Страница 2 из 11
– Блинчики с творогом и изюмом, – тихо перечисляла я, идя по коридору, – на первое чечевичный суп, но с кучей овощей, которые я предварительно обжарю на масле, так здесь не делают, то есть точно удивлю, и на второе шашлыки. Как я хочу шашлык! – представив мясо, пахнущее дымком, истекающее ароматным соком, чуть не захлебнулась собственной слюной.
Кухня оказалась в самом дальнем помещении гинекеи. Там меня уже ждали Майя и Асэ.
– Ну что же, дорогие мои! – провозгласила я, врываясь внутрь. – Нас ждут великие кулинарные подвиги!
***
Интерлюдия
– Они пришли за мной. Ты должен уйти, – шептала женщина, проводя тонкой ладонью по лицу любимого.
– Я не могу оставить тебя здесь! – едва сдерживаясь, чтобы не закричать от отчаяния, тихо ответил он.
– Мы сбежали из горы Ликавит, и спрятались здесь, но они всё равно нас нашли.
– Медуса, – прошептал мужчина и, найдя на ощупь её руку, нежно погладил, – мы всё преодолеем! Я обещаю тебе! Они не получат твою голову, они не получат ни капли твоей драгоценной крови.
Женщина, устало вздохнув, посмотрела на возлюбленного, что глядел на неё тёмными провалами вместо глаз. Ей повезло встретить Эола на своём пути. Ему было совсем не важно, как она выглядела и что из себя представляла, её проклятие не имело для него никакого значения. Он любил её просто, как женщину, беззащитную и хрупкую.
– Я буду с тобой. Жизнь отдам, защищая тебя! И ты меня не переубедишь! – твёрдо сказал Эол, сжав ладонь Медусы.
Глава 2
Интерлюдия
Эол бежал, крепко прижимая к груди любимую женщину, его туника промокла от крови. Змеи, что были вместо волос Медусы, повисли, не подавая признаков жизни.
– Терпи, любимая, терпи, я чувствую, нам помогут, – горячечно шептал он, мчась по тёмным улочкам Спарты.
Обладая только первым доро предчувствия, Эол полностью доверился ему. Оно было слабо, но тонкая ниточка серебрилась у него перед мысленным взором, не давая сбиться с пути.
Глаз у него давно не было, он привык передвигаться на ощущениях, и очень осторожно. Но сейчас, отринув всякие страхи врезаться в каменную стену или дерево, даже не боясь споткнуться о камень, Эол двигался легко, непрерывно.
– Я чувствую, мы близко.
Мужчина замер у одного из многочисленных домов, он не видел, как выглядит здание, но чувствовал, что там за забором есть человек, способный помочь. Не думая долго, Эол вернул съехавший капюшон на голову Медусы и, сжав ладонь в крепкий кулак, со всей силы треснул им по двери.
И продолжал тарабанить до тех пор, пока ему не открыли.
– Кто вы? Ого! – Эол почувствовал дуновение ветра от резко распахнувшейся двери и даже взгляд, которым на него уставились, ощутил. – Эт-то… О Боги!
– Помогите! – прохрипел Эол, держась на ногах на голом упрямстве. – Здесь есть целитель, я знаю это. Позовите его! Прошу вас… Умоляю!
– Что такое? – раздался ещё один голос, на этот раз женский.
– Госпожа Агата, тут вот как бы… просят к госпоже гиатрос Аглае… или господину гиатросу Иринеосу…
Эол, услышав "гиатрос", воспрял духом – он не ошибся! Он оказался прав! Их здесь аж целых двое!
– Кто вы? – строго произнесли женским голосом.
– Моя жена умирает. Меня зовут Эол и я пришёл молить вас о помощи, – быстро повторил он ранее сказанное и даже попытался неуклюже поклониться.
– Проходите, – раздалось через пару секунд томительного молчания.
– Асэ! – крикнула эта же женщина. – Срочно зови госпожу гиатрос Аглаю и господина гиатроса Иринеоса.
***
Аглая
Я уже собиралась лечь спать (вот только всё никак не получалось сомкнуть глаз, тревога снедала), когда меня срочно позвали в операционную.
Сегодня Гер также задержался допоздна у наварха Лисандра и мы снова отложили разговор о свадьбе. Хотели провести её через пару суток после приезда, но прошла уже неделя и всё никак. Лисанд явно узнал кто теперь под его началом и выжимал из моего жениха все соки. А сегодня ночью (буквально вырвала правду у Геракла) отряд во главе с полемархом Алкеем Арисом будет зачищать восточную часть Спарты от шпионов и опасных элементов.
Накинув рабочую тунику, убрала волосы под платок и помчалась по сонным коридорам дома в сторону приёмной, а оттуда уже ворвалась в операционный кабинет.
– Аглая! – воскликнул гиатрос Иринеос, позабыв о всяких "госпожа", "гиатрос" и так далее. – У нас непростой случай!
Иринеос уже был одет в халат и половину его лица скрывала маска.
– Сейчас, – мельком кинув взгляд на лежавшее неподвижно тело на кушетке, рванула к приготовленным для меня вещам: халат и маска. Затем быстро помыла руки в тазу с чистейшей водой, обработала вином и только потом подошла к больному.
– Итак, кто у нас тут… – по мере приближения к пациенту я растеряла все слова и мысли. Замерла.
– Вот это да! – сипло вырвалось у меня, – это же…
– Медуса Горгона, – представил её гиатрос Иринеос. – И она умирает от раны.
После его слов я встряхнулась. Неважно, кто передо мной, важно, что нужно помочь.
– Я уже остановил кровь, зарастил самые страшные повреждения, – продолжал говорить Иринеос, – но она не просыпается.
– Сейчас, – выдохнула я, вставая рядом с кушеткой.
Девушка по имени Медуса была прекрасна. Тонкие, аристократические черты лица, белоснежная кожа.
Из облика обычной женщины выбивались только волосы, точнее тонкие невероятно чёрные (вообще чёрный это и так чёрный, но здесь иное), блестящие в свете зажжённых многочисленных масляных светильников змеи.
Они едва заметно шевелились, но глаза их были закрыты.
– Змеи спят, – снова заговорил гиатрос Иринеос, – я их первым делом отправил в сон. И надо ещё глаза завязать Медусе, совсем запамятовал, – вдруг засуетился он.
Но я подняла руку, останавливая его:
– Не нужно.
– Что ты хочешь сделать? – спросил гиатрос Иринеос.
– Я буду её лечить.
На мои слова гиатрос Иринеос ничего не сказал, молча сделал шаг назад и замолчал.
Я же, не теряя драгоценного времени, подошла к женщине. Во всех мифах, что я читала и даже в фильмах Медузу Горгону ненавидели и боялись. Её всегда олицетворяли самой жуткой из тварей женского пола. Но сейчас, глядя на беззащитную женщину, я решила попробовать снять с неё это проклятие.
Неожиданно пришедшая в голову мысль, помогла собраться с духом и наметить план работы.
Что я знаю о генной терапии? Много и мало одновременно.
Теория и практика иногда сильно разные вещи.
Поликсена прошла через мой эксперимент вполне удачно. Но ведь Медуса…
– Она ведь не родилась такой, нет? – вслух уточнила я, мало ли, здесь всё отличается от привычного мне земного уклада.
– Нет, её прокляла Богиня Афина за осквернение её храма. Там Медусу изнасиловал Бог Посейдон.
– Что за?!… – воскликнула я, – ей причинили зло и её же наказали?!
Во мне поднялась такая волна гнева, что ладони окутал голубоватый свет.
Гиатрос Иринеос конечно же это заметил, вылупился на меня, и, раскрыв рот, замолчал. Тааак, кажется мне не дождаться от него ответа.
Вернула взгляд на девушку и задумалась.
Генная терапия – это лечение наследственных, мультифакториальных и ненаследственных (инфекционных, злокачественных и др.) заболеваний путем введения генов в соматические клетки пациентов с целью направленного изменения генных дефектов или придания клеткам новых свойств.
Смогу ли я проделать это? Я вмешаюсь в такие процессы организма, что предугадать результат не сможет никто. Даже местные боги.
Но оставить всё вот так – я не могу. А для начала спросим саму Медусу.
Положив руки на её грудь и осторожно на "волосы" (они оказались холодными и пугающе "опасными"), и начала искать причину, почему женщина не просыпается.
Причина была простая, но возможно Иринеос просто не знал, как это "починить" или не обратил на проблему внимания. Нужно будет потом с ним этот момент обсудить.