Досаждение

Оставляя засосы над тонкими ключицами, он ловил болезненные вспышки воспоминаний о том, как Эмиль хвастал, что был у неё первым, а сдирая с упругой девичьей груди бюстгальтер, сжимал тонкую талию до красноты. Злость и неконтролируемая ревность причудливо перемешались с похотью, превратив внутренности Черного в котел с кипящей смолой. Когда его губы прошлись по напрягшимся вершинам сосков, Захар совсем обезумел. Ему хотелось больше всего на свете хотелось взять и одновременно с этим жестоко наказать Полину за то, что легла с ним в постель только ради другого. Решила устроить самопожертвование ради этого ублюдка? Пусть…

Оторвавшись от груди, он подхватил тонкие девичьи запястья и, удерживая одной рукой, поднял их над головой Полины, а другой поддел её трусики и дернул вниз. Девушка, до этого откликающаяся на все, что с ней делали, замерла и широко раскрыла свои зеленые глаза, как будто собираясь возразить, но вдруг совсем затихла и не проронила ни звука. Даже если бы она передумала сейчас, то Черный бы уже не отпустил, потому что последние остатки разума его уже покинули. Осталось только животное желание овладеть, пометить и запачкать женское тело собой.

Стараясь не раздавить Полину своей массой, Чёрный навис сверху широко разведя её бедра, но тут воспоминание о Кайсарове снова вспыхнуло у него перед глазами, поэтому вместо плавного движения, он резко рванул вперед и замер.

Она была не просто узкой, Полина оказалась девственницей.

Монстр внутри него был ошеломлен внезапно открывшейся правдой и оглушенный девичьим вскриком. Осознание того, что он первый, вкупе с ощущением счастья, причудливо переплетенным с чувством вины, буквально разорвало грудную клетку Черного в клочья.

— Маленькая. Всё… Тише, — он прислонился к покрытому испариной лбу и осыпал поцелуями мокрые от слез глаза, ощущая себя самым большим идиотом на свете.

Глупая… Она отдала невинность просто, чтобы предотвратить бойню…

Теперь каждое движение было мягким нежным. Чувствуя себя настоящим танком, Черный впервые был не рад своим размерам и, несмотря на физическую боль от неудовлетворенного желания, уже был готов прекратить, но к счастью разрядка наступила довольно скоро.

Когда всё закончилось, он не пустил Полину ванную. Завернул ее, растерянную в одеяло, усадил себе на колени и что-то долго шептал, уткнувшись губами в её висок. А когда на какое-то мгновение замолчал, то услышал тихое сопение и понял — она спит.

37

Судят ли за поступки, совершенные в состоянии аффекта? Полина надеялась, что нет.

Когда она целовала Черного, то совсем не собиралась заходить дальше того, что уже было между ними. Но Захар почти сразу нарушил её планы, сначала желанием отправить ее домой, а потом своим напором.

Сопротивляться? Ведь её никто не брал силой. Просто все произошедшее получилось как-то слишком резко, и Полина даже не успела сообразить, как оказалась под массивной фигурой Черного совершенно голая и с раскинутыми в стороны ногами.

Было больно, и ни о каком удовольствии речи вообще не шло… Но она и не питала иллюзий на этот счет. Разве в первый раз бывает иначе?

Все было, словно в тумане, поэтому она даже не запомнила деталей. А потом проанализировать случившееся тоже не получилось, потому что озверевший Чёрный почти сразу превратился в самого чуткого в мире мужчину, и этой метаморфозой окончательно выбил Полину из колеи.

Она засыпала в его руках под шепот и поцелуи, казавшиеся ей сказкой из той жизни, о которой она грезила раньше… До того, как мечты разбились о реальность.

— Маленькая, родная моя… Шшш…

***

Почувствовав на своем лице лучи утреннего солнца, Полина вдруг вспомнила, что сегодня первый день весны… Она любила это время и всегда с нетерпением ждала первых теплых дней, а также робких, но упорных зеленых побегов на деревьях… Но, что готовит ей эта весна?

Не желая открывать глаза, Полина прислушалась к своему телу. В состоянии покоя дискомфорт ощущался не сильно, но когда она пошевелилась, немного изменив позу, то в паху засаднило, а мышцы болезненно заныли.

Не сдержав стона, она максимально медленно приняла полусидячее положение и осмотрелась. Спальня Чёрного. Очередная порция ярких воспоминаний о вчерашней ночи заставила поморщиться и приложить ладони к горящим щекам…

Между ними всё было…

Точнее не так. Он, наконец, сделал с ней всё, что хотел.

Или не всё? Как знать…

Полина никогда особенно не задумывалась над тем, каким будет её первый раз, поэтому и ожиданий на этот счет у нее не было. Кроме одного. Она всегда хотела, чтобы первый секс был с любимым.

Не срослось.

Обмотавшись одеялом, сползла к краю кровати и потихоньку встала, борясь с легким головокружением, а потом бросила невольный взгляд назад и ахнула. На серой сатиновой простыне темнело большое кровавое пятно, как напоминание о том, что вчера с ней делал Чёрный.

Самым странным было то, что сожалений по поводу случившегося у Полины не было. Более того, внутренний голос говорил, что все произошло так, как и должно было. Пусть…

Стараясь двигаться как можно тише, она сняла постельное белье и, встав на цыпочки, направилась в ванную. Когда простынь и пододеяльник закрутились в растущем облаке пены, Полина встала в душевую кабину принялась смывать следы прошедшей ночи.

Горячие струи быстро расслабили затекшие мышцы, но когда дело дошло до засохшей крови и спермы между бёдер, то Белова замерла. В её памяти снова всплыли подробности, от которых к щекам прилил жар, а низ живота болезненно заныл. На некоторое время Полина отвлеклась на собственные ощущения и прислушалась к изменившемуся телу, но потом вспомнила пару деталей о том, что Захар не пользовался защитой, и её накрыла мощная волна паники.

Выскочив из душевой кабины, она, не задумываясь, схватила полотенце Чёрного вместо своего и, завернувшись в него, принялась расхаживать по комнате. Теперь её не волновало, дома Захар или нет, а стыд от прошедшей ночи полностью отступил. Главным было другое: какова вероятность забеременеть при лишении девственности?

Через пять минут Полина изучила с десяток статей на эту тему и так разволновалась, что даже почувствовала приступ головной боли. В итоге она так накрутила себя, что, не отдавая отчета в своих действиях, нашла контакт, которому еще ни разу не звонила и нажала кнопу вызова.

Через пару длинных гудков абонент принял входящий и отозвался низким бархатным баритоном, от которого по спине Полины поползли мурашки:

— Да, маленькая…

Было странно слышать простое приветствие по телефону от того, кто вчера видел и трогал каждый сантиметр её тела, а ещё целовал, кусал, сжимал, заставлял прогибаться, всхлипывать и стонать…

Отогнав воспоминания, Полина собралась с духом и заговорила:

— Захар… Я звоню по делу.

— Ого… — хрипло рассмеялся Черный, — моя Полина впервые сама мне звонит, и сразу по делу…

Слово "моя" немного царапнуло слух, но Белова предпочла не заострять на этом внимание и решила сосредоточиться на главном. Она сделала большой вдох и спросила то, что интересовало её больше всего остального:

— Захар… Я не знаю, как это должно быть, но мне показалось, что ты не предохранялся, поэтому все закончилось внутри меня.

— Верно.

Верно?! Это все, что он может сказать после того, как подверг её такому большому риску? Перед глазами Полины вдруг появилась бабушка, которая точно посмотрит на нее с укором… Да и папа будет ошарашен, если дочь-первокурсница, так стремившаяся к учебе, вдруг уйдет в академический отпуск.

Почему-то вспомнилось, что Вика говорила о каких-то таблетках, которые решают проблему на ранних сроках… Но разве ребенок может быть проблемой? Нет… На это она не пойдет…

— Полина? — голос Черного зазвучал из динамика несколько напряженнее, чем еще минуту назад, поэтому она решила ответить:

— Ты не имел права так поступать.

— Я согласен, просто меня конкретно повело… Сорвало крышу так, что ничего не соображал. Ладно, это не оправдание, — Черный впервые разговаривал с ней спокойно и вообще вел себя так, словно он самый спокойный и уравновешенный человек на планете, а не псих, который вчера ломал людям пальцы.