Страница 76 из 77
Мы переглядываемся.
Лиза в комнате наверху, переодевается.
Гостиная мягко освещена встроенными в потолок продольными лампами. Сочетание ярко-голубых неоновых линий и лежащих на террасе сугробов погружало в зимнюю меланхолию. Шальная мысль: надо бы взять лопату и всё расчистить.
— Растворился в воздухе, — задумчиво повторила Ким.
— Вроде того, — уже спокойнее подтвердила Кара. — Без всяких там порталов.
— Редакция, — прошептала Брукс.
— Что? — опешил я.
— Они что-то меняют, — лицо Кимберли превратилось в каменную маску. Глаза сузились. — В прошлом.
— Схрена ли им удалять Лешего? — возмутился я.
А потом вдруг дорубил, что де Винье молчит.
— Кара?
Нет ответа.
— Твою мать, Кара, хватит прикалываться!
Тишина.
И знаете, что хуже всего? Мой браслет вёл себя так, словно никакого соединения в помине не было. Ни гудков, ни уведомлений. Я проверил историю и обнаружил отсутствие входящих звонков за последнюю минуту.
Звонок не просто прервался.
Мне никто никогда не звонил.
— Они отредактировали Кару, — Брукс сообразила быстрее меня. — Думай, Макс!
— Что думать? — рявкнул я. — Кара, Леший...
— Ищи связь! Если «Эскапизм» наносит удар и выстраивает новую ветку... значит, у них есть план! Что общего между Карой и Лешим?
— Да без понятия!
Я вообще не в теме, что у этих ребят за отношения. Родственники они, друзья или любовники. Справки я не наводил, не хочу влезать в чужую жизнь...
Стоп.
«Эскапизм» всегда сражается со мной. Любая атака в той или иной степени направлена на моё уничтожение. Сделать это в своём мире они не могут, тогда...
Что остается тогда?
Атаковать нужно здесь. В моём теперешнем прошлом.
Откручиваю назад и понимаю, что есть точка бифуркации, внутри которой я слаб и не могу противостоять. Точка, с которой всё и началось.
— Детройт, — прошептал я.
— Повтори-ка, — заинтересовалась Брукс.
— Ну же, Ким! Не тупи.
В следующую секунду я увидел, что Брукс понимает. Не просто понимает — её глаза медленно расширяются от ужаса. мгновение растянулось... и вновь схлопнулось.
— Валим, — сказала Ким.
— Куда?
И она назвала дату.
***
Гостиная преобразилась.
Море света, птички поют, окно раздвинуто, терраса манит креслом-качалкой и плетёными стульчиками. Вдалеке — травяное море, упирающееся в кромку леса. И лёгкий ветерок прогуливается по дому, разгоняя навалившуюся душным саваном жару. Я вдруг дорубаю, что одет не по сезону. Плотные джинсы, рифлёные зимние ботинки, свитер с высоким горлом. Да, я успел нацепить ботинки. Хорошо, что не пальто...
Июль две тысячи двадцать второго.
— Кто вы, блеать, такие?
Голос раздался откуда-то слева, и я среагировал на автомате. Остановил хронопоток и лишь после этого бросил взгляд на говорившего. В проёме арки между гостиной и кухонной зоной появился неведомый бородатый черт, смахивающий на кодера-задрота. Чёрту было за тридцать, у него имелся пивной животик, а на лице застыло недоумение пополам со страхом.
Ну, конечно.
Мы переместились в прошлое, но всё ещё находимся в доме, который фискалы используют для защиты свидетелей. Значит, передо мной персонаж, спрятанный спецслужбами от матёрых гангста. Или от клановых убийц, что вероятнее. Тип не производит впечатления уличного быка. Скорее — человек, укравший парочку интересных разработок у Наследия.
Брукс выпала из коматоза и осмотрелась.
— Надо выбираться отсюда.
— Как? Портал будет настроен на этого типа.
— А ты уверен, что ему провели портал вообще? Тачка нужна.
Не сговариваясь, мы пересекли гостиную, кухню и прихожую, спустились в подвал. Я чуть не навернулся в темноте — датчики не работали из-за нашего с Брукс вмешательства. Вскоре я заметил фиолетовые отсветы. Повернул за угол — и увидел стационарную арку. Бесполезная в нашей ситуации вещь, ибо настройка сделана под чужой психопрофиль.
— Почему июль? — спросил я, топая к двери в подземный гараж и врубая боевой транс. — Я переродился в августе.
— Месяц не важен, — послышался голос Ким у левого плеча. — Главное, что мы вернулись в точку, находящуюся РАНЬШЕ рубежа атаки.
— Хм... рубеж атаки? — я чуть не споткнулся о порог, но глаза уже начали адаптироваться. Чтобы рассмотреть гараж изнутри, я сделал левый кулак световым. — Что за хрень такая?
— Координаты, по которым вносятся изменения с целью отредактировать будущее, — пояснила Брукс. — Сленг эмиссаров.
— Думаю, у тебя есть план, — сказал я, глядя на заляпанный грязью внедорожник. — У тебя всегда есть план.
— Пока — выжить, — Кимберли пожимает плечами. — Они хотят нас стереть, если ты ещё не понял.
Тачка оказалась незапертой.
Проблема в том, что я не заметил ключей зажигания или чего-то подобного. А вот сканер отпечатка пальца на приборной доске меня не порадовал. Очень не хочется топать наверх и отрубать кусочек от ни в чём не повинного человека.
А придётся.
— Я разберусь, — Брукс залезла на водительское сиденье и добавила: — Откручиваем поток.
Время сорвалось с цепи.
У бородача появилась возможность связаться с фискалами, вызвать полицию и сотворить миллион неприятных вещей, о которых и думать не хочется.
Кимберли вытащила из ноосферы нечто, напоминающее флешку, вогнала в разъём бортового компьютера и нажала неприметную кнопочку на торце этой штуковины. Над приборной панелью разлилось странное сияние, после чего моя напарница приложила подушечку большого пальца к сканеру и завела мотор.
— Залезай.
— А как ты ворота собралась открывать? — я обошёл внедорожник сзади.
— Ты нас выпустишь из этой западни, дружок.
Лайтбол отправился к блоку управления, выжег нахрен всю начинку и привёл к тому, что створки разомкнулись, отъезжая на роликах с доводкой.
Июльский день резанул по глазам.
Вернув ладонь в нормальное состояние, я залез в машину и захлопнул дверь. Брукс тотчас утопила педаль газа и сорвалась с места. Мы поднялись по бетонному спуску, выехали на подъездную дорожку и устремились прочь от дома. Очень странного дома, напрочь лишённого забора. Причина такой беспечности мне известна — скрытые под землёй менгиры.
— Как обойти менгиры? — невинно поинтересовался я.
— А никак, — хмыкнула Брукс.
И остановила поток.
Я почуял неладное, когда очертания моей напарницы смазались. Доли секунды — и мы пересекли незримую границу, охраняемую артефакторикой фискалов.