Страница 15 из 281
— Хорошо… Вечером я занесу тебе одну книгу. Возможно, для тебя она будет сложновата, но я потом отвечу на все твои вопросы. А теперь идите в келью. Тебе нужно отдохнуть. И ты молодец, Йен. Хорошо держался во время допроса.
Наверное, настоящего Йена сильно порадовала бы похвала наставника, но я лишь кивнул Эримусу и встал, тяжело опираясь на руку Олафа. Этот допрос вымотал меня и физически, и душевно, но первый экзамен в этом мире был сдан. И теперь пора двигаться дальше.
Проснулся от скрипа двери. За окном уже сумерки, но в вошедшем я без труда узнал наставника. В руках у него фолиант — видимо, обещанная мне книга по истории. Он тихо положил ее на табурет, стоящий у кровати, и так же тихо удалился. Я потер глаза и осторожно потянулся, стараясь сильно не напрягать тело. Мышцы отозвались слабой болью, но она была уже вполне терпима. А учитывая допрос, который я терпеливо высидел сегодня, это вообще нормально. Пальцы привычно нащупали рукоять меча, и по клинку пробежал багряный сполох, словно Ас-Урум приветствовал меня.
Для меня это стало чуть ли не ритуалом — проснуться и первым делом прикоснуться к мечу — удостовериться, что он рядом. Не знаю почему. Просто тянуло к нему, и все. Днем его маги забирали, а вот на ночь всегда возвращали, и я клал меч к стене, поближе к правой руке. После прочтения «Бестиария» понятно, что новое появление инисов теперь лишь вопрос времени. Понимали это и сами маги. Ас-Урум — моя единственная надежная защита сейчас, поэтому возвращение меча на ночь — то немногое, что Магистр и наставник могут для меня сделать. На ночной дозор стражников и боевых магов, конечно, тоже есть надежда, но она гораздо слабее, учитывая, что инисов, судя по прочитанному, теперь сюда заявится двое. А это уже совсем другой расклад…
Услышав мое копошение, в келью зашел Олаф и зажег масляный светильник, стоящий на столе. Слух у него отменный, в этом я уже успел убедиться. Горбун и за дверью слышал, когда я просыпаюсь.
— Поесть надо бы, княжич. Проспали вы ужин…
— Давай. Не откажусь.
Попытался сладко зевнуть во весь рот, но мышцы лица запротестовали против такого насилия над ними. С мимикой у меня вообще пока полная беда. Улыбался я только уголком губ, брови в удивлении мне было не поднять, даже не нахмуриться толком. И вообще я, наверное, сейчас похож был на Фантомаса, только еще страшнее. Такой же лысый, ни бровей, ни ресниц, одни глаза на лице. А все это лицо — сплошная маска из рубцов.
Есть я теперь хотел постоянно, не то, что в первые дни. Гортань зажила, и глотание пищи больше не доставляло мне мучений. Но Олаф упорно продолжал мелко сечь для меня мясо, как для маленького ребенка. Я начал подозревать, что ему просто доставляет удовольствие ухаживать за мной. Только он странно реагировал на все мои «спасибо» — замрет на секунду… и продолжает свои дела, как ни в чем не бывало. Похоже, я вновь прокололся. Не принято здесь благодарить слуг.
Сегодня у меня впервые на ужин была жареная свиная колбаса с чем-то похожим на тушеные бобы. Колбаса очень вкусная, хоть и измельчил ее Олаф чуть ли не до состояния фарша. Бобы в меру приправлены какими-то душистыми травами. Не кавказское лобио, конечно, но тоже вкусно. А то я уж начал опасаться, что здесь вся еда пресная, как та перловка, которой меня Олаф потчевал несколько дней подряд. Пока я уже не взвыл и не запросил пощады. С другой стороны, перловка — это, скорее всего ячмень, а если здесь есть ячмень, значит, и пиво наверняка варят. Эх, пивком бы я сейчас заправился!
Заметив довольное выражение на моем лице, Олаф добродушно усмехнулся:
— Понравилось?
— Вкусно!
Поев, перешел к «десерту». А на сладкое у меня сегодня долгожданная новая книга — «Хроники Риона». И пусть у нее не такая богатая обложка, как у «Бестиария», и бумага погрубее, зато и шрифт в ней попроще, а для меня сейчас это важнее. Нужно срочно набираться знаний об этом мире, а в памяти Йена сплошные лакуны, которые мне теперь предстоит заполнить.