Страница 14 из 132
Мы с улыбкой переглянулись и ответили, что он волен поступать, как ему угодно; впрочем, если он полагает, что нуждается в нашем разрешении, то мы охотно его ему даем.
Молодой человек поблагодарил нас так, словно мы его облагодетельствовали; затем, не желая оскорблять нашу стыдливость, он опоясал себе бедра галстуком, зашел до подмышек в воду и остановился, наблюдая за нашими телодвижениями.
Прямо напротив нас на горизонте видны были острова Сент-Маргерит.
Как известно, острова Сент-Маргерит девять лет служили местом заточения Железной маски.
Читатели могут пропустить следующую главу, которую я помещаю здесь для очищения совести и для удовлетворения любопытства тех, кто, подобно мне, будет купаться в заливе Жуан. Это всего-навсего не слишком занимательное историческое отступление.
ЧЕЛОВЕК В ЖЕЛЕЗНОЙ МАСКЕ
Насчитывается девять версий истории человека в железной маске. Пусть читатель сам выберет из них ту, что покажется ему самой правдоподобной или самой привлекательной.
ВЕРСИЯ ПЕРВАЯ
Автор первой версии остался неизвестен. А пришла она к нам из Голландии, очевидно по милости короля Вильгельма. Так или иначе — вот она. Кардинал Ришелье, узнав, что Гастон, герцог Орлеанский, влюбился в его племянницу Паризиатиду, возгордился и не шутя предложил этому принцу породниться с ним. Сын Генриха IV охотно бы взял мадемуазель Паризиатиду в любовницы, но, когда первый министр осмелился предложить ее ему в жены, счел это такой наглостью, что ответил на это предложение пощечиной. Кардинал затаил обиду; однако он не мог поступить с королевским братом так, как с Бутвилем или Монморанси, а потому сговорился со своей племянницей и с отцом Жозефом отомстить Гастону иначе: не имея возможности снять с него голову, он решил снять с этой головы корону.
Потеря короны должна была стать для Гастона тем большим ударом, что он уже считал ее своей: в самом деле, его старший брат был женат двадцать два или двадцать три года, а Франция все еще ждала рождения дофина.
И вот что придумал Ришелье, согласно анонимной голландской версии.
Один молодой человек, граф де Р. давно уже был влюблен в супругу своего государя. Его любовь, явно тронувшая сердце королевы, не ускользнула от ревнивого взгляда Ришелье, который, будучи сам влюблен в Анну Австрийскую, вначале встревожился, а затем рассудил, что страсть графа можно использовать к собственной выгоде.
Как-то вечером граф де Р. получил записку, написанную незнакомым почерком. В записке было сказано, что если он придет в условленное место и даст завязать себе глаза, то его приведут туда, куда он давно желает попасть. Молодой человек был смел и отважен, он явился в указанное место, дал завязать себе глаза и, когда повязка упала, увидел, что находится в покоях обожаемой им Анны Австрийской.
На следующий день она посетила кардинала и сказала ему: «Вы все-таки добились успеха в вашем недостойном деле. Смотрите же, господин прелат, постарайтесь вымолить мне благость и милосердие свыше, которые вы так красноречиво мне обещали: теперь вы в ответе за мою душу!»
По словам анонимного автора, это событие привело к рождению Людовика XIV, сына Людовика XIII, — через пресуществление. На этом брошюра заканчивалась, однако должно было последовать продолжение, которое так и не вышло в свет. Поскольку голландский аноним обещал в этом продолжении рассказать об ужасной судьбе графа де R, то высказывалась догадка: Людовик XIII будто бы узнал о преступной любви королевы, и судьба графа де Р. была действительно ужасна: вечное заточение и железная маска на лице.
Граф де Р. был то ли граф де Ривьер, то ли граф де Рошфор.
Как нам кажется, эта версия не нуждается в опровержении — слишком уж она отдает памфлетом.
ВЕРСИЯ ВТОРАЯ
Данная версия принадлежит Сент-Фуа: правдоподобной ее назвать нельзя, но зато ей не откажешь в оригинальности. Как известно, Сент-Фуа обладал богатым воображением, не любил баваровку и порицал тех, кому она нравилась. В соответствии с этим обед его обычно состоял из отбивных котлет и шампанского, а после обеда он с трудом пытался писать исторические сочинения.
Однажды Сент-Фуа вычитал у Юма, что герцог Монмут, вопреки общему мнению, не погиб на эшафоте: один из его сторонников, чрезвычайно похожий на него лицом — а такая наружность встречается нечасто, — согласился умереть вместо него, в то время как побочного сына Карла II, хотя и незаконнорожденного, но все же королевской крови, которую чтили, тайно увезли во Францию, чтобы заключить в тюрьму до конца его жизни.
Это произвело сильное впечатление на Сент-Фуа, вечно искавшего романтические сюжеты, и он где-то отыскал анонимную и апокрифическую книжку под названием «Любовные увлечения Карла II и Иакова II, королей Англии». В этой книжке было написано:
«В ночь после мнимой казни герцога Монмута король в сопровождении трех человек сам пришел освободить герцога из темницы. Ему надели на голову нечто вроде капюшона, затем посадили в карету, куда сел также король со своими спутниками ».
Сент-Фуа приводит и другое свидетельство, более важное, чем этот рассказ, который автор книжечки вложил в уста полковника Хелтона. Это свидетельство отца Сандерса, духовника Иакова II. После смерти этого низложенного короля отец Турнемин и отец Сандерс навестили герцогиню Монмут, и она вдруг сказала: «Я со своей стороны никогда не прощу королю Иакову, что он позволил казнить герцога Монмута и нарушил клятву, которая была на Святых Дарах дана им подле смертного одра Карла II, умолявшего его не отнимать жизнь у сводного брата, даже если тот восстанет против него». При этих словах отец Сандерс возразил герцогине: «Госпожа герцогиня, король Иаков сдержал свою клятву».
По утверждению Сент-Фуа, человек в железной маске — не кто иной, как герцог Монмут: его спас от эшафота Иаков II, которому Людовик XIV предоставил почти в одно время острова Сент-Маргерит для брата и Сен-Жермен для него самого.
ТРЕТЬЯ ВЕРСИЯ
Сент-Фуа разработал свою версию, пытаясь поставить под сомнение версию Лагранж-Шанселя, который, основываясь на словах г-на де Ламот-Герена, коменданта островов Сент-Маргерит в 1718 году, то есть в то время, когда там содержался он сам, утверждает, будто человек в железной маске — знаменитый герцог де Бофор, исчезнувший в 1669 году при осаде Кандии. Версия Лагранж-Шанселя такова.
Своей строптивостью и легкомыслием герцог де Бофор еще в 1664 году навлек на себя если и не явную, то несомненную немилость Людовика XIV, с одинаковым трудом прощавшего тех, кому посчастливилось ему понравиться, и тех, кто имел несчастье ему не понравиться. А герцог де Бофор не нравился ему никогда, ибо великий король не терпел соперников, пусть и на рыночных площадях.
В начале 1669 года герцог де Бофор получил от Кольбера приказ поддержать осажденную турками Кандию. Через неделю после прибытия, 26 июня, он участвовал в вылазке; то ли собственная отвага увлекла его слишком далеко, то ли лошадь понесла, но обратно он не вернулся. Навайль, его коллега по командованию французской эскадрой, на странице 243 четвертой книги своих мемуаров говорит по этому поводу лишь следующее:
«Герцог де Бофор встретил на пути главные силы турок, теснившие наш отряд; он стал во главе его и сражался с большой отвагой, но затем пропал из виду и никто так и не узнал, что с ним потом сталось ».
По мнению Лагранж-Шанселя, герцог де Бофор был захвачен в плен, но не воинами великого султана, а посланцами христианнейшего короля, и голова его не упала на эшафоте, а, что не намного лучше, навсегда была закована железной маской.
ЧЕТВЕРТАЯ ВЕРСИЯ
Четвертая версия, весьма близкая к версии Вольтера, получила широкое распространение благодаря анонимному автору «Записок к изучению истории Персии». Как и «Любовная история галлов», «Записки к изучению истории Персии» описывают различные занятные происшествия, случившиеся при французском дворе. Король там выведен под именем шаха Аббаса, дофина зовут Сефи-Мирза, графа де Вермандуа — Джафар, а герцога Орлеанского — Али-Хомаджу. Бастилия называется «Исфаханская крепость», а острова Сент-Маргерит именуются «Ормузская цитадель».