Кубик 6

«Третий входил в темноту, словно в воду, и как будто хотел, чтоб его унесло ее темным течением. Но когда вода поднялась выше горла, задержал шаг. Почему-то ему вспомнилось крушение корабля — давно, в неведомо каком прошлом. Он плыл по волнам, держась за обломок мачты. Уже готов был проститься с жизнью, когда его выбросило на берег острова — как водится, необитаемого. Кажется, шли годы. Он напрягал память, но не мог ничего вспомнить. Помнилось, ходил, одетый в звериные шкуры. Погода, опять же помнилось, была просто подарок природы — никакой нужды защищаться от холода или ветра. Но носил эти тяжелые шкуры, не принимая подарков. Среди общего тумана одна была яркая картина, словно освещенная вспышкой молнии. Он, третий, шел по берегу, вероятно, в поисках каких-нибудь предметов, которые могло выбросить море. Одет был, естественно, в звериные шкуры, и над головой нес тяжелый самодельный зонтик из таких же шкур. В это самое мгновение он с изумлением и страхом увидел след босой человеческой ноги, отпечатавшийся на влажном песке. Третий не помнил, что предшествовало этому мгновению, и что последовало, но возникшее вдруг ощущение страха было почти реальным. Он даже не удивился, когда зажег свечу и увидел перед собой на песке след босой ноги — совсем человеческий, но с длинными, как у зверя, когтями».

Михаил Гаёхо

1

2

3

4

5

6

7

8

9

10

11

12

13

14

15

16

17

18

19

20

21

22

23

24

25

26

27

28

29

30

31

32

33

34

35

36

37

38

39

40

41

42

43

44

45

46

47

48

49

50

51

52

53

54

55

56

57

58

59

60

61

62

63

64

65

66

67

68

69

70

71

72

73

74

75

76

77

78

79

80

81

82

83

84

85

86

87

88

89

90

91

92

93

94

95

96

97

98

99

100

101

102

103

104

105

106

107

108

109

110

111

112

113

114

115

116

117

118

119

120

121

122

123

124

125

126

127

128

129

130

131

132

133

134

135

136

137

138

139

140

141

142

143

144

145

146

147

148

149

150

151

152

153

154

155

156

157

158

159

160

161

162

163

164

165

166

167

168

169

170

171

172

173

Михаил Гаёхо

Кубик 6

Сознание не воспринимает небытия.

1

Однажды Эф третий нашел в старых вещах некий предмет — камень в форме кубика. Наш человек сказал бы, не задумываясь, что это игральная кость, но для третьего это была непривычная игральная кость. Тем не менее, он поступил правильно — бросил кубик на лаковую поверхность стола и посмотрел. Выпало шесть очков, то есть верхней оказалась грань кубика с шестью точками — два ряда по три или три по два.

Третий еще раз бросил кубик с тем же результатом, потом еще и еще раз (всего около пятнадцати), потом спрятал кубик в пояс своего халата и не вынимал, пока в город не пришли люди длинной воли.

2

В город пришли люди длинной воли. Они шли по улице и по обычаю награждали встречных — кого пинками, кого ударами розог.

Остановились, как всегда, в павильоне из красного кирпича с синими деревянными колоннами и зеленой крышей, который назывался «Храм уединенного размышления».

Их было четверо: Аш первый, Бе седьмой, Лю второй и Лю четырнадцатый, — все суверенные индивиды, держатели долгой, несокрушимой воли. Они сидели в креслах, одетые в плащи и мантии, и спорили о том, чья воля длиннее.

— Хорошо бы посреди этой площади вырыть пруд, — сказал первый седьмому, глядя в окно.

— А через пруд хорошо будет перекинуть мост, — сказал седьмой второму.

— А под прудом прокопать подземный ход, — сказал второй четырнадцатому.

— А на мосту поставить ларьки, чтобы торговать пирогами, конфетами и мелочами, полезными в хозяйстве, — сказал четырнадцатый первому.

— А у подземного хода сделать стеклянный потолок, чтоб видно было оттуда, как в пруду плавают золотые рыбки, — сказал первый второму.

— Тогда это будет не подземный ход, а подводный! — воскликнул второй, поднимая вверх палец. И тут увидел Эф третьего, который вошел и стоял в дверях.

— Чего просит этот человек, пинка или розги? — спросил второй и показал на вошедшего своим поднятым пальцем.

Третий подошел к лаковому столу, достал из пояса камень под названием кость и бросил. Люди длинной воли поднялись из кресел и встали вокруг стола, чтобы лучше видеть. Выпало шесть. Третий повторил бросок. Опять выпало шесть. Третий бросал камень двенадцать раз, и каждый раз выпадало шесть.

Тогда собравшиеся вокруг стола люди длинной воли достали свои камни (такие же в точности кубики) и бросили на стол. Выпало четыре шестерки, с камнем третьего — пять.

— А мы-то думали, что бог умер, — сказал Лю четырнадцатый и засмеялся.

3

Люди длинной воли смеялись, стоя вокруг стола, и делали свой смех священным. Наш человек мог бы подумать, что это гомерический смех или сардонический, но может ли быть что-нибудь гомерическое или сардоническое в мире, где нет ни Гомера, ни Сардинии?

Когда они умолкли, Аш первый показал пальцем на Эф третьего и сказал:

— Как гонец, принесший добрую весть, он заслуживает награды.

— Хорошего пинка или хорошей розги, — сказал Бе седьмой.

— А может быть, этот гонец больше, чем просто гонец? — спросил Лю второй.

— Может быть, этот третий может стать нашим пятым? — сказал Лю четырнадцатый.

— Покажи нам твой камень, — обратился первый к Эф третьему.

Третий протянул ему кубик. Люди длинной воли внимательно рассмотрели его, передавая из рук в руки.

— Совсем как наш, — сказали второй и первый.

— В точности как наш, — повторил седьмой.

— Но способен ли этот человек быть, как мы, господином свободной воли? — спросил первый.

— Быть суверенным, как мы, индивидом, равным лишь самому себе? — продолжил второй.

— И преодолевшим, как мы, нравственность нравов? — сказал свое слово седьмой.

Они задумались и молчали какое-то время.

— Скажи сам, насколько длинна твоя воля? — наконец обратился четырнадцатый к третьему.

— Отсюда и до носка моего сапога, — сказал третий и, развернув от себя лицом человека, который подходил к столу c подносом, выдал ему пинка. Человек выронил поднос, упал и растянулся на полу в луже вина и осколках посуды.

Четырнадцатый захлопал в ладоши.

— Принесите нам пятое кресло! — воскликнул он и засмеялся. Другие господа свободной воли, стоявшие вокруг стола, засмеялись тоже. И Эф третий смеялся вместе со всеми как равный (равный лишь самому себе, разумеется).

4

Проведя в городе несколько дней, люди длинной воли отправились в путь и пришли в следующий город. Они поднялись из своих черных кресел, которые несли по четыре сильных носильщика каждое, и пошли по улице, как всегда раздавая в одну сторону пинки, в другую — розги.