Облачное счастье

Когда Егор учился в последнем классе, его отец погиб в автомобильной аварии, мать после хватил инсульт. Пришлось вместо высшего учебного заведения идти на работу. Даже сестра Катя, будучи тогда на третьем курсе педагогического института, стала подрабатывать. Но она хотя бы смогла доучиться, и сейчас работала в школе.

— А Катя поддерживает тебя в стремлении к учебе?

Таня держала в руках большую жёлтую чашку с любимым напитком, грея об неё пальцы.

— Конечно. Она помогает мне копить. Мама только сейчас научилась обходиться без посторонней помощи, а первое время все доходы уходили на сиделку.

— Тяжело тебе пришлось... Ты ешь пирожное, оно очень вкусное. И, знаешь, я не из тех женщин, которые считают, что мужчина должен зарабатывать миллионы и покупать бриллианты в подарок. В жизни бывают разные обстоятельства...

Егор не мог оторвать взгляд от Тани. Он смотрел в её ласковые глаза, на волосы, на изящные руки. Он слушал то, что она говорила, и чувствовал сердцем — это не кокетство, не хвастовство, не насмешка над ним. Она принимала его вот таким. Без гроша в кармане, с мечтой об учёбе, с матерью в инвалидном кресле... В тот момент, когда они сидели в кафе и пили чай, ему казалось, что от Тани исходит свет. Как от ангела.

Егор положил ложку на блюдце и произнёс:

— Дай мне руку, пожалуйста.

Таня протянула ладонь. Он крепко и нежно стиснул тонкие прохладные пальцы.

— Я заплачу сегодня сам, хорошо? Я очень ценю то, что ты сказала, это важно для меня. И обещаю тебе — так будет не всегда. И мы обязательно сможем и ходить в кафе и рестораны, и отдыхать поедем куда-нибудь, где есть море. Всё будет, Танюш… Просто верь мне.

Она слушала молча. Егор говорил твёрдо и уверенно, и Таня чувствовала его желание заботиться, его целеустремлённость, его надежду на лучшее. И просто сильнее сжала его ладонь, ощутив, как часто пульсирует кровь в его пальцах. Этот ритм совпадал с ритмом её сердца, которое было готово вырваться из груди.

— Егор...

— М?

Таня пересела к нему на мягкий диван, не размыкая рук, и положила голову на его плечо. Егора вновь бросило в дрожь от аромата, который исходил от её сказочно-рыжих волос. А Таня вдруг прошептала:

— Давай уйдём...

Таня толком не понимала, о чём именно просит. Точнее, о чём, она понимала — но где? Дома им будет уже не до чего, гостиницу не снимешь — дорого. Где?..

Но рассуждать об этом Таня была не способна. Она просто хотела Егора. Сейчас и, желательно, как можно скорее.

Он молча кивнул, подозвал официанта и попросил счёт, ощущая, как кровь стучит в висках. Почти не помня себя, расплатился, встал с дивана и, потянув за собой Таню, повёл её к двери с надписью WC.

Егор ожидал, что она откажется — всё-таки это не было похоже на романтическое свидание. Но Таня молчала, только глаза горели, как у кошки.

По пути им никто не встретился. Оглядевшись и усмехнувшись друг другу, они зашли в просторное помещение и закрылись. Таня прислонилась к двери и притянула к себе Егора.

Одной рукой он нежно держал Таню за шею, а вторая сразу полезла под юбку. Задыхаясь от желания, он целовал её губы, шею, гладил мягкие волосы и упивался их запахом. Таня охотно отвечала на поцелуи, в порыве страсти она даже начала прикусывать мочку его уха, от чего Егор почти обезумел. Не в силах больше продолжать ласки, он принялся расстёгивать ремень, но ладони дрожали от нетерпения, и ничего не получалось. Тогда Таня помогла ему, сев на корточки, и сама стащила брюки вниз. Вновь подняв девушку, Егор подтянул узкую чёрную юбку вверх, и отодвинул трусики в сторону.

— Уверена? — хрипло прошептал он.

Вместо ответа Таня обвила руками его шею и сильнее прижалась к нему бёдрами.

Чуть приподняв девушку, Егор нежно, но сильно вошел в неё. Таня тихонько застонала. Все её тело пронзило невероятно сладостное ощущение, которое усиливалось с каждым толчком. Она уже не могла целовать Егора — откинув назад голову, она отдалась блаженству. Спустя минуты оно заполнило её до краёв, и по телу прошла молния удовольствия, поселившись в кончиках пальцев.

После Егор и Таня стояли, расслабившись, и крепко обнимались. По коже бегали мурашки, а губы болели от поцелуев. Но самым главным было не это, а удивительное ощущение близости и общности — не тел, а душ…

16

Таня. Настоящее

Весь день она мусолила в голове случившееся, перемешивая произошедшие события с недалёким прошлым. Вспоминала, что происходило между ней и Егором, страшилась грядущего разговора, но и понимала, что он жизненно необходим. Иначе, если Василий продолжит настаивать на продолжении общения, у Тани могут быть большие проблемы, и не только с Егором — с Ясей.

Теперь, когда первая растерянность от неожиданной встречи с прошлым схлынула, Таня безумно жалела о своих неосторожных словах. Господи, ну что ей стоило соврать?.. И он бы убрался восвояси. А теперь думай, как отвадить. И Егор… Его возможная реакция страшила просто до чёртиков. И если бы Таня могла не говорить ему — она бы не говорила. Но она слишком хорошо понимала, что без его помощи просто не справится.

Егор пришёл поздно и выглядел очень уставшим, но поцеловал Таню радостно и улыбнулся, когда Яся с визгом повисла на нём и начала радостно подпрыгивать. Качал её на руках, сюсюкался, подмигивая Тане, и от этой безумно милой картины, которую она теперь наблюдала каждый вечер, стало больно дышать от угрызений совести. Хотелось постучаться головой об стену — какая же она тупая…

Егор заметил состояние Тани, и его взгляд из благодушного стал тревожным. Но расспрашивать пока не стал, наоборот — рассказывал про свой рабочий день, ужиная и играя с Ясей, старался развеселить Таню. Скорее всего, он подумал, что она такая мрачная, потому что вновь приходил Василий. Был отчасти прав, но… если бы просто приходил, а то ведь…

Дочка долго не засыпала — видимо, резались зубы, — и висела у Тани на груди после традиционного вечернего купания почти час. В итоге всё же уснула около одиннадцати, когда Таня сама была готова отрубиться вместе с ней, не переодеваться и даже зубы не чистить. И малодушно отложить разговор с Егором до завтра. Но… нет.

Таня отлично понимала, что чем дольше будет врать, тем меньше будут становиться её шансы на сохранение отношений. Враньё имеет свойство накапливаться, как снежный ком, чтобы затем похоронить всё и всех под лавиной лжи. Таня ничего хоронить не хотела, поэтому, положив уснувшую Ясю в кроватку, вышла в гостиную и огляделась.

Егора здесь не было и, судя по шуму воды, он что-то делал на кухне. Таня, минуту постояв посреди гостиной, собралась с духом и пошла к нему, намереваясь во всём признаться несмотря на то, что страшно было до головокружения и светящихся мушек перед глазами.

— Ну что с тобой такое сегодня? — добрым голосом спросил Егор и приобнял её, стараясь не слишком прикасаться — руки у него из-за посуды были мокрыми. — Весь вечер сама не своя. Опять этот приходил, да?

— Да, — вздохнула Таня, сама прижимаясь к Егору. Провела ладонью по его мягким тёмным волосам и тихо продолжила. — Я должна тебе рассказать…

— Погоди, — перебил её Егор. — Давай сядем сначала, я чаю хоть налью. А то весь вечер вокруг Яськи носились, даже не поели толком, особенно ты. Садись, я тарелки домою и всё сделаю.

Таня послушно опустилась на табуретку и несколько минут ждала, пока Егор закончит мыть посуду, нальёт чаю и сядет рядом, придвинув вторую табуретку, чтобы сидеть ближе к Тане.

— Рассказывай. — Он сразу взял её за руку, успокаивающе погладил пальцы и улыбнулся. — Что тебя беспокоит?

Таня сглотнула — хотя от страха слюны во рту почти не было, — и начала говорить, сама слыша, что голос у неё постоянно срывается и скачет — то хрип, то фальцет.

— Он приходил ещё вчера, уже после того, как ты ушёл. — Егор, услышав это, сразу посуровел, и у Тани в панике заполошно заколотилось сердце. — Мы с Ясей гуляли на площадке, он подошёл и… стал её разглядывать, потом сообразил про возраст, заметил глаза… Я не смогла соврать…