Страница 7 из 56
Местные предположили, что дело в богатых залежах адхар и нелогично окрестили местность Урочищем. Плюсом, из-за обилия тварей, богатства прошлого трудно поддавались экспроприации — всегда можно было найти вкусняшку, чем аборигены и занимались. Место, что говорится, прикормленное, группы охотников и мусорщиков стабильным ручейком утекали в Урочище и справедливости ради, всегда возвращались с наваром. Но нередко, для особо упертых и недальновидных, зона расставляла иные акценты в виде отар и измененных сухих.
Смельчаки рвали жилы, спасая жопы, — резвым галопом от жадной мертвечины. А большинство проходов в промзоне вели к небезызвестному тоннелю и решетке — торный путь, что возьмешь. Тут на сцене и появлялась семейка. Заслышав вой, резво бежали к стене, с которой просматривались ключевые тропы и вожделенно ждали. Если отряд драпал еще в силе, просто давали им пострадать у решетки, а потом забирали поживу. Если нет, запускали и перерабатывали на фарш. Схема? Схема.
Сам Замес числился в охотниках и с тройкой корешей пылесосил Урочище на предмет адхар. Им везло, и они, окрыленные удачей, решили копнуть поглубже… Трех отар хватило, чтобы изменить их самомнение. Двоих сотоварищей сожрали сразу, третьего Замес дотащил до решетки, где уже поджидал дед… В результате памятной трапезы очнулся на подвязках. Вихор называл таких консервой и забавлялся, как мог, пока не приходило время пустить мясо под нож. Любил поиграть с едой, да…
— Охотник значит? — переспросил Шест, щурясь.
— Добыча житуха, да твердой рукой, — вяло хмыкнул мужчина.
— Твердой рукой. — Тощий даже приободрился. И повернулся ко мне: — Чел Охотник.
— Это твое экспертное заключение?
— Чего?
— Услышал тебя, Шест. — Я задумчиво почесал щеку. Пальцы кольнуло… Хо, может вновь обзаведусь привычным волосом. — Замес, скажи-ка вот что… Насколько понял, вокруг урочища крутится много добытчиков?
— Так объяснил же…
— Толково и с расстановкой. Но то мелочь, накипь… А из крупных лагерей, кого выделишь? Например, там? — Я махнул в сторону сигнала ячейки, что уверенно зудел в нервах. Ответ наверняка знаю, пустота зон, сука, обманчива.
Парень призадумался, вроде даже оживился, переставая напоминать отбивное мясо.
— Да, пожалуй, только церковники…
Нежданчик. Сперва подумал, что не расслышал, и выдал бровями резкий вопрос.
— Церковь Оси. — Замес непонимающе смотрел на мою мимику. — Все ж знают… Пришли с миссией, да и подзадержались. Откуда и куда, не еб… Покупают адхары и мне достаточно. Об остальном не спрашивал.
Я кивнул. По глазам вижу, есть у него еще пара мыслишек насчет миссионеров и не из приятных. Но пока давить не буду… Хотя информация неожиданная, надо осмыслить. Перевел взгляд на подопечных:
— Слышали о таких?
Они отрицательно мотнули головами. Зона зоне рознь. Не брат, не сват… Местечковые спектакли с локальными звездами. Нашей группе так проще, конечно, но привык к другому… где ниточка тянет за ниточку, выстраивая полотно, которое пойму и овладею.
— Разорители, торговцы? Знаешь чего? — спросил напоследок.
— Так… зона полнится слухами. — Замес пожал плечами. — Кто-то поговаривал, видели… Торговцы вроде с церковниками мутили… Я не лез к большим ребятам, по краешку клевал… Да и то не уцелел…
— Лады. Пока охолони, консерва. А вы двое за поживой. Соберите адхары и наше барахлишко верните. — Узрел алчный блеск в глазах бойцов и нахмурился. — Как нога Крыса?
— Не отпилили, — отрапортовала.
— Тогда напомню, никаких чесалок, пукалок и хваталок. Только полезная нагрузка. И, Шест, мяса не брать.
— Че я, дурной… — Он засопел обиженно. И вдруг засомневался: — А если с овощами?
— Пошел нахер и в дом. Я прогуляюсь до стены.
Подхватил топорик, оброненный у стола, и похромал со двора. Надо пройтись, растрясти мысли. Слишком густо намазано на подкорке, не нравится… На сегодня, считай, встряли — вряд ли сдвинемся. А дальше посмотрим — поищем выход, наметим дорожку, определимся.
Под ногами заскрипела галька при дорожной насыпи. Вышел аккурат к стеновой пристройке, замеченной ранее. Еще тогда возник вопрос — что за херь. А тут целый наблюдательный пункт. По шактой лесенке вскарабкался на деревянный настил, пристроенный у верхушки стены. Повертелся, чувствуя общую хлипкость постройки… Высота больше трех метров. Любопытный забор у любопытной промзоны.
Огляделся. Видны несколько проходов меж сцепленных блоков обрушенных корпусов. Просто кусок тропы и десяток сухих, месящих каменное крошево. Приставным шажочком раз, два… Вдоль стены еще три пристроя. Дедок ориентировался, я — нет. Прислушался к легким шорохам и посвисту… Движение воздуха?
Спустившись на бетонку, прошествовал сотню метров до мешанины развалин, в которые ныряла дорога. Да, есть проход — по-любительски перегорожен листами жести, подпертыми балками, и, хрен знает, куда ведет. Как оклемаюсь, сползаю, проверю, прежде чем выводить телегу. Программа минимум и чувствам легче…
Не торопясь, побрел в обратный путь. За забором что-то обрушилось с чувством.
Глава 3
Секунду я слушал, с неким фатализмом осматривая верхнюю щербатую грань ограды. Проявится, не проявится… Скажем, черные цепкие пальцы, да силуэт недобрый. Не проявилось. Стало тише, точно звук рассосался с испугу. В такие моменты хочется стрелять.
Топорик в руке как-то по-детски… Взмахнув инструментом, возобновил движение. Пора вернуться и подопнуть бойцов на свершения, чтоб не расслаблялись. Ранения, лишь отговорки… И чего так ломает-то? Дурной пример от командира — дурной вдвойне.
Спустился с насыпи, присматриваясь к суете во дворе. Справились быстро, молодцы. И надеюсь, заглянули во все щели… Компоновка халупы странная донельзя, заплутать на раз плюнуть. Приблизился, оценил вид бойцов… Замес прикорнул на фанерке и подергивался в забытье, укрытый ватником. Шест задумчиво крутил в руках обновленный шмалабой. Крыса часто сглатывала, демонстрируя нежно-салатовые оттенки лица. А я было понадеялся…
— Что? — спросил устало.
Шест вернулся к реальности и пожал плечами:
— Да херь… Банку нашел с пальцами маринованными. Прикинь, бесит, пахнет же вкусно… Но я ж разумею, каннибальский продукт изничтожил путем разбития…
— И? — Вот где сыскать терпения. Осознал, что тянусь к топорищу и воспротивился.
— Ну и посыпались… пальчики. Запрыгали… как червячки…
— Сука тощая! — сорвалась Крыса и нырнула за ящики. Донесся утробный звук…
Шест довольно осклабился. Я укоризненно покачал головой, но балл ему зачел. Местные расклады брезгливых ломают.
— Что скажешь по шмалабою?
— Легкий, — лаконично ответил боец. — На адский плевок не тянет…
— Плюется знатно, можешь поверить, — отметил мимоходом, смещаясь к столу, у которого складировали добычу.
— Я бы старый оставил. И обойм нужных нашел… К этой игрушке тоже, но типа не внушает, понимаешь…
— Не возражаю. — Я уже сосредоточился на оценке хабара.
Отдельной кучкой выложили мое добро — броник, разгрузку, автомат и багор. К багру потянуло — почувствовать ладонью уверенную тяжесть… Типа фетиш, но кто не без греха. Усилием переключился на новые приобретения — пяток пошарпанных арбалетов, два разбитых шмалабоя устаревшей модели и неординарная куча холодного оружия, в большинстве — тычкового типа. Можно не гадать, Охотники предпочитали пенетрировать… С экипировкой скудно — пару комплектов демисезонного барахла… и все. Ткнул пальцем:
— Где шмотки?
— Я бы не надел, — уклончиво ответил тощий, но я понял. Засрано изодрано… Ладно, запас у нас пока есть. Что с едой?
Разглядел консервы, сухпаи, крупы… пачку овсяного печенья, даже на вид каменного. Уйдет в прикуску, сам приобщусь. Дальше из мелочи — швейный набор, три зажигалки, семь спичечных коробков, перевязочный материал и бутылек бриллиантовой зеленой… Недоверчиво подошел, взболтнул. И правда, старый друг помощник — с подачи инструкторов, средство от всего, включая дебилизм.