Страница 7 из 63
— Вот ты натворила дел.
— Да, я немного не в себе.
Я не мог удержаться от легкого смеха.
— Это не твоя вина, что этот придурок врезался в тебя. Тебе повезло, что он не сбил тебя со ступенек метро.
— Это хороший способ посмотреть на это. Всегда есть что-то хуже.
Ее оптимизм и жизнелюбие были очевидны. Они были ее верными спутниками.
Я снова сосредоточился на ее колене.
— Хочу, чтобы ты не двигалась, пока я займусь этим.
— Хорошо.
Я открыл аптечку. В ней было все, что мне нужно.
— Во-первых, я собираюсь обеззаразить рану спиртом. Предупреждаю, что это может быть больно. — Я открутил крышку пластиковой бутылки и смочил ватный диск антисептической жидкостью. Затем промакивающими движениями обработал им колено, удаляя все остатки загрязнений.
— Ой! — дернулась она.
— Я же говорил, что может быть больно. — Еще один мазок — и на этот раз она всего лишь слегка поморщилась. Потом отбросил окровавленный диск на пол.
Затем я нанес немного неоспорина, стараясь не причинить ей лишнюю боль.
Я осмотрел царапину более внимательно. Теперь она была очищена, но рана оказалась довольно велика. Больше, чем мог закрыть пластырь. Поэтому, дотянувшись до марлевого тампона, я снял обертку и положил его на ее колено.
— Подержи это, — приказал я. Она приложила указательный палец к белому тампону, пока я отрезал кусок клейкой ленты и закреплял повязку на месте.
— Как чувствует себя твое колено?
— Хорошо. — Она улыбнулась, но ее взгляд был прикован к моим рукам.
— Постарайся не сгибать его следующие пару дней. — Я убрал все обратно в аптечку. — И держи его сухим и чистым.
Она кивнула, что поняла, пока я застегивал крышку. Теперь настала моя очередь задавать вопросы. Я встал и пересел к ней на диван.
— Итак, скажи мне, мисс Локхарт, почему ты выдавала себя за свою подругу Харпер?
Скорчив милую гримаску, она жевала свою нижнюю губу.
— Ей нужна была услуга.
— Понятно. Не могла бы ты рассказать подробнее?
— Она провела ночь в доме своего жениха и проспала.
— Значит, эксклюзивное интервью, о котором она просила меня несколько месяцев подряд, было не таким неважным?
— Нет! — защищала подругу она. — Она просто иногда бывает взбалмошной.
— Что ж, твоя взбалмошная подруга, возможно, только что разрушила свою карьеру и сделала твою.
— Что ты имеешь в виду?
— Ты должна получить награду за интервью. И кстати, что ты собираешься рассказать обо мне своей подруге?
— Ничего. Кроме того, что ты был очень сговорчив.
Уважение к ней резко возросло, подавляя мою ярость. Она решила соблюсти наше соглашение о конфиденциальности.
— Что ты собираешься рассказать ей о моей сексуальной ориентации?
На ее губах заиграла кривая улыбка. Ямочка, появившаяся на одной щеке, так напомнила мне ее.
— Я не спрашивала тебя об этом. Ты не дал мне шанса, помнишь?
Боже, Бабочка была такой милой, и она — права.
— Так что ничего. Совсем ничего.
Подавив собственную улыбку, я, молча, восхитился ее честностью.
— Ты действительно должна получить благодарность за интервью.
Она пожала плечами.
— Для меня это не имеет значения. Это не поможет моей карьере. К тому же, Харпер платит мне за это.
Так этой красивой, обескураживающей девушке нужны были деньги.
— Чем ты занимаешься?
— Я маникюрный техник.
— Значит, ты своего рода гуру в области оборудования, который специализируется на гвоздях7 и шурупах? — Мой двойной намек не прошел мимо, и на короткую секунду я задумался, каково это — быть ее молотком.
Не понимая этого, она покачала головой.
— Нет, я маникюрша. Я делаю маникюр и педикюр.
— О, так ты красишь ногти на руках и ногах. — Я посмотрел на ее безупречные ноготки, каждый конфетно-розовый квадратик был украшен разными бабочками.
— Да, — вздохнула она. — Но однажды я надеюсь начать зарабатывать на жизнь как художник.
Я мысленно вернулся к ее альбому для рисования. Ее замысловатые рисунки бабочек не ускользнули от моего одноглазого взгляда.
— Что это с тобой и бабочками? — Я поиграл с ее разноцветной эмалевой подвеской в виде бабочки, но отпустил ее прежде, чем кончиками пальцев проник под ее халат. Соблазн был слишком велик.
Она туже затянула пояс халата.
— Я всегда была очарована ими. Они сложные и красивые — как и ты, Бабочка — и, как многие, я верю, что они обладают магической силой.
Например, вызвать у взрослого мужчины сильный стояк? Я внезапно осознал, что между ног у меня вспыхивали мурашки от покалывания яичек. Мой член напрягся.
— Так ты их рисуешь, а потом раскрашиваешь? — Я изо всех сил старался, чтобы мой голос не выдал моего возбуждения.
— Да. Я нарисовала сотни. Нет двух одинаковых бабочек.
— Ты очень талантлива. Я видел некоторые из твоих рисунков в твоем этюднике. Надеюсь, ты осуществишь свою мечту.
— Спасибо. — Ее голос был мягким и скромным. Это чертовски заводило. Мой член становился все тверже. — Тебе стоит зайти в интернет и почитать о них. Ты будешь искренне удивлен.
В этот момент вернулась мадам Дюбуа с высушенной одеждой, аккуратно сложенной в ее руках.
Через несколько минут Софи была снова в своем красочном наряде, но без колготок с бабочками. Она поправила свою короткую, пышную юбку.
— Мне пора идти.
— Не хочешь остаться на обед? Я могу заказать что-нибудь из китайской кухни.
— Извини, но у меня был тяжелый день. — Она потянулась за своим рюкзаком на диване.
— Подожди. — Покопавшись в кармане, я протянул ей iPhone.
— Спасибо. Я почти забыла о нем. — Она засунула его во внешний карман и закинула все еще влажный рюкзак на плечи.
Я проводил ее до лифта, не желая, чтобы она спускалась по лестнице из-за колена. В ожидании медленного, как пытка, лифта мы вели светскую беседу, напряжение, витавшее между нами, можно было резать ножом.
— Спасибо за все, — снова поблагодарила она меня. — Было приятно с тобой познакомиться.
— Держись подальше от неприятностей. — Мне не хотелось, чтобы она уходила, и я боролся с искушением удержать ее.
— Буду.
— И не забудь взять зонтик, когда будешь уходить. — Не в силах сопротивляться, я осторожно повернул ее лицом к себе. Она удивленно подняла на меня глаза. — Меня больше не будет рядом, чтобы спасти тебя, Бабочка.
Наши глаза оставались прикованными друг к другу в молчаливом объятии, пока дверь лифта не открылась. Не говоря ни слова, она вошла внутрь и не сводила с меня взгляда, пока дверь не закрылась. В следующее мгновение она исчезла. Ушла навсегда.
Возвращаясь к дивану, я импульсивно взял с журнального столика ее колготки с бабочками. Поднес их к носу, нюхая хлопковую ластовицу промежности. Все еще влажные, они пахли ею. Теплым огнем. И гардениями. Пьянящая, чувственная смесь.
Я вдохнул снова. И меня охватило вдохновение.
Я поспешил в свой кабинет и включил компьютер. Мне захотелось узнать все о бабочках.
Глава 6
Софи
Дождь стих, а я добралась до дома и провела остаток дня за тем, что обычно делала в свой выходной. Стирка. Уборка квартиры. Оплатила счета. Запаслась продуктами в Trader Joe's. На все ушло больше времени, чем обычно, так как я находилась в каком-то заторможенном состоянии после своего казуса. Пульсирующее колено было постоянным напоминанием об этом. И о нем. Как бы ни старалась, я не могла выбросить Романа Херста из головы. Его красивое лицо не выходило у меня из головы, его глубокий бархатистый голос звучал в ушах, а при воспоминании о его прикосновении у меня в животе порхали бабочки. Я не могла оторвать глаз от его изящных рук, длинных и тонких пальцев, когда он обрабатывал мое колено. Я заметила, что на его безымянном пальце отсутствовало обручальное кольцо, и задалась вопросом — женат ли он. Кроме его возраста, в Интернете о нем не было никакой личной информации. Мне пришлось побороть острое желание спросить его о семейном положении — как будто это мое дело. Я дала себе мысленный пинок. Следовало перестать думать о нем. Маловероятно, что я когда-нибудь увижу его снова. К тому же, я была не в его вкусе. Очевидно же, что он наверняка охотился за супермоделями, как та великолепная женщина на фотографиях в рамке.