Каждому по делам его

Концерт, как обычно, прошёл великолепно. А с банкета мы с Алёнкой удрали. Не сразу — после того как присутствующие слегка приняли на грудь и расслабились, начав общаться более свободно. До того момента покидать мероприятие было бы нечестно, потому что мы были связующим звеном между приглашёнными «иностранными гостями» и местными властью и интеллигенцией. С последними в процессе воплощения проекта мне и моим менеджерам пришлось пообщаться довольно плотно. И, относительно благожелательно. В конце концов, это был уже далеко не первый и, даже не десятый подобный проект, который мы воплотили в России, причём на открытии нескольких поприсутствовали не только местные власти, но и руководство страны — министры, руководители администрации Президента, даже парочка премьеров оказала честь. Так что для власти я был как бы своим, а для интеллигенции… тут сработало то, что я писатель. То есть как бы тоже свой. И, если и «привластный», то всё ж не чиновник. Ну и миллиардер тоже. В России, бедному интеллигенту попросить денег у «нувориша» — святое дело… И именно это было одной из причин, почему мы с Алёнкой старались покинуть подобные мероприятия как можно быстрее. Потому что все подобные встречи для меня происходили как под копирку. Отчего я всё больше начинал разочаровываться в человечестве и скатываться в мизантропию. Не огульную — на свете было много людей общение с которыми доставляло мне радость, но это были люди, ставшие мне близкими. Родными. Здесь же таковых было всего несколько человек — Алёнка, Пыря, Витя и ещё парочка. И для общения с ними мне не требовалось присутствовать на каком-нибудь подобном мероприятии. Скорее, наоборот — эти мероприятия меня только отвлекали от этого…

А когда мы добрались до кампуса Дальневосточного федерального университета на острове Русский, в одной из гостиниц которого нас и поселили, у меня в кармане зазвонил телефон. Я выудил трубку из кармана, бросил взгляд на экран, после чего нахмурился и мазанул по нему пальцем.

— Слушаю, Зёма.

— Стоимость «биткойна» превысила десятку,— скупо доложил мой финансист. Я замер. Бли-ин… вот это поворо-от! В той реальности, про которую я помнил, хотя уже и весьма смутно, поскольку события новой жизни чем дальше — тем больше затмевали память о прошлой, это произошло году в семнадцатом-восемнадцатом. Насколько я смог проанализировать, это случилось в первую очередь по двум причинам — во-первых, «биткойн» к тому моменту уже был достаточно распространён и известен и, во-вторых, американцы начали «поджимать» Китай, самым крупным знаком чего стал арест дочери владельца «Huawei», которую они обвинили в финансовом мошенничестве. Но само обострение началось гораздо раньше этого события… Впрочем, здесь «биткойн», к настоящему моменту благодаря мне, стал куда более распространён и известен, чем в эти же годы в моей прошлой жизни. И, благодаря моим майнинговым фабрикам, он сейчас по объёмам тоже вполне приблизился к тем, которых тогда достиг как раз к семнадцатому году. Что же касается Китая, то в той реальности его, в это время, во многом, «прикрыла» Россия, после Мюнхенской речи Путина довольно быстро ставшая самым главным раздражителем для всего «свободного мира». Здесь же этой речи до сих пор не случилось. Как и восстания русских на Украине. Нет, страсти там сейчас бушевали вовсю, но, в отличие от прошлого раза, здесь украинцы, почему-то, практически сразу внимательно прочитали предлагаемые условия об ассоциации. И ужаснулись тому, как их собираются развести. Вследствие чего сейчас отчаянно торговались с Западом. Но, похоже, это ненадолго. «Благословенная Европа», точно так же как и там, не собиралась уступать хохлам ни копейки, решив зайти, так сказать «с другого фланга». Так что, судя по всем опросам, Янукович на будущих выборах зимой 2015 должен был с треском проиграть представителям прозападных сил, которые очень активно использовали мульку с ассоциацией с Евросоюзом, пытаясь представить торги за лучшие условия, как отказ от «вхождения в Европейскую семью». Но, никакого майдана пока, слава богу не просматривалось. Слава богу, потому что именно майдан разогрел ситуацию, и именно на нём пролилась первая жертвенная кровь, после которой перерастание ситуации в войну стало практически неизбежным… Как бы там ни было — благодаря всему этому Россия сейчас не являлась главным «мальчиком для битья» Большого Запада, воспринимаясь скорее, этаким «заблудшим чадом» которое чего-то там взбрыкивает, но которого ещё вполне можно «привести в чувство» благожелательной «отеческой рукой». То есть США от Китая сейчас ничего особенно не отвлекало. Вот американцы и начали давить несколько раньше… Вариант? Вполне. Я усмехнулся. Что ж, ну, значит — пора.

— Начинай продажи.

— А может ещё подождём?— азартно вскинулся Зёма. И я его понимал. На данный момент один «биток» с учётом ВСЕХ накладных расходов обошёлся нам, в среднем, где-то в двести долларов максимум. Причём, именно всех, то есть даже считая покупку халатов для уборщиц и оплаты повышенных медицинских страховок, включающих услуги стоматолога, для охранников.

— Не надо — продавай. Потихоньку. Чтобы не ронять цены. Он и так будет расти… ну, или, стоять, если мы угадаем с объёмами.

— А покупать будем на какой цене,— деловито уточнил Зёма.

— Обсудим ещё. Но, приблизительно, когда упадёт ниже пяти. И только в объёме проданного. Не больше.

— Понял,— деловито отозвался мой финансовый директор и отключился. А я хмыкнул. Моя инвестиционная история подошла к своему окончанию. И не то чтобы я не помнил ничего на чём можно было бы сыграть, но точно ничего настолько надёжного. То есть того, что точно случится несмотря на то, что я «порезвился» в этой своей второй жизни словно слон в посудной лавке… И ладно бы я все эти изменения как-то планировал, готовил... потому что собирался использовать хотя бы к собственной пользе — так нет же! Все они случились помимо меня. Более того — все их я встречал с замиранием сердца и отчаянной молитвой «Господи пронеси!» Так что что там будет дальше — Бог весть. «Биткойн» же вон насколько сдвинулся по времени — так что всё остальное точно сдвинется ещё круче. А то и вообще произойдёт с обратным знаком. Поэтому то, что началось сейчас — можно было считать моей «лебединой песней». Она не будет такой уж короткой. В конце концов, до своего краха «биткойн» несколько раз устраивал весьма заметные скачки вверх, особенно во время пандемии, доходя на пике до стоимости под семьдесят тысяч долларов. Так что лет на семь эта «песня» точно затянется… Но после неё — всё!