На абордаж!

Тира отпрянула от меня, не дав ни мгновения подержать ее за талию.

— Дело сделано, леди Толессо, — я скрыл глубокое огорчение. — Пиратский флот обескровлен. Два галеона с трюмами, набитыми золотом, бросили якорь в самом сердце архипелага под надежной охраной.

— Прекрасно! — лицо девушки озарилось улыбкой. — А кто охраняет это золото?

Удивительно, что про невероятное богатство она спросила безразличным голосом, словно ей было неинтересно, чем закончилась опасная операция по вырыванию сочной косточки из пасти огромного волкодава.

— От каждой флотилии по одному кораблю. Эктор Рыжебородый вызвался самолично денно и нощно присматривать за добычей.

— Присаживайся, Игнат, — Тира махнула рукой в сторону кресел, а сама достала из шкафа квадратную бутылку из зеленого стекла. — Для мужчины, вернувшегося из боя, лучше выпить хорошего рома. Это действительно прекрасный ром из Аксума, а не то пойло, которое дают в портовых забегаловках. И я тоже выпью. Ты даже не представляешь, как меня трясло все эти дни, когда вы ушли в рейд.

Она разлила по серебряным чаркам терпкий напиток темно-шоколадного цвета и подала мне одну из них. А сама села напротив, закинув ногу на ногу. Полы халата распахнулись, открыв вид на белоснежную длинную сорочку, из-под которой показалась изящная щиколотка. Тира не засмущалась, приподняла чарку, призывая меня отметить возвращение.

Ром был великолепен. Он обжег пищевод и провалился в желудок тяжелым комком, оставив во рту фруктовое послевкусие. А потом стало жарко. У Тиры на щеках появился румянец.

— Что будем делать, Игнат? — спросила она, поставив чарку на столик. — Ты не передумал?

— Все остается в силе, — успокоил я девушку. — Только подлатаем бриг, перегоним его поближе к форту, соберем верных людей, которых надо вывезти с архипелага — и в путь.

— Признаюсь, я со страхом ожидала, что ты решишь в одиночку убежать, — Тира сверкнула глазами. — Гравитоны на борту, опытный левитатор…. «Тире» хватило бы мощности оторваться от преследования не только пиратов, но и королевских корветов.

— Я не могу бросить тебя здесь, — качнул я головой и одним махом допил ром. Надоело цедить его. — Не в моих правилах предавать союзников.

— А я союзник? — лукаво спросила Тира, покачивая ногой. — Или приз?

— Не только союзник, но и смелая, красивая девушка, которая при определенных обстоятельствах может стать верной супругой, — нахально ответил я и добавил поспешно: — Если она, конечно, согласится.

— Налей себе еще рома, — помолчав, сказала Тира. Она не стала обвинять меня в хамстве и кидаться посудой. Даже по щекам не лупит. Хороший знак… Или нет? — Да, я обдумывала такой вариант, вспоминая разговор с лордом Торстагом. Но есть одна загвоздка. Ты — не подданный короля Аммара, а самый настоящий враг. Торстаг может тебя запросто обмануть и посадить за решетку, а потом — казнить. Уверен, что хочешь жить в Дарсии?

— Каждый миг, прожитый с тобой, как вечность, — пошутил я, снова присаживаясь на свое место. Бутылка с ромом перекочевала на столик, чтобы сто раз не бегать по комнате.

— Прекрати паясничать, — поморщилась Тира. — Я не прощу себе, если ты попадешь в беду. И ничего не останется, как идти против королевской власти. Это плохо. Я слабая девушка, и без поддержки клана ничего не стою. Дед вряд ли захочет иметь с тобой дело. Остальные родственники вроде семейства Фальтусов сожрут нас с удовольствием, если король изъявит желание покончить с родом Толессо.

— Он ненавидит вас?

— Нет, не в этом дело. Толессо всегда были независимым родом и когда-то имели право вводить вето на королевские указы в Дворянском Собрании. Королю Аральду очень не нравилась такая позиция, — Тира отхлебнула ром и приоткрыла рот, помахивая ладошкой. — Со временем ему удалось подмять многие аристократические семьи, чьи представители участвовали в Собрании, и навязать свою волю. А его сын Аммар уже законодательно запретил право вето. Отцу и деду не понравилось такое решение. Хартия Вольностей попрана, и никто не смеет даже рта раскрыть в ее защиту. Нет, Игнат, это не столько ненависть, а холодный расчет.

— С политическими аспектами я ознакомился, но как это скажется на мне? — я допил чарку и больше не стал наливать. Хватит. Нервное напряжение отпустило, можно расслабиться.

— Здесь мы сталкиваемся со многими «если», — задумалась Тира. — Ты же понимаешь, что я еще была маленькой и глупой девочкой, когда пираты уничтожили мою семью и забрали меня с собой. Я не вникала во взрослые дела, и сейчас не могу дать тебе точного ответа, но постараюсь. Если Торстаг сдержит свое слово и поможет тебе стать королевским подданным; если ты сумеешь убедить многих высокопоставленных людей, что не являешься пиратом; если никто не признает в тебе фрегат-капитана Фарли — только в этом случае можно вздохнуть спокойно. Но я подозреваю, что королевский советник разыграет твою карту, когда понадобится ему самому. И это самая главная опасность… Мы не знаем его козырей.

— Давай убежим в Сиверию, — предложил я. Девушка говорила разумно, хотя и наугад. Действительно, самым ненадежным местом в плане являлся сам лорд Торстаг.

Тира печально покачала головой и встала с кресла. На ее лице играла вся гамма чувств: от сосредоточенности до растерянности.

— В Скайдре мой дом, — она встала возле раскрытого окна, через которое в комнату вливался свежий утренний воздух. Обхватила себя за плечи. — И я наследница рода со всеми обязанностями. Как бы я не относилась к деду, но терять деньги, влияние и родовое гнездо не хочу.

— Что ж, каждый из нас делает свой выбор, — я тоже встал, одернул новый камзол из гардероба Плясуна. — У нас была договоренность встать возле алтаря, после чего я доставлю тебя в Скайдру. Делай что делается, и будь что будет.

— Ты фаталист, Игнат, — улыбка тронула губы Тиры.

— Мое имя — Вестор Фарли, а Игнат — родовое имя, — я подошел к девушке чуть ли не вплотную. Щеки ее зарозовели, но сама она ощутимо напряглась. — Предлагаю свою защиту и крепкую мужскую руку.

— Замуж зовешь? — усмехнулась Тира, расслабленно опуская руки вдоль бедер.

— Зову, — честно признался я, раздумывая, где прячет кинжал эта девица. Стоит ли ее сейчас обнять и поцеловать, не рискуя получить под ребра несколько сантиметров холодного железа.

— Если Эррандо Толессо — мой дед и Старейшина рода — примет тебя, то я подумаю над твоим предложением, — уклончиво ответила девушка.

— Хорошо, — я сбросил наваждение и отступил на шаг назад. В глазах Тиры, показалось, мелькнуло недоумение и разочарование. — Ты подумала, кого будешь брать с собой?

— Куда же без кузена, — усмехнулась Тира. — Надо как-то спасать героического дурачка. Может, Бархатную ленту за свои подвиги получит. Долану тоже не оставлю. Девчонка без меня пропадет. Хильду…

— Она была соглядатаем Плясуна, — напомнил я.

— Я об этом знала, что не меняет моего решения, — резко ответила леди Толессо. — Ну и Слюньку с его несомненными актерскими достоинствами желательно спасти. Ты же не против?

— Вы должны быть готовы через три дня, — я прикинул, сколько мне нужно времени, чтобы утрясти вопрос с дележкой золота. — Бери только самое необходимое. Платья и шляпки занимают много места, а вот золотишко и украшения поместятся в небольшой шкатулке.

— Если их немного, — усмехнулась Тира и неожиданно легким движением ладони смахнула с моего плеча невидимую пылинку. Как-то по-домашнему, что сразу растопило лед неловкости. — И кстати, подумай, что делать с личными вещами Плясуна. Не смотри на меня такими глазами. Я знаю про сундуки командора, и не поверю, что ты до сих пор не посмотрел их содержимое.

— Плясун показывал тебе свои вещи?

— Да ты что?! — рассмеялась девушка. — Сундуки видела в закрытом состоянии. Не бойся, твоя законная добыча мне не нужна. Только вывези меня из этого чертового места!

Я все-таки обхватил Тиру за талию и прижал к себе. Всего лишь прижал, глядя в расширившиеся от ужаса глаза девушки и обругал себя за глупую выходку. Она прожила под контролем Лихого Плясуна несколько лет, каждый день ожидая, что пират возьмет ее силой, превратит в свою сексуальную рабыню. До сих пор не могу поверить, как хватило выдержки и сил командору не обесчестить девчонку. Не такой уж сволочью он был.