едой. В комнате всё было знакомо: фонтан, зеркало, стеклянный шар с рыбой, но комната была другая. Из шкафчика в стене третий достал блюдо с жареным мясом и овощами. Кувшин вина уже стоял на столе.
Ели молча, а когда оторвались от блюда, третий еще раз наведался в шкафчик.
Принес две больших чашки кофе и сладкий пирог.
Из ящика на стене вдруг заиграла музыка.
— Никогда не ел ничего вкуснее, — сказал третий.
— Слава лабардану, — улыбнулся человек Ю.
— Но становится не по себе, если представить, что все это роскошество, которого день ото дня все больше, может быть, уравновешивается чем-то равноценно ужасным, о чем мы только начинаем догадываться, — сказал третий.
Когда они вернулись к тому месту, из которого вышли, они увидели то, что и ожидали, — лезвие ножа стало еще длиннее.
162
Есть зеркала, и есть — зеркала.
Собственно, существует только два типа зеркал: зеркало-окно и зеркало-дверь.
Первые отражают участок мира — тот, который расположен прямо перед ними, или другой, находящийся в неопределенном отдалении. Среди них встречаются такие, которые могут показывать картины прошлого или будущего, или даже картины других миров, недоступных обычному зрению.
Вторые кроме того позволяют при определенных обстоятельствах войти в себя и оказаться по ту сторону стекла — с непредсказуемыми, чаще всего, последствиями.
Следует отличать настоящее зеркало от притворяющегося зеркалом предмета — будь то серебряный поднос с дном, отполированным до блеска, или кусок стекла, покрытый с обратной стороны амальгамой и вставленный в раму.
163
В зеркале не отражались ни фонтан, ни стеклянный шар с рыбой. Отражалось что-то другое — то, чего не было в комнате.
Эф третий подходил посмотреть — это было зеркало-окно. Вид, отраженный в окне, если приглядеться, был странным.
Ничего необычного на первый взгляд: поле, кусты, деревья, уходящая вдаль дорога, небо с облаками — неяркое, потому что вечер. Но среди нескольких — ровным числом шести — стоящих рядом деревьев одной породы третий не мог найти двух одинаковых хотя бы по высоте. Росшие в беспорядке кусты вообще не поддавались счету. Хуже всего было с облаками — не аккуратные круглые тучки плыли и строились в ряд, а невиданные косматые разметались спутанными волокнами. Это было почти страшно.
Дорога была ровная. На обочине стоял полосатый столбик с синей табличкой. Цифр было не разобрать, которые на табличке, — потому что далеко. Букв — тоже.
164
Двое сделали круги подойдя к нише, где лежал нож, увидели, что его лезвие стало длиннее. Но оно, по взаимному мнению, оставалось еще недостаточно длинным по сравнению с длинным рогом лабардана.
Они еще раз сделали круг и увидели, что клинок обзавелся короткой гардой — перекладиной с двумя шариками на концах.
Они прошли по главному коридору и, не углубляясь вглубь, вернулись обратно по пути номер два (тому, который был отмечен стрелками с двумя поперечными черточками). Теперь прямой прежде клинок расширился к концу и стал криво загнут.
Еще круг, самый короткий из возможных — в четыре поворота — и нож приобрел форму плоского штопора, еще круг — принял вид раздвоенного на конце трезубца.
Следующий круг двое сделали бегом, еще один — держась за руки.
Наконец, они увидели то, что хотели, — клинок длиной в полтора локтя. Он блестел в полутьме. Кажется, яркий свет был специально убран, чтоб открылась возможность для блеска.
Эф третий взял оружие в руку. Узор волнистых линий шел по клинку.
Третий бросил на лезвие платок, с готовностью попавшийся под руку, — тонкий, как бы из шелка. Он медленно опустился на пол, разрезанный пополам.
165
Эф третий бросил шелковый платок на выставленное вперед лезвие клинка, и платок медленно опустился на пол, разрезанный на три части.
— То, что сложено в два раза, может быть разрезано на три, — сказал за плечом голос Бе пятого.
Му второй тоже появился, подойдя неслышными шагами.
— Позвольте мне. — Он принял клинок из руки третьего, посмотрел на узор линий.
— Все слышали про такие мечи — но никто не держал в руках, — с уважением произнес пятый.
— Да, — согласился второй. Согнув в кольцо, он обернул клинок вокруг талии и отпустил. — Можно и так.