Бабочка (ЛП)

— Хорошо, — пробормотала я, нервно дергая кулон с бабочкой, пока его проницательный взгляд путешествовал по моему телу, обжигая каждую унцию моей плоти и будто сжигая нижнее белье на мне. Чувствуя себя абсолютно голой и беззащитной, я скрестила руки на груди, как будто это могло что-то скрыть. Уж точно не мое дрожащее тело и не бесконтрольные эмоции. Пламя обожгло мою сердцевину и собралось между бедер. В то время как ужас проносился сквозь меня, взгляд Романа вернулся к моему лицу, и он расплылся в ослепительной улыбке. Я потеряла дар речи.

К счастью, мадам Дюбуа пришла мне на помощь.

— Месье Херст, платье выглядит на ней magnifique16. Она была рождена, чтобы носить его.

В пространство между нами ворвался другой голос, мощный, как ураган. Лицо мадам Дюбуа помрачнело. Херст выглядел удивленным.

— Роман, что, черт возьми, происходит?

— Кендра, что ты здесь делаешь? — ответил он вопросом на вопрос, пока мадам Дюбуа молча стояла на месте. — Я думал, ты в Далласе.

Я изучала ее. Потрясающая статная блондинка, вероятно, ровесница Романа, одетая по высшему разряду в белоснежное пальто с поясом и брюки-сигареты. Чудовищная черная сумка и подходящие к ней туфли на шестидюймовой шпильке дополняли ее образ. Она рассекала дорогу к нам, как будто родилась на шпильках. При более тщательном осмотре ее лица оказалось, что над ним поработали. Ее кожа была подтянута и блестела, губы — перекачены, словно их покусали пчелы.

— Я вернулась вчера вечером и случайно оказалась поблизости на открытии художественной галереи, — ответила она, проводя длинными тонкими ухоженными пальцами по своей роскошной гриве длиной до плеч. — Вот решила зайти поздороваться. — Ее льдисто-голубые глаза соблазнительно задержались на Романе, а затем девушка бросила на меня яростный взгляд.

— Кто ты? — Ее голос был воинственен.

Роман представил нас. Я узнала, что она — деловой партнер Романа, Кендра Кларк, но ее поведение говорило о другом. У них романтические отношения? Или были?

Ее хищные глаза не отрывались от меня; она разглядывала меня, и под ее враждебным взглядом мне захотелось, чтобы на мне были не только лифчик и трусики. Холодная дрожь пробежала по моему позвоночнику, когда она процедила сквозь зубы.

— Итак, ты — та самая последняя муза Романа. Та, на которую он тратит двадцать пять сотен долларов в неделю, когда нам нужно сокращать бюджет.

Пока я размышляла над словом «последняя», Роман встал на мою защиту.

— Кендра, Софи оказала огромную помощь и вдохновила меня. Она помогла мне преодолеть творческий блок, и я наконец-то возобновил работу над своей следующей коллекцией. Это будет прорыв. Вне этого мира.

Кендра насмешливо посмотрела на меня.

— Ну, может быть, мы втроем поужинаем позже, и я смогу услышать все об этом подробнее.

— Прости, я не могу. Сегодня вечером мне нужно идти на свадьбу. — Я повернулась к Роману. — Роман, извини меня, но мне нужно собираться. Винсент приедет за мной меньше чем через час.

Роман удивленно приподнял брови.

— Ты имеешь в виду Хреноблика? Этого придурка из магазина художественных принадлежностей?

Я обиделась на его оскорбление, но просто кивнула.

— Он будет снимать свадьбу Харпер.

Пока Роман кипел, пухлый рот Кендры расплылся в похотливой улыбке.

— Что ж, дорогой, значит, остаемся только мы с тобой.

Роман проигнорировал ее, как будто не слышал ни слова из того, что она сказала. Его взгляд не отрывался от меня, его лицо краснело от гнева с каждой секундой все больше.

— Кендра, я не могу поужинать с тобой. У меня есть планы.

— Планы?

«Планы?» — мысленно повторила я. У Романа были планы? Теперь я удивленно выгнула брови. Кендра тоже попыталась поднять брови, но не смогла сдвинуть их.

Роман вдыхал и выдыхал через нос, крепко сжав челюсти, а выражение лица становилось все более напряженным. Его видящий глаз впился в мои.

— Софи, ты не пойдешь на свадьбу с Хренобликом. Ты идешь со мной.

— Что?!

— Ты слышала меня. Позвони ему и скажи, что тебя подвезут. Если этого не сделаешь, ты пожалеешь.

Не дождавшись от него подробностей, я огрызнулась:

— Это угроза?

— Нет, Софи, это заявление. Оно заканчивается точкой. — Он повернулся к мадам Дюбуа, которая оставалась молчаливым наблюдателем на протяжении всей этой неожиданной, неловкой встречи. — Мадам, пожалуйста, приготовьте платье для Софи. Мы скоро уезжаем.

— Oui, monsieur.

Я увидела торжествующую улыбку на ее обычно безмятежном лице. Собрав платье, она ушла.

Не говоря ни слова, Кендра развернулась на каблуках. Потом бросила на меня еще один уничтожающий взгляд и перевела свои ядовитые глаза на Романа.

— Будь осторожен, Роман. Ты же не хочешь, чтобы тебя арестовали за совращение детей. — И с этими словами она вышла из студии, размахивая своей огромной сумкой и не оглядываясь.

У меня скрутило живот. Вечер еще не начался, но мне уже хотелось, чтобы он поскорее закончился.

Глава 19

Роман

Это была плохая идея. Действительно плохая идея.

И это все ее вина. Софи. Увидеть ее почти голой в этом сексуальном белье оказалось достаточно, чтобы толкнуть меня через край, но потом я узнал о ее свидании с Хренобликом. Мне — пиздец. Полный пиздец.

Будучи затворником, я не помнил, насколько сумасшедшим мог быть город в субботу вечером, а поскольку в городе проходила какая-то нелепая конференция, то наблюдался наплыв туристов. Да еще все жители Нью-Йорка и их матери сбегали из города на праздничные выходные. Я не смог нанять транспорт — ни водителя, ни Uber, ни другое такси. Я, Роман Херст, был вынужден арендовать гребаную машину. А я не водил машину уже несколько лет. Пусть будет десятилетие. Моя рука дрожала, пока я подписывал договор аренды. Следовало передумать и разорвать его. Это определенно была большая ошибка.

Общепринято, что некоторые вещи никогда не забывались. Например, езда на велосипеде. Завязывание шнурков. Или вождение автомобиля.

Да, я не забыл, как водить машину, но чувствовал себя неуверенно за рулем. А все эти чертовы навигационные штуки, которые теперь были в машинах, делали меня еще более раздражительным. BMW — это как какой-то футуристический космический мобиль. Я даже не знал, как включить зажигание с помощью чертовой кнопки «старт». Оглядываясь назад, мне следовало арендовать вертолет. О чем я, блядь, думал? Это все чертов Хреноблик. Он затуманил мне мозги. Блин, если бы он не собирался на эту чертову свадьбу в качестве спутника Софи, меня бы здесь и не было. И если вождение не так уж и плохо само по себе, то мысль о том, чтобы пойти на свадьбу, — еще более тошнотворна. Да еще в Коннектикуте. Хотя я создавал множество свадебных платьев для клиентов, никогда не присутствовал на свадьбах. Была только одна, на которой мне хотелось побывать. Но этого не случилось. При этой мысли меня пронзили печаль и раскаяние.

Сидя на пассажирском сиденье, одетая в одну из вещей, купленных в магазине Гудвилл, с волосами, заплетенными в две длинные косы, Софи рисовала бабочек и совершенно не замечала моего внутреннего смятения. На меня обрушился поток эмоций. Печаль. Сожаление. Вина. Раскаяние. Опасения. Я включил радио, надеясь, что музыка меня расслабит. WQSR, станция классической музыки. Это не так. Задумчивая «Пятая симфония Бетховена», исполняемая Нью-Йоркским филармоническим оркестром, только усилила мое беспокойство.

Мы свернули на живописную Мерритт-Парквей, и я начал волноваться еще больше. По радио звучала фортепианная композиция в быстром темпе. «Полет шмеля». Мои нервы гудели на пределе. В зеркале заднего вида я заметил напряжение, отпечатавшееся на моем лице. Складку между бровями. Морщины на лбу. Серьезно, мое лицо было похоже на строительную площадку. Пальцами я сжимал руль так крепко, что руки болели.