Страница 53 из 99
Новость эта была как неожиданной, так и неприятной. Нынешнего канцлера хоть и нельзя было назвать большим другом, но и врагом он Волкову явно не был. Да ещё, хоть и за мзду, выручал его по мере сил и когда имел такую возможность. К тому же канцлер был одним из примирителей их с герцогом распри. Вообще при дворе у Волкова было три человека, на которых он мог полагаться, то была, естественно, его «сестра» графиня фон Мален, советник и министр герцога барон фон Виттернауф да канцлер. Потеря любого из них значительно усиливала его недругов. И всю семью Маленов, которые ненавидели их с Брунхильдой, и епископа Вильбурга, который всё не мог простить ему прекрасной раки из Фёренбурга, и обер-прокурора земли Ребенрее Вильгельма Георга фон Сольмса, графа Вильбурга, с которым у него сразу не сложились отношения ещё в Хоккенхайме. И это если не считать всякую мелкую сволочь, что столовалась при дворе герцога и прекрасно помнила о том, что он прикончил одного из них на нечестной, как они полагали, дуэли. В общем, баланс сил и так был не в его пользу, поэтому терять даже одного влиятельного человека при дворе ему очень не хотелось.
— И как же вы допустили, что эта девица стала любовницей герцога?
— А что, пусть будет, — легкомысленно отвечала Брунхильда. — Герцогиня тоже не против.
— И герцогиня не против? — удивился барон. — То есть…
— Да, я с нею говорила на сей счёт. И мы решили, что пусть Карл потешится немного, потом всё опять станет, как прежде.
— Откуда же вы знаете? — Волков всё ещё не был спокоен, всё-таки положение и графини, и канцлера при дворе были поколеблены.
— Ей шестнадцать лет, — объяснила Брунхильда. — Красива и глупа.
— Мужчина может терпеть глупость женщины, ежели она прекрасна.
— Да уж, с этим не поспоришь, — сразу согласилась красавица, — но вот такой мужчина, как Карл Оттон Четвёртый, терпеть Софию Прекрасную долго не сможет.
— Отчего же?
— Он смертельно скуп, а она безмерно алчна. Как и все нищие Аленберги. Она только легла с ним, а уже клянчит новый его замок с окрестными землями, — продолжала рассказ Брунхильда, сама меж тем начала с аппетитом поедать поросёнка. — А замок-то он вроде как строил для герцогини, — Брунхильда тут даже засмеялась, кажется, её забавляла ситуация с замком.
— А что с местом канцлера? — спросил барон, которому было не до смеха, он был уже утомлён этим изрядным количеством новостей и почти не ел, а если и ел, то совсем без радости. — То вопрос решённый?
— Возможно… Возможно, он отдаст его дяде Софии, чтобы не отдавать ей замок, который обещал жене, — говорила Брунхильда, вытирая руки салфеткой и после отпивая вина, — но говорю вам, то всё будет делом недолгим. София просит также места для её двоюродного братца при казначестве и ещё что-то… А Карл не любит, когда его изводят излишними просьбами. Уж поверьте, братец, я про то точно знаю.
Говорила она это с легкомысленностью, словно не понимала всей неприятности ситуации. Герцог из-за молодой любовницы менял двор, а она как будто не понимала этого. Не понимала, что её судьба очень сильно зависит от всего происходящего. Генерал был очень серьёзен. А Брунхильда, сразу распознав его настроение, стала его успокаивать:
— Полно вам, братец, волноваться. Всё утрясётся. Эта потаскуха совсем не первая, кого укладывают под Карла.
— Не первая? — удивился Волков.
— Да уж не первая, — заверила его графиня. — Двух месяцев не пройдёт, как она ему наскучит своими просьбами, и Карл будет по выходным спать с герцогиней, а по остальным дням у меня.
Волков, может статься, и не поверил бы этой её убеждённости, но он знал, что это не просто слова красивой, хотя уже и немолодой женщины. Он знал, что её сила не только в красоте, но и в зелье, что она, конечно же, всё ещё брала у Агнес. Возможно, только это и успокаивало его.
— Значит, о войне при дворе не говорят, а говорят лишь про эту Софию фон Аленберг, — Волкову стало как даже неприятно.
Его победа при штурме лагеря, его уход от неминуемого разгрома, его ночной переход через реку и трёхдневный марш без обоза по ледяной дороге показались ему какой-то мелкой и далёкой суетой на фоне тех эпических событий, что происходили при дворе. Какие ещё победы, какие марши?! У герцога новая фаворитка! Фаворитка, которая меняет весь его двор!
Генерал наконец показал лакею на поросёнка: положи-ка кусочек. И пока он думал обо всём услышанном, графиня снова заговорила:
— Так это ещё и не все новости. Есть ещё и поважнее случай.
— То есть новая фаворитка герцога — не главная новость? — спросил барон, отрезая себе нежнейшей свинины.
— То для всех придворных главная. Для Карла — нет. У него теперь новая забота.
— Ну уж не томите.
— Маркграф Георг помер.
Волков пристально посмотрел на Брунхильду. Поначалу он даже не понял, о ком она говорит.
— Георг фон Цоллерген, — поясняла графиня, но это пояснение мало помогло генералу. Это имя он, конечно, слыхал. Но и только. И тогда она продолжала: — Курфюрст Винцлау и Эддена Георг Второй, маркграф Винцлау фон Цоллерген, убился на охоте, не оставив после себя наследника мужеского пола, а лишь жену и двух дочерей.
Генерал смотрел на красивую женщину, сидевшую перед ним, слушал, с какой лёгкость она произносит имена и титулы, и диву давался. Когда он встретил её, то была молоденькая и смазливая деревенская шалавёнка, не умеющая даже читать. А сейчас поди ж ты: великие имена и титулы от зубов отскакивают, словно она всю жизнь называла их. Словно выросла среди этих имён. Впрочем, она и сама теперь графиня и делит ложе с таким же курфюрстом, как и почивший некий фон Цоллерген.
— И что же всё это значит? — спросил он у графини.
— Ну как же… Я вам только что сказала, что помер он, не оставив наследника мужского пола. Остальные наследники почившего — то всё ветви не первые, на титул маркграфа прав не имеющие. Да и семья эта в маркграфстве пришлая. Теперь все захотят усадить на маркграфство своего человека. И император в первую очередь. Карл сие допустить не может. Они с Цоллергеном были союзники. А теперь… Уж не знаю, что и будет. Карл говорит, что у них с императором был договор о праве женитьбы. Но императорский дом всё равно хочет заиметь своего князя-выборщика.
— А что же маркграфиня? — спросил барон, хотя и понимал, что в этакой ситуации женщину спрашивать не будут. Кого ей женихом назначат, за того замуж и пойдёт.