Страница 5 из 50
После того, как было оглашено завещание, исходя из которого, все имущество, деревни и прочие активы переходили к Фейоне и её брату, а мачехе назначалось лишь небольшое содержание, жизнь девочки превратилась в ад. Барону и мачехе, казалось доставляло удовольствие издеваться над ней. Фейона терпела все унижения, лишь быть рядом с маленьким братом, потому что он полностью зависил от неё.
Через некоторое время мачеха вышла замуж за барона. Для Фейоны было абсолютно не понятно, что она в нем нашла. Мачеха была хоть и не красавицей, но достаточно миловидной, изящной блондинкой с голубыми глазами, а он полноватый с тонкими губами и глазами на выкате.
Барон начал бить Фейону по любому поводу. Не так посмотрела, не так ответила, не там прошла. Несколько раз, когда Фейона заступалась за брата, который помешал барону отдыхать, он выпорол её кнутом. Но даже не физическая боль так пугала её. Больше всего, до дрожи в ногах, она боялась когда он смотрел на неё своими рыбьими глазами, столько в них было холода и ненависти. Иногда правда, когда барон был пьян, в его взгляде появлялись какие то другие эмоции, которые пугали её даже больше чем холод.
Однажды, когда она помогала служанке уложить пьянного барона в кровать, он выгнав служанку в коридор, схватил Фейону и повалил на кровать. Он лапал ее своими потными руками, срывая с неё платье. От страха её парализовало, она могла только слабо отбиваться и мычать. Спасла её, как ни странно, мачеха, она вбежав в комнату, оттащила барона от Фейоны и вытолкала её из комнаты. В тот день крики мачехи были слышны даже на половине слуг.
После этого случая, кормилица старалась не выпускать их с братом из комнаты в то время, когда барон был пьян. Всё чаще Фейона замечала, что мачеха ходит с синяками, а из их дома пропали слуги, многие из которых были с ними почти с ее рождения. Остались только комилица, старая служанка, которая убиралась у них ещё при матери Фейоны и её сын, Пьер, конюх.
Мачеха сильно постарела, сгорбилась. Из молодой, цветущей женщины, превратилась в тень, вздрагивающую от любого шума. Она стала приходить в комнату к Фейоне и Леону, садилась на стул возле окна и молча смотрела на них. В один из дней, мачеха пришла к ним в комнату, она была взволнована, взяв Фейону за руки сказала- Нам надо бежать! Это страшный человек, он погубит и меня и Леона, а потом и тебя. Я собрала немного денег, мы поедем к королю, он поможет нам. Я так виновата перед вами!! — её голос дрожал, она в волнении кусала губы, на скулее её видно было свежую ссадину.
— Но сейчас я все исправлю! Сегодня ночью, будь готова и собери Леона, — она на минуту прижала к себе ошарашенную Фейону и вышла.
Вечером мачеха подскользнулась на ступенях и упала с лестницы… сломала шею при падении..
Через три дня после её смерти барон снова пришёл в комнату к Фейоне. Он был пьян. Выгнал кормилицу с Леоном и грубо схватил девушку. Она стала вырваться, тогда он ударил её. — Мразь! Из за тебя мой прекрасный план пошёл к черту!! Я спрашивал твоего папашу, я устроил его смерть! — Фейона смотрела на него расширеными от ужаса глазами.
— Этот идиот должен был все оставить своей жене! Этой безмозглой курице!! Я все рассчитал! А этот индюк все оставил тебе и этому выродку!!
Барон наступал на Фейону, размахивая руками.
— Тыы!! Он оставил все тебе!! Но теперь, тебе некуда деваться!
Он рассмеялся и схватил девушку за руку и начал целовать её, сжимая до боли. Фейона старалась оттолкнуть его, но силы были не равны и тогда она его укусила.
— Ах ты тварь! — барон взревел и со всей силы ударил девушку по лицу, она отлетела и, ударившись головой, потеряла сознание.
На следующий день он снова пришёл к ней.
Фейона вжалась в кровать и подтянула одеяло, пытаясь спрятаться, голова страшно болела, ее тошнило от любого движения.
Барон наклонился к ней и процедил- На следующей неделе ты выйдешь за меня замуж.
— Нет! — пропищала Фейона.
— Тогда я утоплю твоего брата, как котят топят, в ведре. А ты, будешь смотреть на это..
Он вышел, а Фейона даже вдохнуть боялась и думала о том, что им с братом надо бежать, не важно куда, лишь бы подальше от этого страшного человека.
Прошло ещё три дня. К Фейоне никого не пускали. Ни кормилицу, ни брата. А что бы она стала покладистей и не думала сопротивляться, барон перестал её кормить. Ей давали только воду.
От слабости у неё кружилась голова, от страха за себя и брата, сжималось сердце.
На третий день, ночью, её разбудила кормилица и сказала, чтобы она быстро оделась. Барона целый вечер не было дома, он не вернулся ночевать. Кормилица договорилась с конюхом, одним из последних, верных людей, что он приготовит для них лошадь, ту самую, на которой Фейона училась ездить.
Она хотела вывести их из дома и отправить в деревню, к своей сестре. Но, едва они с Леоном вышли из дома, как внезапно вернулся барон.
Он был в ярости. Как же он кричал. Кормилицу схватили его слуги, два здоровенных амбала, а барон, прямо на глазах у Фейоны и Леона принялся избивать её кнутом. Она кричала и кричала и казалось весь мир состоит из этого жуткого, полного боли крика. Он забил её досмерти и бросил там же, во дворе.
Закончив с кормилицей, барон схватил Леона и начал избивать его.
— Нет! Не трогайте его! Не смейте!
Фейону держал один слуга, а второй держал её брата, барон хлестал с остервенением по маленькой, хрупкой спине брата кнутом.
Нееет! Из глаз Фейоны текли слезы, её братишка уже даже не вырвался, безмолвной куклой повиснув на руках у мучителя.
В этот момент, что то внутри у Фейоны лопнуло и при очередном ее крике вырвалась сильная воздушная петля, которая раскидала её мучителей по разным стронам, а барона ещё и связала, так что он не мог пошевелиться.
Плача, Фейона кинулась к брату. Она схватила его на руки и кинулась к лошади, той на которой приехал барон. Оседлав её, поскакала прочь, подальше от дома.
Она ехала и молилась Великому, прося сохранить жизнь брату. Слезы текли по её щекам, смешиваясь с дождём. Ветер трепал её волосы, но она ничего не замечала. Её маленький, такой родной братишка, называющий её мама Фея, смешно картавящий, нежный, золотой мальчик лежал на её руках и даже не стонал.
Фейона скакала, вперёд и вперёд, ей хотелось добраться скорее до людей, чтобы они помогли ей, спасли брата. В какой то момент, она поняла, что падает. Сгрупировавшись, закрыв собой брата, падая, она крикнула- Спаси!!…
Я приходила в себя медленно. В голове гудело, горло саднило так, как будто я несколько часов кричала.
Я застонала и открыла глаза. Возле меня сидела тетушка герцога. Увидев что я пришла в себя, она воскликнула- Милая, как ты нас напугала! Какое счастье, что ты пришла в себя!
Она всхлипнув, осенила себя знамением. — Как же мы переживали. Как ты сейчас себя чувствуешь?
— Пить… хочу пить..- просипела я.
Тетушка подала мне стакан воды. Выпив его, я почувствовала себя лучше.
— Позовите его Светлость, пожалуйста. Я все вспомнила…
Мой подбородок задражал, усилием воли подавила слезы, сейчас не время истерик. Я и так потеряла много времени, пока лежала в беспамятстве.
— Сейчас, милая, сейчас.
Тетушка засуетилась вставая, — ты уверена, что готова?
Я молча кивнула головой.
Какая, все таки, страшная жизнь была у девочки, то что я увидела из её воспоминаний, заставляло шевелится волосы на голове. Постепенно во мне рождалась ярость. Я готова была встать и пойти задушить того человека, который так жестоко, подло, в угоду своей жажды денег, убил стольких людей.
Его Светлость, герцог вошел стремительно, он сел на стул и чуть наклонился ко мне.
— Ты вспомнила?
Я посмотрела ему в глаза и как можно чётче сказала- Это барон Кох. Мой отчим. Он убил моего отца, он виновен в гибели мачехи, моей кормилицы и моего..- я едва не сказала гибели моего брата, но исправилась- и едва не убил моего брата.
— Я готова свидетельствовать против него в суде. У нас работает конюх, Пьер, уверена он тоже будет на моей стороне и его мать, наша старая служанка, Элена.