Страница 8 из 56
Вернулась Крыса, цапнула бутыль воды. Отдышавшись, злобно покосилась на тощего и сказала:
— Адхар немного, но всех цветов… — Осеклась и уточнила: — Кроме пиро. Но найдем, не сомневайся командир…
Меня уже справедливо зачислили в пирофилы. Ну что душой кривить, такой и есть… Функция встрепенулась, жаждет приобщиться — поклевать каждую искорку и побольше. И ведь реально накрыло… Усилием воли вернулся из жадной глубины. Пристроился за столом и спросил:
— Как новичок?
— Вырубился, — отмахнулась Крыса. — Хрен с ним… Задержимся здесь? Надо бы все упаковать…
Я кивнул. Шест оглянулся на дом:
— Не под крышей, а… И я там ушлепка добил, которому ты член отстрелил. Больно уж пакостно стонать начал, прям резало…
А я ведь забыл. Несколько мгновений фиксировал, что надо потом проконтролировать… и отшибло. Тревожный звоночек… Присмотрелся к темному от времени дому — видок равнодушный, без эманаций зла. Просто бревна и доски. Но тощий прав, под открытым небом будет полегче… Раскочегарим печурку, заварим химикалий понажористей… Мысль справедливо перекочевала на запасы воды.
Отыскал взглядом два бака, что высились за сарайчиками на дощатых фермах. Время ревизии и осмысления. Приказав бойцам заняться подготовкой быта, направился к запасам воды. Еще при приближении уловил токи аквы — сигнал яркий, точно от нахождения в родной стихии адхара чувствовалась более… живой. Забрался по приставленной лесенке к верхней планке и заглянул через край первой емкости.
Функция затрепыхалась, готовая поглощать… Сквозь легкую муть, в геометрическом центре тары, синел осколок. Посыл верен… Такой литраж нам без надобности, но пустить на доброе дело сама Ось велела. Вот так и меняется мироощущение — отметил мимоходом. А дальше церквушки… Забегаешь вперед, Джимми, соберись.
Крыса первой уловила смысл моего довольства:
— Сполоснемся?
— А если меня под струю подтащите… на век задолжаю, — прохрипели с настила. Очнулся Замес, явив интерес. На раскрасневшемся опухшем лице застыло нечто болезненное…
— Командир, ему бы био… а то загнется, — прокомментировал Шест. С его рачительностью, к таким словам стоило прислушаться. Охотник охотника…
— Обеспечь. Крыса готовь перевязку, почистимся и замотаемся по всем правилам.
У бака нашлось все необходимое — пристроенный шланг с краном, бери и пользуйся. Крыса извлекла на свет обмылок со слабым запахом лаванды, за что получила право первой уйти под струю. Шест держал, обеспечивая высоту «душа», мелкая без намека на стеснение плескалась. Следом поочередно окатились мы с тощим, последним притащили Замеса — распластали на фанере и залили. Мужик заворочался подбитым тюленем, но пару килограммов грязи соскреб.
Пока бойцы не расслабились, заставил провести постирушку необходимого. Замес выпучил глаза, отлеживаясь близ лавки:
— Хера вы экономы. Никогда такого не видел, чтоб воду на шмотье…
— Мерзким упырям без надобности, — осклабился Шест. — Во славу исподнего.
— А может они там полоскали чего? — намекнул, проверяя футболку на свет. Вроде, сгодится…
— Командир, — укоризненно выдохнула Крыса. — Думала, заварим…
Шлепая босыми ногами, поднялся по лесенке к емкости. Аква плескалась в уголке и выглядела сиротливо…
— А может ее в бутыль? — спросил у местных старожилов. — Пусть качает, чем в рюкзаке киснет…
— Мелковато, — ответила неожиданно мелкая. — Аква восстанавливает от объема, я пробовала… И в закрытой таре набирает очень медленно, ей вроде как нужен контакт. — Девушка обвела широким жестом окрестности. — Смысл качать по паре глотков. Видела пилигримы использовали канистры, там еще ниче…
— Тоже видел, — прохрипел Замес. — Если аккуратно пользовать, хватает…
А канистры я где-то видел. Спустился, прошелся вдоль сарайчиков под молчаливым наблюдением напарников. У третьей кучки барахла скупым пинком выбил на свет две тары по двадцать литров — грязные облезлые, но вроде целые. Если закрепить на телеге, да под приглядом… Попробуем.
— Дело, — довольно подтвердил Шест.
— Затыкаем дыры, — отдал приказ.
Время обстоятельной медицины. Завершили за час, может больше… Тело стало определенно тяжелее, нужен отдых и сопутствующее восстановление. Я изучил рядок сохнувших шмоток на натянутой бечеве. Загородный домик, бельишко во дворе и тишина — прям ностальгически обманчивая картина. Расслабляет, напоминая дни, когда жил между работой и парой пива, а Люсьен пользовала мою выносливость. Жирными щами мирного быта гасила искру… которую местечковые радости раздули, да не до конца. Но дайте, черти, время…
Едкий черный остаток злобы ждет своего часа и уже не уйдет… Все остальное, минутная слабость. И толика самообмана — признал справедливо. Как говорится, церковь есть, а веры нет…
Затрещали дрова в прокопченной печурке, полыхнув теплом. В котелке жизнерадостно булькнуло… Кашеварил Шест, без слов ухвативший ложку и замешавший ядреную смесь из пяти консерв. Плюс пакетики приправ с измятыми стертыми этикетками… Но спрашивать лень, просто закинемся. А там сожжёт или приласкает…
Замес вновь отдался дреме. Крыса лениво копалась в рюкзаке, украдкой бросая на меня опасливые взгляды. Если прячет чесалку… Ну, тем интереснее будет найти, да. Я устроился поудобнее, изучая короткие отблески пламени из приоткрытой печной дверцы. Хотелось прикоснуться… И чувство, что тупо могу вскипятить кастрюлю в ладонях. Вдох и выдох, плавный отчет…
Поели от души — до столь редкого чувства наполненности. И воды намахнули без жалости, чем окончательно ввели Замеса в состояние легкой грогги… Он и так присутствовал краем сознания, а тут просто дернул ватник и отпал — в сытое, но нездоровое забытье.
— Крыса, отмой канистры. Мы с Шестом пройдемся по округе, — распорядился, поднимаясь. Мелкая без возражений цапнула тару. В руках тощего материализовался колун. Все правильно, растрясем кишки бодрым променадом, искореняя ленивую дурноту.
На первом шаге костлявый по-стариковски охнул.
— Не расслышал? — оглянулся я на бойца. В мышцах стекло с песком и еще что-то густое…
— Бодрит, говорю, — выдохнул Шест.
Обошли дом по периметру. В промышленных отходах, кои приметил среди полевых кочек, ноль полезности. Дряхлый металл непонятных деталей… На задворках мысли тешил шанс найти что-то обремененное знаком трилистника — вроде, подобное среди подобного, но в жалких останках трудно опознать прошлое. Шест брел, деловито простукивая части обухом, и внимательно прислушивался… Думаю, ему просто нравился звук — незамысловатый и простой.
— Сигналишь кому? — спросил вкрадчиво.
— А вдруг семейка заныкала чего?
— У нас одна телега. И я уже предупреждал.
— Я не долблюсь в неопознанное, — бодро отрапортовал тощий. — Это старая хрень.
Но стучать перестал. Неспеша достигли дуги провала, осторожно замерли на каменистой кромке. Стоит признать — масштабы эпичны. Широкий зев, срывающийся в пустоту, где тьма и слабые намеки на изумрудные проблески. Все, как и ожидал… Картина придавала ощутимую зыбкость бытию — тряхнет и ссыплешься на хрен. Уйдешь затухавшим обертоном. Приземистые развалы жилых домов по ту сторону выглядели, в сравнении, жалко и скудно. Бесконечные черные клети…
Рядом зажурчало. Шест деловито водил членом, орошая бесконечность. Вроде даже восьмерку нарисовал… Отношение к масштабам верное. Голова для дела и для еды.
— Шест, слышал как-то, что если долго смотришь в бездну, то бездна, типа, тоже смотрит в тебя… Чуешь, как звучит? Что-то тревожное да… проникает в душу…
— Чет не слышал, — осторожно ответил тощий. Журчание стихло.
— А прикинь, что будет если в бездну нассать? — Развернулся и потопал к дому.
— Не, командир… шутишь, да?
Во дворе, пристроившись на скрипучем стуле принял проделанную Крысой работу. Мелкая постаралась, молодец — тара готова принять акву. Возможно, решим проблемы с водой… а там сократим контакты с местными, потешим скромность. Сам себе вру, за информацией рвану только в путь. Если посчитать полученные ответы… проигрываю, сука, по большинству позиций.