Страница 23 из 84
Пяти этажное здание этой мельницы с башенькою для часов на фронтоне фасада возвышается над окружающею группою маленьких одноэтажных домиков и далеко видно вдоль Николаевской улицы. Корпус мельницы каменный, длиною 24 сажени, шириною 9 сажен, вышиною в 5 этажей, разделенный на 2 отделения: обоечное для очистки, занимающее 1/4 общей площади мельничного корпуса, и размольное — для размола зерна Первое отделение изолировано от второго двумя глухими брандмауэрами с промежуточным пространством в 4 аршина, в этом перерыве корпуса помещаются две каменные лестницы: одна для обоечного, другая для размольного отделений. Потолки основаны на железных балках, железных прогонах и чугунных колоннах; своды цементнобетонные, отштукатурены. Полы во всех этажах мельницы цементные. Железные прогоны и чугунные колонны оштукатурены по проволочной сетке и этим обезопасены от огня. Оконные рамы и двери железные. Крыша корпуса на железных стропилах, по железному решетнику, покрыта кровельным железом. Сообщение размольного отделения с обоечным отделением через 1-ый этаж и по железным наружным площадкам 3 и 5 этажей.
Материал, из которого выстроена мельница: кирпич, камень, цемент, железо, чугун и стекло. Отопление паровое; вода из своих колодцев нагнетается двумя насосами: паровым системы Вортингтона и приводным калифорнским в огромный резервуар, помещающийся над главным корпусом выше конька крыши. Машинное отделение находится в отдельном помещении, примыкающем к обоечному отделению корпуса мельницы; построено оно также из несгораемого материала. Котельное отделение от машинного имеет промежуток в 5 арш. и представляет собою отдельное, независимое здание с паропроводом к машине — паропровод расположен в теплом тоннеле. При мельнице устроен несгораемый элеватор для запаса нечищенного зерна, передача которого в обоечное отделение производится автоматически. Паровые котлы Ланкаширской системы завода Бромлея, паровые машины тройного расширения; кондесанционная вода охлаждается в искусственном холодильнике.
Мельница оборудована всеми новейшими машинами и аппаратами для переработки шести перевалов — 7200 пудов пшеницы в сутки, при выработке одновременно 10 сортов муки и присобленная для выработки до 25 сортов муки из разной сортировки зерна. Передвижение, сортировка и переработка всех продуктов при размоле автоматическая. Очистка зерна от посторонних примесей и наружной оболочки производится на аппаратах американской системы После очистки зерно из обоечного отделения передается транспортными винтами, находящимися в подземном тоннеле, в размольное отделение, самотасками поднимается в 5-ый этаж, поступает на магничный аппарат, который отбирает от зерна попавшие, по какой либо причине, металлические примеси, и затем идет уже в размол.
Одна из самых важных особенностей описываемой мельницы — особые пылесобиратели и охладители. Аппарат этот представляет собою нагнетательный многорукавный фильтр служащий, как для удаления пыли из мельницы, так и для охлаждения продукта, в особенности низкого помола. Принцип, на котором основаны фильтры пылесобиратели, очень простой и состоит в том, что насыщенный пылью воздух вступает во внутрь фильтрованных рукавов, изготовленных из пористой ткани, и между тем как воздух, вследствие нагнетания или всасывания просасывается через поры ткани, пыль оседает на внутренней поверхности рукавов, а воздух выходит совершенно чистый. Понятно, что со временем поры рукавов засорились бы до того, что пропускали бы воздух только с трудом и пыль не могла бы оседать. Этому противодействует двигающаяся вверх и вниз рама с переплетенными планочками между рукавами, которая предохраняет рукава от засорения, так как во время движения рамы планочки изменяют форму рукава, отчего держащаяся на ткани рукава пыль срывается и, падая, уносится воздухом в нижний этаж, откуда устраняется винтом.
Пыли, действительно, на мельнице нет, а охлаждение получается полное и этим достигается большая производительность вальцевых станков.
Освещение мельницы электрическое с собственной станции. Самотаски, течки, закромы и прочие приспособления железные и бетонные. При мельнице имеется огромное помещение для склада муки, выстроенное также из огнеупорного материала
Таковая самая большая мельница в Оренбурге, остальные мельницы много меньше, две из них работают на 3 перевала, одна на два и одна на один перевал: высшая выработка просообдирки — 600 мешков, низшая — 250 мешков.
Город живет этими мельницами — в общей сложности на них до 2 т. рабочих. Но мельницы сами живут лишь при урожае — есть урожай, большой привоз — мельницы покупают зерно и работают, нет урожая, пустуют хлебные базары в Оренбурге — становятся и мельницы, падает общее благосостояние города. Город Оренбург является типическим примером «земледельческого» города, если так можно выразиться. «Урожай» — пока единственный импульс жизни города, им регулируются все прочие потребности. При урожае город живет — торгуют магазины, хорошо функционирует городской театр, платятся регулярно повинности, — нет урожая, жизнь в городе умерла, появляется заминка в торговых делах, заминка иногда переходящая в торговый кризис.
Хлеб в Оренбурге до последнего времени доставляется из окружающего сравнительно небольшого района — Оренбургского и Орского уезда, просо привозилось главным образом из Тургайских степей. Хлебная торговля была неурегулирована и производилась по старинке. Лишь в 1906 году открылась биржа. Вопрос об открытии в г. Оренбурге биржи очень интересный вопрос и служит довольно яркою характеристикою, как у нас на Руси дела делаются.
Вопрос о бирже[50] возник с 1865 г. по инициативе Н. А. Крыжановского, последнего Оренбургского генерал губернатора, человека очень много сделавшего для города. В 1865 году генерал Крыжановский дал свое согласие на открытие биржи и коммерческого суда, но открытие биржи не состоялось, ибо помешали военные затруднения с Средней Азией. В 1867 году вопрос об открытии биржи в Opeнбурге подняло Ташкентское торговое общество, но опять таки вопрос не разрешился, так как Оренбургские купцы не желали иметь биржи. В 1876 г. нашлось 79 человек среди Оренбургского купечества, желавших открытия биржи и подавших о том заявление в думу, но заявление думою не рассматривалось и наконец в 1881 году Оренбургская дума утвердила устав биржи и решила построить для биржи здание за счет прибылей общественного банка. Это постановление было опротестовано губернским по городским делам присутствием, как противоречащее 123—127 ст. положения о банках, по которым прибылям банка дается специальное назначение. С 1881 по 1905 год, т. е. в течение 25 лет вопрос о бирже не поднимался думою, хотя почти не сходил со столбцов местной прессы, и только в указанном году местные мукомолы, созванные уполномоченным заволжского района А. В. Юровым на совещание- по вопросу о регулировании рабочего дня выделили из себя комиссию,выработали устав и 22 мая 1905 года состоялось первое учредительное собрание биржевого общества. Купечество г. Оренбурга утвердило устав и порешило открыть биржу но прошло около года, пока был утвержден администрацией устав, и биржа начала функционировать лишь с весны 1906 г.
Неимение биржи, конечно, сильно влияло на торговлю в Оренбурге; громадные затруднения испытывала Оренбургская торговля от железной дороги. За все ее тридцатилетнее существование жалобы на залежи не прекращались, и хотя с одной стороны железная дорога существовала, но с другой, казалось, железной дороги и нет, так как дорога отказывалась принимать грузы. Так например, весь 1905 г. было следующее положение: к осени 1905 года на станции Оренбург скопилось до 6 т. вагонов, с 9 апреля из Оренбурга не было вывезено ни одного мешка муки, под нее вагонов не давалось, это из центра мукомольного производства и, наконец в конце августа 1905 года очередь погрузки для хлебных грузов была 3 февраля, что означает, что грузы должны ждать очереди для погрузки в течение 6 1/2 месяцев.
И нельзя думать, что 1905 год был каким либо исключительным годом в зависимости от военных действий — о нет, почти тоже самое, с различными вариациями происходило каждогодно. Каждогодно же и мукомолы, и городское общество посылали ходатайства, телеграмы, депутации в высшие инстанции, откуда, как и должно было ожидать, получались утешающие и много обещающие ответы, иногда даже на несколько дней станция Оренбург открывалась для грузов, а затем... затем все шло по старому, по хорошему.