Данвичский роман (ЛП)

Сэри не знала, что бы она делала, если бы он ушёл, не проведя с ней ещё одного полового акта. Её гладкое обнажённое тело напряглось на койке; её соски сжались, словно от гнева. Но как только она побуждала себя расстегнуть пояс на его брюках...

Уилбур, всё ещё слегка улыбаясь, прошептал эту фонетическую последовательность из Второго Элтдаунского перевода: «Сссс-еее-рддааннн-маааррикк-фрраннззз», и Сэри крепко заснула на койке. Её любовник остановился, чтобы посмотреть на неё, и этот взгляд был основан не только на примитивной похоти.

Нет. Это было нечто, чья изощрённость и сложность превосходили это. Затем он схватил сумку, в которую положил свой дневник и кое-что ещё, ещё раз взглянул на спящую фигуру Сэри, вздохнул и покинул сарай для инструментов.

Глава одиннадцатая

29 июля 1928 года, позднее утром

Почтил память на могиле моей матери из-за сегодняшнего дня, ведь сегодня её день рождения. Могила без опознавательных знаков, одна десятая часть земли, если идти на север под углом семьдесят три градуса от первого дерева на перекрёстке Холодной Глен. Даже по прошествии всего этого времени я чувствую себя плохо из-за того, что произошло, особенно с тех пор, как моя мама стала бедной сумасшедшей. Вся эта белоснежная кожа и розовые глаза, которые были косыми на её лице, её волосы ещё белее, плюс всё это торчало, как у меня, руки и ноги не одинаковой длины и всё такое, и одна её сиська стояла высоко, а другая свисала на её живот. Мой дедушка сказал, что её мозг тоже был запутан в лабиринте из-за того, что большинство ветвей Уэйтли повреждены, врастая в себя. Моя мама не виновата. Дедушка признал, что с его стороны было ошибкой навязывать ей старые книги, она их не понимала - так зачем они ей? Затем этой суетливой бабе Мамочке Бишоп пришлось подглядывать и вкладывать ей в голову всякую чушь против меня и деда. Маме стало только хуже после смерти дедушки, и она начала действовать и говорить, как будто она могла попытаться отречься от меня, открывающего Врата Йог-Сототу. Я хорошо учился у своего деда, что нет НИЧЕГО важнее, чем открыться Йог-Сототу, и любой, кто пытается встать на пути, даже если это будет человек по крови, тогда этого нельзя допустить, нет, сэр. У меня не было выбора, кроме как убить её, особенно после того, как мне приказали руководить, когда земля заговорила со мной на Сторожевом холме.

Тем не менее, это была моя мать, и я чувствую себя более чем плохо.

Но сейчас не время думать об этом. Мне нужно быть благодарным, много раз. Прошлой ночью мой сон сбылся, и я был с Сэри. Было странно, что она попросила, чтобы я заснул с ней. И тот момент, когда я проснулся, был для меня серьёзной тоской! Да здравствует Йог-Сотот! Все мои опасения были напрасны! Когда она узнала, насколько мои личные качества были такими непохожими на все остальные, ей было наплевать! И оказалось, что дедушка был прав насчёт эффекта, который моё семя оказывает на девушек отсюда. Но сначала я испугался, потому что Сэри положила руки мне на рубашку и почувствовала, как мои щупальца сдвинулись с места, и я увидел, что она замерла; затем я почти уверен, что она ощупывала мою штанину и мой хоботок, но удача снова была со мной, потому что всё, что она сделала, это моргнула и начала что-то говорить, но потом она оставила это. Она не подала вида, когда почувствовала мой член и поняла, что у меня нет яиц, как у большинства ребят. Во всяком случае, она со мной трахнулась, а не с ними! Она выглядела очень разочарованной, когда я кончил, потому что это произошло так быстро, но прошло совсем немного времени, прежде чем моё семя занялось её личным местом. Да, дед был прав и книги тоже. Она с удивлением смотрела на меня, когда поняла, что получает гораздо больше, чем ожидала, она крутилась, извивалась и корчилась какое-то время, а потом она так сильно кончила. Меня очень обрадовало то, что я заставил её чувствовать себя так хорошо, и, видимо, это зацепило её, потому что она снова накинулась на меня, когда мы были в постели, а затем, когда я заснул, она прокралась на улицу из дома, к искривлённому кусту, чтобы провести остаток ночи, запихивая всю мою старую сперму в себя. Я видел, как моя мама делала то же самое после того, как я делал это рукой и оставлял её там, и она приходила в дикость от этого. Она вставала в предрассветные часы, и я выглядывал из своей комнаты и видел, как она выбегала на улицу, лежала на земле и начинала скармливать каждую петлю спермы в свою «киску». Часто сразу же она сходила с ума от этого, а иногда дед просыпался, выглядывал и просто качал головой, потому что знал, что моя мама узнала об этом, прочитав в специальных книгах. Ещё дедушка говорил вот что: «Вилли, когда девушка попробует твою сперму, тогда её жизнь изменится навсегда». Из-за этого у неё всё в голове перекосилось, из-за спермы, и она сходила с ума от этого, ей это было нужно. Я был чертовски юн, ​​когда он сказал мне это, так что я мало что мог догадаться о том, о чём он говорил. Итак, я узнал правду. Его слова звучали правдоподобно, хорошо, и я узнал это, да, сэр. Да, моя мама была всегда возбуждённой, да. Никогда, ни разу она не трахалась с мужчиной отсюда, какая бы уродливая она ни была, так что ни у кого не было для неё зажигалки, но дедушка сказал мне, что она точно знала, что это была за ночь на Сторожевом холме, когда мой отец дал жизнь мне и этому ДРУГОМУ. После этого она не могла успокоиться! Она засовывала в себя всевозможные продолговатые вещи: кукурузу, огурцы, концы веников, вытянутые тыквы. Однажды дедушка собирался испечь морковный сахарный пирог, поэтому ему нужна была скалка, чтобы раскатать тесто, но он нигде не нашёл её. Конечно, когда он пришёл в мамину комнату, он нашёл ту скалку. Дедушка хотел её выкинуть, но потом заметил, как сильно она выгнулась и рассмеялся. В другой раз, я клянусь, моя мама голой рукой поймала хищную змею, и это была самая толстая змея, которую я когда-либо видел, шириной, как рука обычного парня, а потом она сцепила ей челюсти, замазала её коровьим жиром и воткнула ЭТО в свою «киску», вот как ей бы хотелось кончить. Когда эта толстая змея начала задыхаться, она стала биться внутри неё, и от этого ей это только больше понравилось, а затем она кончила, как товарный поезд, как говорил мой дед. Мама даже ХРАНИЛА змею пару дней мёртвой, чтобы держать её в себе. Несколько раз мама даже пыталась заставить меня трахнуть её, когда я был маленьким, но дедушка сразу сообразил это и устроил ей жёсткую порку. Но всё это было до того, как она сообразила, что она сможет кончить ещё лучше, воткнув моё семя в свою «киску» после того, как я кончу. Она сходила с ума от этого, и, возможно, именно это и происходит с Сэри. Сразу после рассвета я нашёл Сэри лежащей там с высунутым языком и фырчащей, как сбежавшая стадная собака. Хотела, чтобы я проделал это с ней СНОВА, прежде чем покинуть сарай, но я наложил на неё одно из Заклинаний Слабости, потому что... чёрт возьми! Я был слишком измотан после того кончуна, который у меня был.

Я предполагаю, что то, что произошло между мной и Сэри, было тем, что мой дедушка называл Правом прохода, одним из тех вещей, которые должны были произойти со мной, прежде чем я стал полноценным мужчиной. «Ты не спеши с этим, Вилли, ты должен позволить этому случиться так, как думают боги. У тебя может возникнуть соблазн подогнать этот момент, но тогда ты, вероятно, будешь испорчен одним из прекрасных возлюбленных проклятий, наложенных людьми воздуха. Видишь ли, мальчик, ты - не просто человек - не такой, ты в сто раз важнее, чем местные парни». Я был совсем юн, когда он мне это сказал, и не совсем последовал его совету. Затем в другой раз, когда я мылся, дед увидел мой член, который в тот момент вообще не был наполнен спермой, просто оставался пустым, но был реально длинным, и он сказал: «Боже мой, чёрт возьми, Вилли! У тебя самый странный член, который ты мог получить для себя, мальчик! Не расстраивайся, если у тебя нет шаров, как у других ребят, потому что, видишь ли, твои яйца ВНУТРИ. И когда у тебя в голове возникает тоска по девушке... О-О-ОП! Этот шланг, который сейчас висит, зарядится твоей спермой, как таранный мушкетон, и будет торчать с силой, длиной, как рукоять молотка. Послушай меня, мальчик, послушай меня, правда. Одна женщина, глядя на твой член, с криком убежит в холмы, но найдётся та, которая будет следовать за тобой до конца - чёрт возьми!» К тому времени я был в том возрасте, чтобы начать зарождать тоску по девушкам в голове, и уже был в силах справиться с собой рукой, но мне было трудно понять, что сказал дедушка, во-первых, о том, как я не могу заставить себя стать мужчиной, но также и то, что «однажды наступит тот день, и какой-нибудь девушке может понравиться трахаться с тобой из-за того, что твоё семя заставляет её кончать так хорошо». Мне понравилась эта идея, я думал, что девушка захочет быть со мной. Итак, однажды, вскоре после этого, я спустился вниз по Сторожевому холму сразу после кануна Сретения, потому что мне нравились все запахи там, и в любом случае я встретился с девушкой, идущей напротив, по тропе между пастбищем Фрая и западным лесом. Эта девушка была одета вызывающе, в дерзкой короткой юбке из мешковины, отрезанной таким образом, чтобы её обнажённый живот был полностью открыт, и верх из старой розовой блузки с рукавами, оторванным от груди, которую мой дедушка назвал бы «куском тряпки», я думаю, это слово он использовал бы. Он также называл грудь, подобную этой, иногда «большой тарой». У неё были соски, торчащие из-под этого верха, как будто они были кончиками трубок, и я мог сказать, что она была уже в самом соку, волосы между её ног тоже были, и их было так много, что они выпирали спереди её юбки. Слово дедушки, используемое для описания этой девушки, я думаю, могло быть «плодовитая», что, я полагаю, означает, что, взглянув на неё, у парня сразу же должно было встать на дыбы. Девушкой оказалась Бонни Сойер, которая, как я помню, с её братом Джебом бросали в меня камнями и конскими яблоками, когда я был маленьким, пробираясь через перекрёсток Холодной Глен. Тогда я уже знал, что со мной не так, и чем мой член и сперма отличаются от этих местных парней из-за той же самой пары, Бонни и её брата Джеба, потому что иногда на моих прогулках я видел, как они пробираются в старый заброшенный сарай. Конюшня Кори, которая не использовалась, потому что лошади Кори умерли от чумы после того, как дед наложил на них этот проклятие, когда Кори вывалил их вёдра с дерьмом у нас во дворе. Я заглянул через дверные проёмы и увидел, как они дразнят друг друга, Бонни играет с членом своего брата, пока он не встанет, а затем она берёт его в рот, целует его яйца, а затем она встаёт на руки и колени, и он делает это с ней, как собака. Как только он вытаскивает член и выпускает свою сперму ей на спину, я просто думаю, чёрт возьми, это не только его член, который сильно отличается от моего, но и его семя тоже, просто какое-то белое и сопливое! Ничего подобного моему! Пару раз Бонни начинала кричать на него через плечо, говоря, что ему нужно засунуть свой член в дыру, где выходит её дерьмо, и он также это сделал, что, ей, кажется, очень понравилось. И был другой раз, когда я их видел. Она сосала его член во рту, а затем он бил его о её грудь. «Это то, что папочке нравится больше всего?» - сказала она после того, как он сделал это. Я слышал, Джеб повесился за шею в тюрьме, когда его арестовали в Эйлсбери за то, что он трахнул какую-то маленькую девочку, и я тогда подумал, что это замечательно. Но это было тогда, а сейчас Бонни встретила меня на той старой тропе рядом с пастбищами Фрая и ведёт себя так, будто не помнит меня и то, как она бросала камни, но я поклялся, что она действительно узнала меня. Она широко улыбнулась и сказала, что позволит мне трахнуть её за двадцать центов, и так случилось, что у меня в кармане было двадцать центов из того, что дедушка дал мне за то, что я помог ему вышибить стены нижнего этажа днём ​​ранее. В тот день у меня был взрыв, потому что у меня было то, что, как мне кажется, называется «половым созреванием», и я был очень обеспокоен, когда трогал свой член в уединённом месте, чтобы посмотреть, на что это похоже, поэтому я дал ей двадцать центов и стянул свои штаны, а она просто забилась в припадке, когда увидела, что мой член уже торчит и наполнен моим семенем, и мои штаны были достаточно низко, чтобы мой хоботок выскользнул и начал крутиться над моей головой, открывая и закрывая рот. Она долго кричала, а потом начала яростно ругать меня, говоря вроде: «Мои мама и папа были правы, ты - одна из горгулий Люцифера, так и есть!» Я не знал, что делать, нет, сэр. «Будь проклят, чёрт возьми!» - говорила она. «Это ДЬЯВОЛ, который сбил с пути твою мать, о, я знаю, эта розовоглазая шлюха-ведьма Лавиния и твой дедушка, сумасшедший волшебник Уэйтли, который его призвал!» И ко всему прочему она вытащила нож и напала на меня с ним! Я не был напуган, я просто отошёл с дороги, но мой хоботок всё время не следует тому, что у меня в голове, поэтому он в мгновение ока обвился вокруг её шеи и поднял её, так что она повисла до смерти, как её брат. Когда он уронил её, я просто смотрел и немного злился, потому что мне очень хотелось трахнуть её, она всё равно взяла двадцать центов, которые просила, но я не очень хорошо вставляю свой член во внутреннее влагалище, да и теперь она была убита. Это не было нормальным - убить - и, вероятно, заставит Древних взглянуть на меня с опаской. Это то, что сказал дедушка, и я не заставил себя прислушаться к его словам. Но было кое-что, что дедушка НЕ ​​сказал, он НЕ сказал, что было бы ненормально направлять мои ГЛАЗА на мёртвую девушку или трахаться с ней, так вот что я и сделал после того, как снял её топ, чтобы увидеть её сиськи с большими сосками, торчащими вверх, и поднял юбку, чтобы увидеть все эти волосы на её щели. На самом деле, тогда я ДВАЖДЫ трахнул её, и с ней всё равно ничего не случилось, поэтому я не думал, что это было то, что дедушка назвал бы преступлением. Пока я делал это, мой хоботок уже выскользнул из её влагалища и заполнил там всё пространство. Хотелось бы, чтобы она была ещё хоть немного жива, чтобы понять, какое дерьмо творится в её «киске». Когда это было сделано, я снова натянул штаны и осознал кое-что. Тогда я понял, что лучше всегда прислушиваться к словам дедушки. Плохо СПЕШИТЬ, чтобы к вам приходили правильные вещи, но хорошо позволить богам ПРИНОСИТЬ их. Но я был ещё совсем юн. Слава Азатоту! Конечно, я взял обратно свои двадцать центов, прежде чем продолжить свой путь.