Страница 23 из 117
Глава 7. Родственники
Клэд Фальтус сдался вынужденно, как он пытался объяснить самому себе причину, по которой не стал героически погибать от рук пиратов. Мичман рассуждал, что живым все-таки быть лучше, чем получить в брюхо острое железо. А вдруг он принесет гораздо больше пользы, сдавшись в плен? Пираты, как ему рассказывали, простых моряков и офицеров низшего ранга старались перетянуть на свою сторону. И у парня забрезжила надежа выбраться из передряги, когда он понял, что корсары, окружившие его, к убийству не расположены.
— Я сдаюсь, — Клэд поднял руки, показывая, что в них ничего нет.
— Так-то лучше, — осклабился говоривший с ним пират и сделал малопонятный жест. Какая-то тень мелькнула сбоку — Фальтус лишь почувствовал сильный удар по затылку, прежде чем провалиться в беспамятство.
Наверное, его бесцеремонно волокли по песку, а потом по воде. Когда Клэд очнулся, он лежал на дне лодки, весь мокрый и облепленный гнилыми черными водорослями вперемешку. На зубах скрипел песок, лицо горело, словно по нему провели куском пемзы. Чья-то нога в сапоге с засохшими разводами соли бесцеремонно пристроилась на его бедре. Застонав, мичман попробовал пошевелиться, но руки оказались связанными, и это обстоятельство создавало еще большее неудобство. Шлюпку подкинуло на волне, и он больно приложился ребрами к деревянной скамье. Не выдержав, Клэд вскрикнул.
— Очнулся, — сказал кто-то грубым голосом. — Лежи спокойно, селедка, а то выброшу за борт.
— Зачем же тогда в плен брали? — бесстрашно спросил Фальтус, за что получил еще один удар носком сапога в поврежденный бок. После недвусмысленного предупреждения он благоразумно замолчал, в самом деле опасаясь, что пират выполнит свою угрозу.
Шлюпка вышла за пределы бухточки и теперь пробиралась вдоль скалистого берега, постепенно огибая его. Клэд примерно представлял размеры острова Каззуро, и сориентировался по самым высоким скалам, находящимся сейчас с правой стороны от него. Выходило, пиратский корабль затаился где-то на юго-западной оконечности острова. Там должна быть удобная стоянка, скрытая от морских штормов массивными гранитными выступами. Они успешно гасили удары неукротимых волн, образовав неплохую гавань, где можно пережидать стихию.
Лежа на дне лодки трудно оценить, куда гребут пираты. Но Клэд уже видел вырастающий на глазах борт брига с развевающимся на ветру штандартом необычной расцветки и рисунком на нем. Нахальный скелет в красной косынке обнимал шикарную красотку в длинном зеленом платье. Штандарт, к слову, пообтрепался на соленых ветрах, но нарисованная картина не утратила красок. Клэд с интересом разглядывал девушку и не мог понять, почему у него такое чувство, что она кого-то напоминает. Картинки давних лет мелькали в его голове, но мичман не мог поймать ни одного кончика головоломки. Плюнув на свои усилия, он сосредоточился на нынешнем состоянии. А оно, к сожалению, не вызывало положительных эмоций.
Лодка глухо стукнулась о борт брига. Сверху, раскручиваясь, полетел штормтрап.
— Кого выловили, бродяги? — раздался веселый крик сверху. — Что за кусок дерьма у вас под ногами валяется?
— Королевского выкормыша со взорванного корвета! — откликнулся верзила, предложивший Фальтусу сдаться. — Счастливчик, единственный, кто выжил!
— Ого! Мы его талисманом сделаем! — обрадовались на палубе. — Привяжем к бушприту, пусть защищает от напастей!
— А я о чем?
— Поднимайте его наверх! Да пошевеливайтесь, медузы! Вон, королевский флот над нами торчит. Командор приказал затаиться и прекратить всякое движение!
Клэда вздернули на ноги и перерезали веревки на руках. Пошатываясь, мичман стал растирать затекшие запястья и тут же ощутил удар кулака пониже поясницы.
— Лезь наверх! — приказали ему.
Оказавшись на палубе, мичман не успел оглядеться, как получил еще один чувствительный толчок в спину. Вокруг него собралась любопытная публика в разнообразных одеждах, но большинство из них было в серых парусиновых робах с белесыми разводами соли. У каждого оружие: кортики, палаши, интрепели, пистолеты за поясом. Правда, огнестрел водился не у каждого, что говорило о серьезной проблеме с пороховым оружием. Проще говоря, его не хватало.
Рожи пиратов непривычно грязно-смуглые, о таких Фальтус-старший, отец Клэда, говорил с усмешкой: чушачий загар. Сам же Клэд читал, что солнце на архипелаге светит как-то по-особенному, и в результате кожа становится не золотистой, как у людей, живущих на побережье Дарсии, а сероватой и неряшливой.
— Братья, да он красавец! — воскликнул кто-то. — Вот счастье для Колченогого! Будет с кем в холодные ночи покувыркаться.
Раздался дружный хохот. К удивлению мичмана, его даже похлопали по-дружески по спине, но один из тех моряков, что пленили Клэда, с раздражением подтолкнул парня к палубному люку.
— Спускайся вниз, в трюм, — приказал он. — Посиди там, пока командор не решит, что с тобой делать.
Клэд спустился по скрипящей лестнице в душную темноту трюма с ощущением, что попал в желудок огромного кашалота. А еще здесь чем-то невыносимо воняло; кислый запах застарелого пота вперемешку с какими-то специями едва не вывернул Фальтуса наизнанку.
— Кого там притащил, Хомяк? — раздался грубый голос из темноты.
— Королевского щенка, — ответил сопровождающий. — Шлепнулся в воду, когда его корвет на две половинки развалился.
— А хороший брандер оказался, — оживился голос. В лицо Клэда ударил свет фонаря. — Точно, щенок. Что мне с ним делать?
— Пусть под твоим присмотром посидит, — ответил Хомяк, — до прихода Плясуна. Он его допросит и решит, как быть дальше. Или на выкуп или в рабы.
— Я офицер королевского флота! — возмутился Клэд. — Не имеете права делать из меня раба!
— Заткнись, если жить хочешь, — фонарь с магическим огнем дернулся, и Фальтус увидел свирепое лицо человека, чья нижняя губа полностью отсутствовала, а на левой щеке просматривалась глубокая впадина от удара палаша или кортика. Она уже заросла кожей и бородой. Остался только белесый след, бросающийся в глаза. — Ты бы не орал на каждом углу, что ты офицер. Здесь говорунам живо брюхо вспарывают и за борт кидают вместе с требухой, чтобы морского дьявола умаслить. Хочешь попасть в их число?
— Нет, — сглотнул слюну Клэд, справедливо решив, что совет урода не лишен смысла. Его погибший корвет-капитан часто напоминал своему экипажу, насколько пираты ненавидят офицерский состав, будь он дарсийский или сиверийский. Поэтому следовало и в самом деле прикусить язык. Глядишь, и живым оставят.