Страница 40 из 80
Вспомнил и про Нюшу, которая оказалось по совместительству Маркизой Антуанеттой Дорсет, супруга Аглицкого посла при Императорском Дворе и про запредельно дорогой Турман дымчатый и про магов Киру и Глашу, причем первая, как выяснилось, была магом -алхимиком, а вторая и вовсе суккубой.
От осознания этого факта Андрей в негодовании щелкнул пальцами, была у него такая дурная привычка реагировать на все не слишком приятное, словно бы подсознательно рассчитывая, что всякое дурное немедленно развеется по щелчку. Как ни странно, в отличии от всех предыдущих попыток, когда мироздание категорически отказывалось реагировать на щелчки пальцами, на этот раз подействовало. Дверь в спальню распахнулась и со словами: «Проснулись, барин, ну и славненько. Выпейте. Непременно полегчает. Кира отвар все утро готовила», в спальню вошла Глаша с подносом в руках. На котором стоял высокий, заиндевевший стакан, наполненный голубой жидкостью, судя по искоркам мельтешащим внутри, явно магического свойства.
-Точно демон, Не могла же она все это время с подносом у двери стоять. Значит умеет перемещаться в пространстве. Или джин. Кажется именно те по щелчку пальцев появляются. Нет, не джин, а джинна. Так, кажется джинов женского рода называют.
— А я, Андрей Александрович, почитай второй час под дверью стою. Все жду пока вы встать изволите.
В ответ на такое Андрей попытался проснуться еще раз.
В отличии от первоначальных планов, согласованных с Фаготом еще вчера, сегодня по утру Андрей выдвинулся на поиски блуждающего входа в Зенон, не пешком, с рюкзаком за плечами, и кошаком в рюкзаке, а в коляске. Причиной тому послужил вовсе не расстроенное вчерашней попойкой здоровье, к тому же после приема напитка, приготовленного Кирой, пришедшего в совершенно идеальное состояние, а желание поговорить с конюхом Прошкой, выполняющим в поездке функции извозчика.
Все-таки Андрей до сих пор до конца не поверил в то, что ему вчера наговорили девушки.
— Послушай-ка , любезный, обратился Андрей к извозчику, после того как они выехали за пределы усадьбы в коляске запряженной парой горячих серых жеребцов неизвестной Андрею породы, и определились с направлением, в котором следовало двигаться. К счастью метка Зенона указывала ровно на север , отчасти совпадая с дорогой из поместья в Мещерск. Так что часть пути можно было проделать не выходя из коляски. К сожалению Метка Зенона позволяла определится всего лишь с направлением к ближайшей аномальной зоне, но не подсказывала расстояния до нее. Но Андрей рассчитывал по любому добраться до цели их путешествия за пару-тройку часов и с возмущением откинул предложение Фагота воспользоваться методом триангуляции, для того чтобы точнее определиться с конечной точкой. Справедливое возмущение Андрея было вызвано не столько самим предложением, сколько тем, что сформулировано оно было в виде мыслеобраза, в котором Белов без труда распознал чертеж из Книги Юных Геологов издания 1957 года, которую мать Андрея неоднократно в детстве ему подсовывала, рассчитывая, что сынок вырастит и станет знаменитым путешественником.
— Хорошо что хоть батя Учебник по Стоматологии читать не заставлял, иначе бы Фагот точно бы стал фанатом челюстно -лицевой хирургии — ругался Андрей, прекрасно понимая, что Фагот извлек чертеж, поясняющий метод триангуляции, из его памяти. И факт того, что кто-то посторонний , пусть даже и напарник, без зазрения совести роется в его воспоминаниях в восторг Белова не приводил.
— Сразу же после того, как разберусь с Зеноном займусь защитой разума от сканирования, — сформулировал он для себя невесть какую по счету первоочередную задачу. После чего демонстративно отодвинулся от Фагота, сидящего рядом и с удовольствием вспомнил, что хоть рюкзак для переноски на собственном горбу смилодона он с собой и захватил, а вот коврик из шкуры Кинг-Конга продолжает лежать в углу спальни. И на нем все еще почивает свернувшись калачиком Карл Генрихович, которого Андрей приказал не будить. Так что у кошака возникнут определенные трудности с обустройством себе гнезда внутри рюкзака. И как бы ему в дальнейшем не пришлось топать на своих двоих, вернее на четверых.
— Послушай-ка , любезный, — повторился Андрей, приступая к беседе с Прошкой . На секунду ему показалось, что обращение: «любезный», не слишком-то и соответствует ситуации и скорее всего является следствием стереотипов, которыми он нахватался из третьесортной литературы, описывающей быт и нравы дореволюционной России, но тут же себя оборвал разумным: «да наплевать!» и наконец-то перешел к содержательной части разговора: «Говорят, к твоему отцу вчера Нюша из столицы приезжала, подарки привезла».
— Нет, — немного поразмыслив коротко ответил Прошка и глубокомысленно замолчал.
Неизвестно, до чего бы додумался Андрей, мысль о том, что он стал жертвой грандиозной мистификации первой пришла ему в голову,
если бы через некоторое время возничий не отмер и уточнил: «Нет, Нюша не приезжала, а вот Маркиза Антуанетта Дорсет была. Бате гостинцы привезла, денег много дала. Да и меня не забыла».После чего шепотом и испуганно оглядевшись вокруг наклонился почти вплотную к Андрею сообщил тому страшную тайну: «Нюшка нынче по приезду свой долг за школу закрыла. Выкупилась у Марфы Федоровны стало быт. Оттого и не велела ее больше Нюшей называть».
Надо сказать, что этот ответ породил у Андрея целую лавину новых вопросов. Вот только задать он их не успел. Метка Зенона указала, что ближайший вход в аномальную зону внезапно резко переместился и теперь указывала ровно на восток. Новое направление сразу же упиралось в неугодья, по которым коляска уж точно не проедет.
— Выходим, скомандовал Андрей Фаготу и сам выпрыгнул из коляски. Прохору же велел возвращаться в усадьбу.
Буквально через пол часа неспешной ходьбы, обремененной возмущенным рычанием Фагота, обнаружившего отсутствие любимого коврика в рюкзаке, глазам партнеров открылась любопытная картина.
Небольшая березовая рощица, размером едва ли метров сорок в диаметре, стояла в центре слегка заболоченной равнины, покрытой невысокой ярко-зеленой травой. В свою очередь саму равнину со всех сторон окружал мрачный черный лес, густо поросший кустарником через который Андрей постоянно чертыхаясь и пробирался все это время. Фагот же не смотря на отсутствие шкуры Кинг-Конга все же забрался в рюкзак, руководствуясь народной мудростью о том, что лучше плохо ехать, чем хорошо идти.