Докажи мне

Гутник невольно хмыкнул, типа оценил. И все же упрямо похромал за кофе. Сам. А мог и подчиненного попросить, понимал же. Но… упёртость его и добьет там, где взрывчатка не справилась.

— Будешь кофе? — уточнил у Евгения по дороге.

— Да, — дожевывая, отозвался подчиненный, не комментируя явную глупость и импульсивность решений Гутника, которыми ранее Олег вроде как не страдал. Или просто льстит себе сейчас и ничего нового помощник не увидел?

Но наперерез не рванул. А вот будь здесь Дарья… Что-то подсказывало Гутнику, что могла бы и отчитать, и на место велеть сесть, как строгая нянька.

Блииин! Дошагал. Включил кофеварку, вцепившись в шкаф, у которого та на столике стояла. Попытался продышаться.

Насчет психотерапии еще не решил, а вот на реабилитацию ездить надо. Два дня пропустил, и уже судороги сводят, все болит, тело словно каменеть начало. Так от него на работе пользы точно не будет.

— Жень, после обеда отвезешь меня в больницу, не назначай нам там ничего. И договорись, чтоб мой массажист был, пожалуйста, — не оборачиваясь, чтоб чашку вовремя поменять, попросил.

— Да, конечно, Олег Георгиевич. Может, Дарью попросить все согласовать? Я не очень уверен, что у нас после часу дня, расписание у нее, не смотрел еще…

— Нет. Ты. Сам, — резко оборвал Олег.

Не хватало еще!

Женька не спорил, только горло прочистил снова. Уж не простыл ли часом?

В районе левой брови давить начало, прошило болью. Плохо. Напряжение нарастало, вызывая спазм. Надо таки выпить таблетки, работать должен.

— Забери сам чашку, я не донесу, — не оборачиваясь, признал очевидное.

Сделал глубокий вдох и еще раз пытаясь проанализировать ситуацию.

Может, он реально зря к Дарье придирается? Ведь моментально взъелся, как только увидел вчера. Ни шанса, ни возможности не предоставив наладить какой-то контакт. Взбесило то, что навязали, не спросив даже. А сама Дарья вроде как и повода не давала. Да и ко всем его дурацким поступкам относилась ровно, сдержанно…

Черт, Олег не привык к тому, что может быть необъективным и придирчивым мудаком. Тем более в отношении женщины, елки(!), девчонки…

Не то чтобы у него имелись какие-то особые отношения с противоположным полом, скорее, Олег был довольно холодным в этом плане. Нет, с физиологией ранее было все нормально, да и работало, как часы. Вот только кроме секса и пары вечеров в теплой компании… ни к чему никогда более не стремился. Эмоционально непробиваемый (или менее прилично) — пару раз называли его пассии, так и не сумевшие стать «женой лейтенанта», потом капитана, майора… Ну и так далее.

Его никогда не тянуло ту самую «ячейку» создать. Гутник всегда горел своей работой, точно, как его батя. Но если отец в свое время все же сумел или успел, может, в университете еще, найти его же мать, то Олегу или не везло, или просто было не до того. Женщины никогда не могли стать для него в один уровень с тем, что жизненной миссией видел. А уж тем более, вообразить не мог, чтоб какая-то из них стала значимей его работы.

Правда, если копнуть совсем глубоко, в ту муть, о которой никакому психологу ни единого раза не признавался на собеседованиях и аттестациях, иногда ощущал какую-то тоску. Сам не смог бы понять по ком или по чем. Будто имел когда-то нечто невыносимо ценное, но потерял, а заменять суррогатом было противно даже.

К чему и о чем эта канитель — Олег не мог сказать внятно. Что ценное? Когда потерял?.. Амнезия что ли? Или просто бред?

Он даже в школе не влюблялся ни разу, когда все одноклассники поголовно от девчонок начали сходить с ума, миновала его это и в университете, да и потом. Дышал ровно, хотя в сексе себе не отказывал. Но в душе не горел ни разу.

Батя пару раз заводил с ним об этом разговор, может, лет десят назад. Возобновил и в больнице после взрыва. Намекал на одинокую старость, ведь у него хоть сын остался, а у Олега кто потом будет?.. Намекал, что человеку — человек нужен.

Но Гутник такие беседы завершал быстро. В том, что отец любил мать, никто не сомневался, и Олег тоже. И понимал, почему потом ни с кем больше не сложилось. Но сам… зачем быть с кем-попало ради призрачной вероятности стакана воды в старости? Кто ему, вообще, гарантию даст, что Олег до той старости доживет?

​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​​ Так на кой терпеть самому и еще кого-то собой мучать? Он-то вообще не подарок, и это надо фиг знает, как от любви ослепнуть, чтоб такого, как Олег терпеть со всеми тараканами и этим непонятными закидонами. Ему такая пока не встречалась, да еще чтоб и он захотел ее рядом удержать.

В работе же с женщинами старался придерживаться корректных и профессиональных отношений. Уважал тех, кто рядом тащили непростую лямку, хотя, наверное, по старому воспитанию и закалке, считал, что лучше бы женщинам оставляли работу в кабинетах и Управлении. Нет не секретарями, признавал, что среди них есть великолепные стратеги, аналитики, расследователи…

Но вот зачем на облавы или задержание тех тянуть?.. Не понимал, пусть и не пытался тут влиять на начальство. Тенденции и политическую необходимость тоже осознавал.

Короче, никогда козлом не был и всегда корректно и честно себя вел.

Так какого греб*ного черта, он себя вот так со старта стал держать с Дарьей, которая, по сути, ни к тем, ни к другим не относилась? Ну поставили ему в помощь девчонку, ведь да, говорили и понимал сам, что так просто его раньше времени на работу не пустят. Почему он именно ее решил сделать виноватой и допекать?

Саму же Дарью понять можно: зарекомендовать себя на хорошем счету в Управлении, тем более, когда тебе помогли в лучший университет поступить — прекрасный задел на будущее. Покажет себя с хорошей стороны, и работа ей тут, считай, обеспечена. Ведь не просто ценный кадр, а самими и взращённый, точно изученный, проверенный и надежный.

Это ценно, понимал, как руководитель, и ей только в плюс. Тем более учитывая их специфику.

Да и не сделал же Дарья ничего такого, чтоб Олег ей грубил или право имел по скотски себя вести. Выполняла четко то, для чего ее назначили, следила за его самочувствием (вновь те чертовы таблетки вчера всплыли в памяти), помогала… И терпела грубость от него с таким достоинством, что Гутнику опять стыдно стало.

Блин. Если по уму, то он вообще не прав. И надо действительно извиниться.

Но почему, черт побери, одно ее появление в кабинете из него полного придурка делает, забывающего про здравый смысл и логику?! Еще и озабоченного…

С массажем не сложилось. Потому что надо было с утра, конечно, головой думать. Его реабилитолог сегодня работал в первой смене. На завтра пришлось договариваться, вроде Женька все утряс, но это не решало проблемы: Олега будто на дыбе растягивали. Каждую мышцу в спине и ногах скрутило болью, противной, тянущей, заставляющей тело каменеть.

Кое-как провел совещание: Прозапас Николай, назначенный самим Гутником тут куратором, рассказал, какие мысли у них появились после изучения бумаг из отдела по борьбе с наркотиками, предоставил предварительный доклад. Парни сомневались, что замешан кто-то из областного управления, но собирались еще раз проверить. Гутник их сомнения разделял, хоть и просмотрел пока по верхам, дал добро разрабатывать дальше.

А вот с его взрывом… полный застой, бл*!

Ничего нового не могли найти. А это как-то слишком настораживало. Олег и сейчас смотрел на все схемы, фото, отчеты, аккуратно расфасованные и разложенные в хронологическом порядке, с заметками твердой рукой Дарьи…

Блин, на почерк ее отвлекся!

Провел пальцем по прилепленному желтому стикеру, где она обращала внимание на нехватку нескольких кадров с записи в гараже, если по временному промежутку судить. Внимательная, кстати, заметила. Женька сначала не поверил, когда Олег ему это показал, а потом извинялся и рванул достать запись…

Но ведь Гутник не потому сейчас, как малолетний школьник пальцем начертания ее букв повторял, мл*! Будто в покореженные пучки хотел вдавить шероховатость этих линий. Всматривался.