Страница 35 из 50
- Что это за место? - спросил Деметрий, поднимаясь на ноги.
Мот пожал плечами.
- Предполагается, что это сердце замка, но оно не очень похоже на остальную часть замка. Камень совсем не тот. - Это тоже было правдой. Большая часть замка была сложена из темных камней с закругленными краями, каждый из которых был слегка изъеден временем. Эти камни были на несколько оттенков светлее, с гладкой, блестящей поверхностью и острыми, плотно прилегающими друг к другу краями.
- Возможно, «сердце замка» вовсе не в замке, - задумчиво произнес Нод. - Как суть дела или суть проблемы. Может быть, сердце замка - это то место, где все начинается. - голос Нода звучал отрывисто и мечтательно, - или где кончается, - добавил он.
- Не будь идиотом, Нод, - сказала Тетушка, хотя, как заметил Деметрий, чуть менее настойчиво, чем обычно.
- Но что же нам делать? - спросил Деметрий. - А как мы вернемся? - В конце концов, не было никаких признаков ямы, никаких признаков восходящей шахты, никакого способа узнать, что они пришли откуда-либо, кроме того места, где они были.
- Я думаю, мы пойдем пешком, - сказала Тетушка, делая шаг вперед. - Нашим людям поручено доставить одного из вас в это место, чтобы увидеть Старых Богов, если Ниббас когда-нибудь попытается сбежать из тюрьмы. Видите ли, мы никогда не знали, что может случиться дальше. Истории никогда не касались вопроса о грядущем.
«Отлично, - подумал Деметрий. – Мы обменяли наши жизни на паршивую историю».
Не успел он подумать об этом, как камни под его ногами задрожали и затряслись, а высокие изогнутые потолки начали грохотать и стонать.
- ТЫ ОБМЕНЯЕШЬ НЕ ТОЛЬКО СВОЮ ЖИЗНЬ, МАЛЬЧИК, - прогремел голос из дальнего конца темного коридора.
Тетушка обернулась, лицо ее пылало.
- Что ты сделал? - прошипела она. - Не ставь меня в неловкое положение, Деметрий, или да поможет мне бог, я все сделаю…
- ДОВОЛЬНО, ТЕТУШКА, - снова прогремел голос, и старуха побледнела и замолчала. - ПРИВЕДИ КО МНЕ МАЛЬЧИКА. Я ХОТЕЛ БЫ ВЗГЛЯНУТЬ НА РЕБЕНКА, ОТ КОТОРОГО ТЕПЕРЬ ЗАВИСИТ СУДЬБА МУЛЬТИВСЕЛЕННОЙ. ОДНОГО ИЗ ДВУХ, КАК Я ПОНИМАЮ.
- Да, сэр, - ответила Тетушка, глядя на... ну, ни на что, насколько мог видеть Деметрий. - Мы пытались связаться с принцессой Вайолет, но... - Она запнулась. - Мы потерпели неудачу. - Ее голос дрогнул, а глаза наполнились слезами.
Нод бросился к Тетушке и обнял ее. Он резко повернул голову, словно пытаясь решить… не столько с кем он говорит, сколько где.
- Это был я, Ваше… Ваше Старобожие, - храбро сказал Нод. - Тетушка сделала все, что могла. Это я потерпел неудачу.
- Тише, Нод!
- Я тоже, - твердо сказал Нод, но Деметрий уже не обращал внимания на фамильный смотр на землю. Что-то отвлекло его.
Этот голос - громкий, гулкий, всегда такой важный голос - смеялся. И этот смех заинтриговал Деметрия. Это был тот самый смех, который он слышал тысячу раз, когда рос, - смех, который безудержно вырывался из его рта или рта Вайолет, когда они были совсем маленькими, смех, который он слышал с тех пор от очень маленьких детей в обнесенном стеной городе за пределами замка. Это был радостный, почти головокружительный смех, и совершенно неосознанный.
- НЕ БЕСПОКОЙСЯ О ВАЙОЛЕТ, - со вздохом сказал голос. - ОНА ДЕЛАЕТ ШАГИ, НА КОТОРЫЕ НЕ СПОСОБЕН ДАЖЕ БОГ. ВАЙОЛЕТ ПОЛОЖИТ КОНЕЦ ВСЕМУ, И, ПОЛОЖИВ КОНЕЦ ВСЕМУ, СПАСЕТ ВСЕХ.
Наступило долгое молчание, и смятение, бушевавшее в сердце Деметрия, отразилось на лицах трех его маленьких спутников.
- ЕСЛИ, КОНЕЧНО, ЕЙ ЭТО УДАСТСЯ, - добавил голос широким, взволнованным рокотом.
ГЛАВА 50
В этот самый момент Горный король проводил совершенно несчастный вечер. Было холодно и ветрено, и безжалостный моросящий дождь окатывал лагерь. Война шла не очень хорошо. Несмотря на все приготовления, прошло много поколений с тех пор, как кто-либо испытывал неудобства и ужас битвы, и солдаты Горного короля стонали в своих палатках и дрожали в своих влажных спальниках.
Но Горный король этого не замечал. Не то чтобы он вообще что-то замечал. С тех пор, как он открыл свою единственную настоящую любовь.
У него было зеркало - тонко сработанное и прекрасно детализированное, и его настоящая любовь жила внутри. В ловушке, бедняжка. Но ненадолго. Тем временем его портной сшил специальный карман спереди на всех его жилетах, чтобы он мог постоянно чувствовать зеркало рядом с собой. И хотя новости о войне были не особенно хорошими («Истощающиеся запасы», - предупреждали его советники, «и недовольные солдаты»), новости из зеркала были особенно хорошими. И, о, этот голос! И, о, этот рот! Эти глаза! Из зеркала выглядывало самое красивое лицо, которое он когда-либо видел. Лицо, которое колыхалось и текло, которое менялось от эмоций, дикции и света. Горный король был в восторге.
ИМПЕРИЯ, КОТОРУЮ ТЫ ЗАСЛУЖИВАЕШЬ, говорило ему зеркало.
ОЧКАСТЫЙ ТУПИЦА ИЗ АНДУЛАНСКИХ КОРОЛЕВСТВ НЕ БУДЕТ ДАЖЕ В СОСТОЯНИИ НАЧИСТИТЬ ТВОИ САПОГИ, обещало зеркало.
СО МНОЙ НА ТВОЕЙ СТОРОНЕ НАС БУДЕТ НЕ ОСТАНОВИТЬ.
Горному королю не нужны были ни еда, ни питье, ни сон. Ему нужно было только зеркало. Он смотрел на него, говорил с ним и шептал ему слова любви, как будто это была колыбельная.
Никто не знал, что делать.
- Король сошел с ума, - послышался шепот. И как только шепотки начались, они начали расти; и как только они выросли, они начали распространяться. Король безумен, безумен, безумен, и мы пропали.
Ниббас услышал, и Ниббас улыбнулся.
В ту же ночь, когда Вайолет снова появилась в моем кабинете, когда она в этот самый момент коротко стояла передо мной, Ниббас что-то шептал Горному Королю.
ВСЕ СПЯТ?
- Все, любовь моя, - пропел король. - Есть только ты и я, я и ты, и мир теперь и всегда наш. - Его слова ликовали и пели. Он погладил прекрасное лицо в зеркале. Ниббас с отвращением сморщил нос.
ЕСЛИ ВСЕ СПЯТ, МОЙ ДОРОГОЙ, ТОГДА ТЫ ДОЛЖЕН НАДЕТЬ ДОРОЖНЫЙ ПЛАЩ СЛУГИ И УСКОЛЬЗНУТЬ С ГЛАЗ ДОЛОЙ. ЕСТЬ КОЕ-ЧТО, ЧТО ТЫ ДОЛЖЕН СДЕЛАТЬ, ДРАГОЦЕННАЯ ЛЮБОВЬ, И ЭТО БУДЕТ НЕПРИЯТНО. НО ЭТО НЕОБХОДИМО.
- Все, что угодно за сокровище моего сердца! - сказал Горный король и занялся поисками плаща.
Переодевшись, Горный король проскользнул мимо патрулей и охранников периметра и свернул в рощицу рядом с изгибом небольшого ручья. Сам ручей был таким маленьким, что у него не было названия - по крайней мере, такого, которое я когда-либо знал, и такого, которое когда-либо появлялось на карте. Но дети часто называли его Ручьем Сверкающих Камней из-за особого изобилия странного маленького камня, который был тяжело разбросан по руслу ручья.
Король сел на камень, глубоко вздохнул и вытащил зеркало. Он затаил дыхание, ожидая увидеть постоянно меняющееся лицо Ниббаса. Он почувствовал, как любовь застряла у него в горле, словно крючок. Он не мог сглотнуть. Он не мог вырвать его.
- ДУРАК! - закричал Ниббас. ИДИОТ! ДИВЕРСАНТ!
Рот, полный ножей. Золотистая кожа туго обтягивала вытянутую морду.
- Любовь моя! - в ужасе воскликнул Горный Король. - Как ты можешь говорить такие вещи?
ПРОИГРАЛ! ВСЕ ПОТЕРЯНО! ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ ТЩАТЕЛЬНО ПРОДУМАННЫХ ПЛАНОВ НИ К ЧЕМУ НЕ ПРИВЕЛИ!
Язык рептилии высунулся, чтобы поймать слезы из этих жестких, холодных глаз. Тонкие губы растянулись в крокодильей ухмылке.
- Мой дорогой! Мой драгоценный! Скажи мне, что делать! Я не могу видеть, как ты страдаешь! - Он прижал зеркало к груди, паника разливалась по его телу, вытесняя дыхание.
Изображение в зеркале рябило и текло, как вода. Оно превратилось в свет, потом в камень, потом в миллиарды миллиардов звезд, мерцающих в темноте. Одна из этих звезд мерцала красивее, чем другие, и мерцание становилось больше, круглее, четче, пока не выросло до губ, ушей, бровей, изящного подбородка, жемчужных зубов и двух твердых, усыпанных драгоценными камнями глаз. Ниббас моргнул и улыбнулся.